Сладкий яд или я на все согласна. Часть 2

Гетта Юлия

Я мгновенно оробела, с новым интересом разглядывая подошедшую к нам женщину. В голове не укладывалось, что передо мной стоит не кто иной, как мама моего любимого мужчины. Теперь я уже уловила между ними сходство, не сильное, но все же оно было на лицо.

– Извините, - тихо пробормотала я, стыдясь своей пламенной речи, произнесённой минуту назад.
– Я просто хотела узнать, как он.

Женщина тепло улыбнулась мне, прогоняя все смущение и неловкость прочь.

– Значит, ты и есть Рая?
– дружелюбно спросила она.

– Да… - растерянно отозвалась

я.
– А откуда вы…

– Мы уже успели познакомиться с твоей мамой, - улыбнулась женщина. – Ты, кстати, очень на неё похожа. Пойдём, присядем?

Я неуверенно кивнула, а Елена Сергеевна очень кстати взяла меня под руку и помогла дойти до одного из мягких диванов, что стояли у окна.

– Как ты себя чувствуешь? – вежливо поинтересовалась она, помогая мне устроиться поудобнее.

– Уже намного лучше, - неловко улыбнулась я ей. – Спасибо.

– Рада это слышать, - улыбнулась она в ответ, а затем задала вопрос, от которого волнение вернулось ко мне с новой силой.
– Ты давно знакома с моим сыном?

– Чуть больше года.

– Вы встречаетесь?

– Да. Можно сказать и так.

И тут вдруг Елена Сергеевна обняла меня. Я сначала растерянно замерла, но потом все же не смогла сдержать стона от боли, пронзившей плечо, и она тут же с виноватым выражением лица осторожно выпустила меня из объятий.

– Прости! Я просто не могу сдержать радости от того, что, наконец, познакомилась с девушкой своего сына. Он ведь ни разу не приводил к нам в дом ни одной девушки, с тех пор, как ещё в школе учился!

– Возможно, он и меня не привёл бы в ваш дом, - грустно улыбнулась я.

– Возможно, - согласилась она, - Но я все равно счастлива, что мы с тобой познакомились! Пусть и при таких неприятных обстоятельствах.

– Как он?
– снова задала я свой самый главный вопрос.

– Уже лучше. Сейчас спит. Врач говорит, что процессы заживления идут достаточно быстро. Последствия наркоза должны уже сойти к минимуму, так что все самое страшное позади, - улыбнулась мама Вовы.

Я не смогла сдержать вздох облегчения. А Елена Сергеевна посмотрела на меня каким-то странным затуманенным взглядом, от которого мне даже стало чуточку не по себе.

– Ты очень красивая, - задумчиво произнесла она. – И очень напоминаешь мне одного человека.

– Какого? – осторожно поинтересовалась я.

– Одну очень хорошую девочку. Она жила раньше с нами по соседству. Надо же, какое удивительное сходство!

– Может, она моя сестра по отцу? – неловко улыбнулась я, - Мы с мамой ничего о нем не знаем, после того, как он ушёл от нас.

– Вряд ли, Рая, - губы женщины на мгновение сжались в тонкую линию.
– Сейчас ей было бы уже больше лет, чем даже твоей маме.

– Почему вы так говорите? Её нет в живых? – озвучила я неприятную догадку.

– К несчастью, да, - взгляд Елены Сергеевны затуманился ещё сильнее, казалось, вот-вот на её глаза навернутся слезы.
– Она погибла в юном возрасте трагической смертью. Её убили.

– Мне очень жаль, - прошептала я с искренним сочувствием, и тут же притихла, не зная как себя повести в такой ситуации.

Но Елена Сергеевна, словно опомнившись, смахнула небрежным движением слезы, выступившие на глазах, и выдавила из себя улыбку.

– Прости, что я затронула такую печальную тему, - с сожалением произнесла она.
– Это сейчас совершенно неуместно.

– Ну что вы, - неловко улыбнулась я.
– Это вы меня извините, что напомнила вам о таком ужасном событии. Эта девушка, похоже, была вам очень дорога.

– Она многим была дорога, - согласно кивнула Елена Сергеевна. – Она была удивительной, доброй и милой. Мы все её очень любили, и очень тяжело переживали её смерть.

– Вова тоже ее знал? – сорвался с моих губ неуместный вопрос.

Но, кажется, Елену Сергеевну это ничуть не смутило.

– Знал, - с тоской во взгляде ответила она. – Хоть и маленький совсем был, а тоже очень любил ее. И переживал, наверное, сильнее всех остальных, когда это случилось.

– Какой ужас… - сорвалось с моих губ.

– Мы с отцом, как могли, пытались его уберечь от страшной правды. Какие только небылицы не выдумывали, отвечая на бесконечные вопросы, куда исчезла его няня, - взгляд Елены Сергеевны расфокусировался и устремился сквозь меня, в пространство. Похоже, эти воспоминания давались ей совсем непросто. – Няня… Он так её называл. Она часто приходила к нам поиграть с ним, а иногда я даже оставляла его с ней на целый день, занимаясь своими делами. Такая была добрая и ответственная девочка. Но людям рты не закрыть. Им все равно, ребёнок, не ребёнок. Нашлись доброжелатели. Кто-то из соседей все же рассказал ему правду. Уж не знаю, может, кто из детей во дворе, не хочется думать, что это сделали взрослые люди.

Мое сердце снова кровоточило от боли и сопереживания. Как рано моему мальчику пришлось познакомиться со смертью!

– Сколько ему тогда было? – спросила я, сглотнув неприятный ком, подкативший к горлу.

– Четыре, - задумчиво ответила Елена Сергеевна, все больше погружаясь в воспоминания.
– Это был удар для него. Не знаю, что именно ему рассказали, но ребёнка словно подменили. Он закрылся от меня и от отца, стал очень остро реагировать на любые раздражители. Я так переживала, что это отразится на его психике, но, к счастью, обошлось. Со временем все позабылось, и его озлобленность на этот мир прошла.

Как же, прошла. Получается, что не бесследно. А ведь он сам считает, что агрессивен сам по себе, с рождения. Выходит, это совсем не так. Возможно, он просто забыл, в чем причина. Или не связывает между собой это событие и его последствия.

– Только прошу тебя, пусть этот разговор останется между нами, - словно в подтверждение моей догадки, попросила вдруг Елена Сергеевна.
– Мы никогда не упоминаем при Вове об этом случае, ни к чему бередить детские раны.

– Мне очень жаль, что ему и вам пришлось пережить такое, - я накрыла руку мамы своего любимого своей ладошкой и искренне посмотрела ей в глаза.