Слабые женские руки
Шрифт:
— А я не кончил еще! А вы меня утомили, вы оба! Аллисона пушка не испугала, но Маунт схватил его за рукав.
— Не дури! Он не шутит!
Без энтузиазма мои кролики вновь уселись на банкетку.
— Это просто из ряда вон выходящая акция… — начал было Аллисон.
— Из ряда вон выходящая! — повторил я с восхищением. — Что за великолепная терминология! Такое не выудишь в грошовых газетенках! За сто миль несет спецкурсом по английской литературе!
Маунт издевательски рассмеялся.
— А он, оказывается, эрудит! Нищий эрудит!
— Хватит, шутки в сторону, Маунт! Расскажи-ка мне лучше немного о Хартли, Свенсоне, номерах стриптиза и вечерах только для одиноких мужчин! О телефонных девушках и том покровительстве, которое вам оказывается в высших сферах!
— Если не считать того, что вы — типичный ограниченный сыщик вроде тех, что показывают по телевидению в полицейских фильмах, я ничего более не могу понять! Что вы тут несете? — возмутился Маунт.
— Прекрасная жизнь была у двух ловких парней вроде вас! Виски хоть улейся, плюс к тому же полные карманы денег у клиентов, можно обирать, когда подопьют, все равно никто ничего не заметит!
Я старался хорошенько разозлить их. Аллисон побагровел от гнева, но хранил молчание.
— А вот теперь всему конец, — продолжал я с нарочито огорченным видом. — Все в прошлом. Но не расстраивайтесь слишком. Вы отделаетесь легким испугом, чрезмерный срок вам не навесят… от года до четырех максимум. Когда выйдете на свободу, впереди еще будет вся жизнь!
— А что мы, собственно, такого сделали? — спросил Маунт. — Может быть, стоянку в запретной зоне? Эти угрозы вряд ли понравятся нашему патрону. Мы ни в чем не виноваты.
— Да не может быть! А кто, собственно, в данный момент ваш патрон? Хартли?
Еще в холле мне пришла в голову мысль, если Аллисон и Маунт большую часть дня торчали в отеле, существует вероятность, им еще неведомо, что они стали безработными. Надо было менять тактику.
— Выслушайте меня хорошенько, ребята! Лично я против вас ничего не имею. На мой взгляд, вы просто случайно попали в преступную компанию. Вот как мне представляется вся картина: Хартли требовались две куклы, порядочные парни с располагающей, приличной внешностью, способные вести дела с гостиничным персоналом, принимать конгрессистов, парни типа тренеров в туристических лагерях, только на порядок выше. Вы справлялись со своей работой. Вы знали о существовании сети телефонных девушек и всем прочем, но к вам это отношения не имело. Пока вы никому не задавали никаких вопросов, все шло хорошо, жизнь была прекрасна. Вы не задумывались о нелегальной стороне этого бизнеса и о всем остальном, что отсюда вытекало… Остановите меня, если я заблуждаюсь.
Маунт исподлобья заинтересованно взглянул на меня.
— Что вы хотите этим сказать, Престон?
— А вот что. Я вам набросал сценарий, которого следует придерживаться на суде. Может быть, этой версии поверят. Но только в том случае, если выложите все, что знаете. И делать это надо немедленно, ибо ваши часы безнадежно отстают.
— Вот как?
Маунт вопрошающе взглянул на Аллисона; его приятель пожал плечам, давая понять, что не улавливает, в чем дело.
— Все, что мне от вас надо, так это ответить на некоторые вопросы и обеспечить новую встречу с Хуанитой Моралес. Иначе я вас обоих передам полиции.
Маунт улыбнулся. У него было приятное лицо. Так мило недавно улыбался один тип, который, однако, затем врезал мне ногой в низ живота, я очутился в больнице, где провалялся довольно долго. Рука сама собой крепче сжала рукоять кольта.
— Итак, вы нас передаете полиции, — сказал Маунт. — Но сначала желательно предъявить обвинение. И даже если таковое у вас найдется, адвокат мистера Хартли не больше чем через час обеспечит наше освобождение. Таким способом вы ничего не добьетесь, Престон!
Я тоже улыбнулся. Возможно, моя улыбка оказалась менее пленительной, чем у Маунта, но у меня было больше оснований считать, что жизнь прекрасна.
— Обвинение? Я и об этом подумал. Убийство.
— Убийство?
Они выкрикнули это хором, потом опять переглянулись.
— Не делайте вид, будто с луны свалились! — иронически произнес я. — Наверное, один из вас его ухлопал, а другой обеспечивал алиби!
— А не «можете ли вы пояснить, — спросил Аллисон, — кого это мы вдруг убили?
Парни, да вы право желторотики! Профессиональные убийцы обычно всегда знают, кого убивают. Но на этот раз я, так и быть, вам подскажу. Дело идет о вашем друге Хартли.
— Хартли? — удивился Маунт, который пришел в себя первым. — Вы с ума сошли! Он жив. Мы виделись с ним вчера вечером. Да и какая кому выгода убивать его? Кто это мог сделать?
— Как знать? Может быть, ты, а может, твой приятель. Или оба вместе, что, на мой взгляд, вероятнее. Если желаешь верить, жив он или мертв, позвони в контору.
Маунт встал и с беспокойством посмотрел на мою пушку.
— А это как?
— Буду держать под прицелом твоего братишку, пока не вернешься. Да, еще, Маунт!
— Что?
— Даю тебе ровно пять минут. Не вернешься — передаю Аллисона полиции и направляю ищеек по твоему следу.
— Я вернусь.
Когда Маунт ушел, Аллисон сунул за воротник палец и пробормотал:
— Жарко что-то!
— Если тебе тут жарко, что ты запоешь в газовой камере?
— Очень остроумно! Вам бы по телевидению выступать! Я взглянул на часы.
— Именно этим и займусь ровно через четыре минуты! Аллисон нервно посмотрел на свои массивные часы, украшавшие запястье. Одной рукой я постарался достать сигарету и прикурить, это мне удалось. Помолчали. Маунт появился минута в минуту. Один только взгляд, и Аллисон сразу же понял, что к чему. Маунт пересек комнатушку, словно не замечая меня, и уселся на свое место на банкетке. До сих пор он проявил себя субъектом довольно твердого характера, мне не удалось его запугать. Но теперь дошел до кондиции.