Сладкая иллюзия
Шрифт:
– Я помню, как ты воровал у кухарки пирожки с ежевикой, когда мы были детьми. Она вышла на пенсию несколько лет назад, но я нашла ее рецепт и попыталась испечь их сама. Вот я и подумала, что, возможно, мне удастся оторвать тебя от отчетов и соблазнить отправиться на пикник.
Ну, конечно. Как же он забыл? Эмма не всегда подразумевала то, что говорила, или же, наоборот, воспринимала сказанное слишком буквально. И все же его телу было все равно, что именно подразумевала Эмма. Нервы Дерика натянулись как струна в тот самый момент, когда Эмма возникла на пороге комнаты, а после того, как она произнесла слова «соблазнить тебя», он и вовсе
– Что ж, это действительно весьма соблазнительно, – пробормотал Дерик. – И все равно мне нужно просмотреть все эти бухгалтерские книги.
Однако, вместо того чтобы оставить его в покое, Эмма вошла в комнату. Дерик почувствовал ее движение, как если бы они были связаны невидимой нитью. И чем ближе она подходила, тем большее предвкушение испытывал Дерик.
– Но ведь тебе нужно когда-то есть, – вкрадчиво произнесла Эмма, – кроме того, я готовлю не для каждого. Честно говоря, я вообще взялась за стряпню первый раз в жизни. – Эмма остановилась у письменного стола и устремила взгляд в окно, сквозь которое проникали внутрь теплые лучи летнего солнца. – Сегодня такой чудесный день…
Дерик чувствовал себя старым ворчуном, разочаровывая Эмму, когда она так старалась ему понравиться. Что-то подсказывало ему: ничего подобного она еще не предпринимала. О ее неискушенности свидетельствовала легкая дрожь в нарочито беззаботно звучащем голосе и слишком яркий блеск янтарных глаз. И все же ради их обоюдного спокойствия нужно продолжать держаться по-деловому. Насколько это возможно, конечно.
– Я бы непременно поехал с тобой, если б смог, – произнес Дерик, прекрасно осознавая, что этого хочет лишь какая-то его часть, – но мне действительно нужно закончить с делами. А потом необходимо провести собеседование с претендентами на место управляющего.
Эмма нахмурилась.
– Управляющего? В твои другие поместья?
– Нет. В замок.
– О… – Эмма еле слышно вздохнула и прикусила нижнюю губу. – Я думала, ты сам будешь за ним присматривать.
«Когда поселится здесь, займет место судьи и… ее “партнера”». Эмма не сказала этого вслух, но Дерик все же услышал.
– Я не останусь здесь, Эмма. – Ему необходимо было ее содействие, поэтому он оставил место надежде, хотя и чувствовал себя виноватым из-за того, что ввел ее в заблуждение. – Но даже если бы решил остаться, прошло бы много времени, прежде чем я смог бы переехать. Для начала управляющему очень многое нужно здесь переделать.
Эмма кивнула.
– О, я с тобой согласна. Я уже давно подумывала о том, что для возделывания твоих земель необходима новая техника. Например, такая же, что мы используем у себя. Я с удовольствием потрачу несколько дней на то, чтобы в подробностях рассказать тебе о том, как мне нравится вспахивать мои поля.
Дерик почувствовал, как у него округляются глаза. Он поджал губы, отчего на его лице возникло выражение веселости, смешанной с вожделением.
– Или я могла бы проинструктировать твоего нового управляющего… если ты так хочешь, – поспешно забормотала Эмма, очевидно, превратно истолковав выражение лица Дерика.
Вся его веселость мигом улетучилось. При мысли о том, что Эмма будет показывать другому мужчине, как вспахивать ее поля и что-то еще, Дерик ощутил горячую боль в груди. Совсем как от удара. Другой человек на его месте решил бы, что в его душе поселилась ревность к… еще не нанятому управляющему. Какой вздор!
– Полагаю, ты хочешь взять на эту должность
– Да. Пять претендентов. – Дерик откашлялся, стараясь не думать о людях из его списка как о безнравственных пахарях и о том, как ему все это не нравится.
– Что ж, хорошо. Если отказываешься ехать со мной на пикник… – Эмма протянула руку. Когда же Дерик посмотрел на нее, не понимая, в чем дело, она нетерпеливо щелкнула пальцами. – Позволь взглянуть на твой список. Я знаю всех в окрестностях. И могу рассказать тебе о каждом. – Эмма взяла из рук Дерика список и опустилась на стул с высокой резной спинкой, стоящий напротив него. – Хотя поесть пирожков и выпить вина было бы куда приятней, – еле слышно пробормотала она.
Ее тихое ворчание вновь подняло Дерику настроение.
Эмма расправила юбки, и Дерика вдруг посетила совершенно несвойственная ему причудливая мысль. На этом стуле, обитом жемчужно-серой тканью, в зеленом платье, облегающим бедра и с расширяющимся книзу подолом, Эмма напоминала восседающую на троне русалку.
Эта мысль пробудила и другие детские воспоминания. Эмма всегда изображала морскую принцессу, когда они купались в самом глубоком месте ручья. В том самом, что расширялся запрудой у старой пещеры на восточной границе земель Эйвлинов. Да. Он совсем забыл об этом. Но сейчас… Воспоминания нахлынули на него, подобно мощному потоку. Он вспоминал: набитый украденными пирогами живот, горячие лучи солнца на своей коже, Эмму, отказывающуюся играть в короля Артура и рыцарей Круглого стола до тех пор, пока он не согласится сначала исполнить роль слуги морской принцессы. Дерик дулся и протестовал, но все равно покорно подносил ей воображаемую еду и напитки, или цветы, или что там еще она ему приказывала. И так продолжалось до тех пор, пока Эмма не уставала от этой глупой девчачьей игры и уступала Дерику. И тогда они вновь бегали по полям, размахивая воображаемыми мечами.
– Почему ты улыбаешься? – озадаченный голос Эммы вывел Дерика из раздумий.
– Я… – Он даже не подозревал, что улыбается. – Так, без причины, – солгал Дерик, хотя так и не смог стряхнуть с себя ощущения легкости и беззаботности. Прошло много лет с тех пор, как он в последний раз вспоминал о детстве что-то приятное. О мальчишке, которым когда-то был. Как давно это было, и как далеко он зашел потом.
Теперь он взрослый мужчина. Мужчина, за плечами которого годы жизни под чужой маской и огромное количество опасных и отвратительных воспоминаний. Шпион. Обманщик.
Но ведь он не всегда был таким, верно?
«Вы несли себя с гордостью, потому что знали свое место».
Дерик откинулся на стуле, внезапно почувствовав, что почва уходит у него из-под ног. Он крепко прижался к потертой кожаной спинке, словно она могла удержать его от падения. Господи! Для него нет места. И никогда не было. Просто раньше он этого не знал. Не знал, что он самозванец и не имеет никакого права наследовать титул виконта в стране, которую так любил.
Но, господи, как же ему хотелось вновь ощутить эту гордость, вновь почувствовать себя тем, кто знает, кто он такой и где его место. Он не мог забыть о том, что знал, но вот мог ли достать из глубин своей души того человека, которого Эмма когда-то видела и знала? И если бы детство открылось ему сейчас, смог бы он снова обрести то, что когда-то потерял, удержать в руках и забрать с собой в полное неизвестности будущее?