Сладкие папики
Шрифт:
Потому что, что бы я ни говорил, она приравнивала мои предложения покупки подворья к необходимости родить мне ребенка. Она высчитывала, складывала, гадала, как часто я смотрел на нее и видел лишь матку, выставленную на продажу.
И ответ был таков — я этого не делал. Вовсе нет.
Больше нет.
Мы так быстро оказались у ее
— Я мог бы заехать за тобой утром, — предложил я. — Твоя машина все еще у нашего…
Она покачала головой.
— До подворья меня может подбросить мама. С машиной я разберусь позже.
Она не отстегнула ремень безопасности, и мне почти хотелось, чтобы она это сделала, просто чтобы покончить с этим.
— Мне жаль, Карл.
Им всегда жаль. Возможно, они видят отчаяние. Вероятно, поэтому они всегда так сожалеют.
— Предложение покупки подворья все еще в силе, — сказал я. — Ты можешь арендовать его у меня, как ты делала это у Джека. Вот, о чем я думал. Это все, о чем я думал.
Кэтти наклонилась и поцеловала меня в щеку, ее глаза были влажными.
— Ты гораздо лучше, чем я думала.
— Не знаю, считать ли это комплиментом.
Она улыбнулась.
— Это он и есть.
— Это касается и тебя, — проговорил я.
Девушка сжала мою руку.
— Спасибо. Твое предложение очень щедрое.
Но ты этого не хочешь.
— Прощай, Кэтти, — сказал я.
Она расстегнула ремень. Открыла дверь.
— Пока, Карл.
Мое сердце нестерпимо болело, когда она уходила. Боль, страх и паника одолевали меня при мысли о выражении лица Рика, когда я войду в дверь один. Его лицо, когда он будет звонить ей на автоответчик, и все потому, что я заговорил слишком рано.
Потому что тот был прав. Он всегда прав.
Это было слишком чертовски скоро.
Я перевел дыхание. Закрыл глаза. Ждал, пока мое сердце перестанет неистово биться.
Она пристально смотрела на меня, когда я открыл их. Ее лицо было у водительского окна. И это было неожиданно, что заставило меня подпрыгнуть.
Кэтти постучала в окно, и я опустил его.
— Ты сказал «прощай». Не «пока», или «увидимся», или «до скорого». Ты сказал «прощай».
— Разве это не так?
Девушка скорчила гримасу.
— Ты хочешь, чтобы это было так? Нет ребенка, значит нет больше Карла или Рика?
Я покачал головой.
— Нет, конечно нет.
— Тогда это не прощание, — сказал он, и снова моя голубоглазая девочка удивила меня. — Я сказала, что мне нужна моя собственная кровать, поговорить с мамой, может быть немного поплакать. Именно это я и имела в виду.
— Я на это надеюсь, Кэтти.
Она провела пальцем по моей щеке.
— Под твоей пугающе сексуальной внешностью оказывается скрывается довольно чувствительный парень, Карл Брукс.
— Это тоже комплимент?
— Он и есть, — подтвердила она. — Это не прощание, увидимся позже.
Я переключил передачу, заставив себя улыбнуться.
— Тогда увидимся позже, Кэтти.
— Да, — сказала она. — Так и
Глава 20
Карл
Я пытался держаться за ее улыбку, цепляться за ее «увидимся позже», но слышал это раньше слишком много раз. И каждый раз убеждал себя, что меня не разрывает изнутри, что не чувствую, как тикают часы против моей мечты, что не страдаю от мысли, что это может никогда со мной так и не случиться.
Но на этот раз я не смог себя убедить.
Кэтти подходила, была единственной для нас. Я видел это по ее улыбке. Она бы легко вписалась между нами, так уютно, так правильно. А как колотилось мое сердце, когда та звала меня по имени. То, как ее пальцы касались моих, когда никто не смотрел. То, как я гордился ей. Так сильно гордился.
В те моменты, когда я был глубоко внутри нее, и мне хотелось остаться там, с Риком, с нами обоими. Наполнить ее своим ребенком, нашим ребенком, и наблюдать, как она становится большой и красивой, распухшей и светящейся из-за новой жизни, растущей внутри ее живота.
То, как я смотрел в ее глаза и видел будущее. Будущее для нас троих, и ребенка, которого мы могли бы сделать вместе.
И я все испортил. Что бы она сейчас ни говорила, я действительно все испортил.
Кэтти сбежит в ужасе, и кто сможет винить ее за это? Какой-то отчаянный чудак выбрасывает несколько сотен тысяч на молодую женщину вдвое моложе его и практически умоляет ее родить ему ребенка?
Вот как она это воспримет, что бы я ни говорил. Отчаянный. Вот каким та видит меня. Потому что так оно и было. Я был в отчаянии.
И еще больше из-за того, что любил ее. Потому что хотел ребенка от нее, а не просто ребенка. Кэтти была не просто утробой, не просто милым личиком и улыбкой. Она не была похожа на других. Не была просто «не бери в голову, Карл, мы попробуем еще раз. Только не облажайся в следующий раз, Карл. Мы найдем кого-то еще, Карл. Мы просто должны найти ее, Карл. Держи себя в руках, Карл. Поверь мне, Карл, она где-то там. Она, блядь, где-то там».
Держать себя, черт возьми, в руках?
Мы нашли ее. И я потерял ее.
Я, твою же мать, потерял ее.
Я крепко вцепился в руль, не отрывая глаз от дороги. Меня затошнило, когда я приблизился к Челтенему. Из-за перспективы рассказать все Рику мою нутро тревожно сжималось. Небо стало серым и тяжелым, дорога, тянувшаяся впереди, казалось унылой. И от меня несло лошадью, сеном и горькой вонью неудачи.