Сладкие папики
Шрифт:
Я сглотнула, в горле пересохло.
— И что же ты сделал?
Он посмотрел прямо на меня.
— Я повзрослел, немного, но достаточно, чтобы понять, что мне нужно выбираться. Так что взял пару инструментов, ведро, все, что смог достать. Законно работал. — Карл улыбнулся какому-то далекому воспоминанию. — Я помыл машину твоего отца. Однажды тот стоял на перекрестке в Глостере в своем сверкающем BMW. И я подошел к водительскому окну и спросил, можно ли мне помыть его бамперы, пока он ждет. Сначала он сказал «нет», но
— И он сказал «да»?
Карл улыбнулся.
— Он сказал «да». Припарковал машину на стоянке дальше по улице и подождал, пока я выполню свою работу. Потом сказал, чтобы я полностью помыл машину, не переживая об оплате, но она была чистой, если не считать бамперов. Я сказал ему об этом, не взяв с него ни цента лишних денег, когда он предложил мне оплату, потому что я их не заработал. Он спросил меня, откуда я и куда иду, а я пожал плечами и ответил, что не знаю, куда иду, но я из многоквартирного дома за углом.
— И что же? Он дал тебе работу?
— Он дал мне возможность в жизни, когда остальные подвергали нападкам. Дал мне свою визитку и попросил зайти к нему в офис. Сказал, что ему не помешают люди в его окружении — честные, трудолюбивые и жаждущие шанса добиться большего. — Карл посмотрел в потолок. — Это был я.
Я не знала, что сказать, поэтому промолчала.
— Какие бы проблемы ни были у тебя с отцом, Кэтти, я никогда не видел ничего, что указывало бы на то, что он придурок. Ни одной вещи за двадцать лет, в том смысле, как ты говоришь.
— Он трахал мою маму, когда она была его секретаршей, — сказала я. — Обрюхатил, уволил и разрушил ее жизнь. А потом не хотел знать ни ее, ни меня. До тех пор, пока не прикатил, когда мне было десять лет, желая еще один маленький трофей, чтобы похвастаться им на каком-то корпоративном мероприятии, скорее всего, чтобы добавить маленького светловолосого ребенка к своим настоящим детям. Теперь ты понимаешь? Он разрушил всю жизнь моей маме. Погубил ее. Использовал ее и выплюнул, когда та забеременела, и меня вместе с ней. — Я уставилась на Карла, у него был потрясенный взгляд, суровый и полный чего-то. Жалости, наверное. — Что? — спросила я. — Почему такое лицо?
Он пожал плечами.
— Я просто в недоумении.
— Почему? Почему в недоумении? Я уже говорила тебе, что этот парень настоящий придурок.
— Потому что это не та история, которую слышал я, ни капельки.
— Ну, он ведь не стал бы рассказать тебе всю правду, не так ли? — сказала я. — Конечно, не стал бы! — Карл хотел что-то сказать, но передумал. Я видела, как он отступил, видела, как тот закрыл рот, сдержался и смирился с этим.
Потом посмотрел на часы.
—
Я пожала плечами.
— Но я еще даже не заполнила анкету. Когда я должна начать?
— Моя позиция остается неизменной, — сказал Карл. — Твоя заявка не удовлетворена. Ты свободна.
Я не могла в это поверить. Он действительно был серьезен.
— Нет! — возразила я. — Мне нужно сделать это ради Харрисона Гейблса. Я сделаю это!
Он покачал головой.
— Ты здесь не по правильным причинам.
— И что?
— И то, что это имеет значение, — ответил он. — Для меня это важно. — И я засмеялась, рассмеялась так сильно, что тот нахмурился. — Что? Что такого смешного я сказал?
— Ты собираешься платить мне за секс, но не позволишь мне работать с тобой, потому что я буду работать здесь по неправильным причинам. Ты хоть представляешь, как чертовски смешно это выглядит?
— Мне все равно, насколько смешно это выглядит, это правда.
— Ты будешь моим сладким папиком, но не начальником?
Карл кивнул.
— Если ты видишь это таким образом. Я же предпочитаю видеть иначе.
Я невольно скривилась.
— Как ты хочешь это видеть?
— Не здесь, — сказал он. — Это не разговор для офиса. У меня есть дела.
Он встал, чтобы уйти, и нацепил на лицо улыбку, и все было кончено, моя мечта о Харрисоне Гейблсе была разрушена.
— Подожди, — попросила я. — Просто подожди минуту.
Но он не стал ждать.
— Мне надо идти, — ответил он. — В Челтенеме от моего руководства зависят девятнадцать человек.
— А как же я?
Тот пожал плечами.
— Найди какой-нибудь другой способ осуществить свои мечты, что-то, что будет тебе по душе.
— Но я… — начала было я. — У меня получится. Я могла бы много работать. Я справилась бы очень хорошо.
Карл выгнул бровь.
— «Укуси меня, детка». В этом ты решила прибыть на собеседование?
Я покачала головой.
— Я приехала не на собеседование, а чтобы сказать своему глупому отцу, чтобы он отвалил.
— Одеваясь, как капризный подросток?
Я откинула голову на спинку кресла.
— Что-то вроде того.
Карл снова взглянул на часы.
— Мне действительно пора идти, Кэтти. Мне нужно кое-где быть.
Я переводила взгляд между ним, дверью и папкой, которую он оставил на столе, и бросилась за ней, метнулась, как змея, к бланку заявления, который тот убрал, и стала оглядывать комнату в поисках ручки.
— Что ты делаешь? — спросил он. — Уже все решено.
Я продолжала осматриваться, но ничего не нашла, даже гребаного карандаша. Что же это, черт возьми, за бесполезная комната для совещаний? Я вздохнула.