Сквозь тернии
Шрифт:
– Как давно её построили? – машинально спросил Яська и тут же наткнулся на спину замершего друга.
Колька пожал плечами. Нехотя глянул на постройку. Скривил губы.
– До войны ещё. Водокачка. Хотя и не работала никогда толком, если верить рассказам местных. До сих пор, вон, по колодцам шастаем.
– А почему не работала?
– Времена всё не те были. Когда революция началась тут в основном бандюки всякие шарились. При гражданской войне – то же самое было. Потом вроде как под склад отдали. А в сорок первом и вовсе немцы пришли... и полицаи.
– Это ещё почему?
Колька присвистнул.
– Потому что вроде как свои, а своими и не пахнет. Точнее пахнет, но как от шакалов – бабушка говорила, что их за версту учуять можно было. Скорее всего, именно в ритме дело, – Колька подмигнул. – В сердечном ритме. Потому что у таких нелюдей, оно и стучит иначе. Как «накапает» на кого полицай, так беднягу сразу же сюда. Карцер своего рода. Только пострашнее. Из карцера рано или поздно выпускают, а отсюда – никого так и не выпустили.
Яська сглотнул комок жути.
– Как это?
– Да просто. Как набьют под завязку – пара гранат и дел-то. Видишь, что от крыши осталось...
Яська ощутил плечами леденящую дрожь. Казалось, из-за приоткрытых дверей дохнула сама смерть. Хотя... Так, наверное, и было. Ведь каких-то пятьдесят с небольшим лет назад тут бесчинствовали твари. Они пожирали плоть, а может и не только плоть... и не только пожирали...
Но что может быть страшнее кровавой расправы?
Яська не знал.
«Если только та же самая расправа, только наделённая смыслом?..»
– Идём, – и Колька двинул дальше, недобро косясь на гнутую щеколду.
На миг Яське показалось, что Колька тоже что-то чувствует, находясь именно здесь. Но лишь на миг – потом друг отвернулся, и поток эмоций прервался.
Яська оглянулся на чёрный зев. Присмотрелся. Приложил руку к груди. Поёжился.
«Там что-то есть! Именно сейчас. Причём оно видит нас и...»
Яська отвернулся и зашагал вслед за другом. Чувство слежки не покидало его вплоть до тех пор, пока они не свернули за угол.
8.
Между участком Юлия Валентиновича и соседним двором шла узкая тропка. Непонятно, для какой именно цели она задумывалась, да и задумывалась ли вообще. Вездесущий сорняк не спешил устраивать здесь непроходимую чащу, апатично атакуя лишь дощатые заборы по обе стороны тропинки. Ветра не было, а оттого над головой повисла пряная июльская духота, усеянная неподвижными семенами одуванчиков. Яська дурашливо махнул рукой. Пушинки тут же «ожили», принявшись сновать в самых различных направлениях, ловко перелетая через забор и оседая на широких лопухах репейника.
Колька уверенной походкой направился вдоль двух заборов. Яська – следом. Метров через тридцать они замерли. Колька задумчиво покачал головой и полез в бурьян. Яська молча наблюдал за другом. Из-за спины донеслась приглушённая человеческая речь, где-то в подворотне залаяла собака.
Яська загнанно оглянулся – ну вот и всё, доигрались!
Колька
Обдало запахом лебеды и прелых досок. За шиворот посыпались опилки. Лицо обвила ловчая сеть паука.
Яська поморщился, стараясь поскорее избавиться от липких нитей.
За забором раскинулся ухоженный садик. Яська медленно отполз на четвереньках от щели, позволив Кольке вновь свести доски. Над головой разорялся воробей. Яська глянул вверх, присвистнул – столько яблок он отродясь не видал, тем более, на одном дереве. Жаль, что пока не спелые.
Колька не обратил на плоды никакого внимания, снова поманил за собой вглубь сада.
Они передвигались не спеша, от деревца к деревцу, тщательно прислушиваясь к окружающим звукам. Однако кроме неугомонного щебета и треска кузнечиков ничего слышно не было. Яська упёрся в заросли малины и принялся машинально уплетать ягоды за обе щёки.
– Ты более подходящего момента для этого не мог подобрать? – отчитал Колька. – Дома не кормят что ли?!
Яська проглотил сладкую массу, а вместе с ней и обиду. Утёр тыльной стороной руки липкие губы. Нехотя отошёл от кустарника. На противоположной стороне сада высился двухэтажный летний домик с застеклённой мансардой и уютным двориком. По периметру росла плакучая облепиха, усеянная крупными ягодами, которые буквально горели на фоне остальной зелёной массы!
Яська снова сглотнул, на что Колька тут же показал кулак: мол, только попробуй!
У самого домика Колька резко забрал вправо, так что они вновь приблизились к забору. Признаться честно, Яська уже толком не помнил, что именно находится по ту сторону. Вонючая канава, страшная водокачка или узкая тропа – поди, разбери. Колька, напротив, не выглядел особо обеспокоенным – он явно ориентировался на местности и оглядывался с той лишь целью, чтобы заметить неприятеля первым.
– Вон, видишь?.. – сказал он подкравшемуся сзади Яське.
– Чего?
– Плоскодонка.
Яська пригляделся внимательнее. И впрямь, чуть в стороне от домика, между яблонь, что-то темнело. Не то бугор, не то и впрямь какая конструкция.
– Идём, – поторопил Колька и двинулся первым.
Они проскочили открытое пространство мелкой рысью, стараясь по возможности, не шуметь. Колька чуть притормозил, пропуская Яську вперёд, затем снова нагнал и подтолкнул в заросли облепихи. Яська щеками почувствовал недобрые объятия кустарника, поспешил зажмуриться. Майка затрещала, а голые коленки тут же обожгло. Яська открыл глаза и понял, что влетел в самую чащу. Вокруг раскачивались переплетённые стебли, колючки и ягоды размером с бусину. Яська дёрнулся всем телом назад, но не тут-то было. Снова обречённо затрещала майка, а отрекошетившая ветка больно наподдала по носу. Брызнули слёзы. Яська замер, от греха подальше, – так и без глаз можно запросто остаться!