Сладостное отступление

Коултер Кэтрин

Девушка уткнулась в его плечо и разразилась горькими рыданиями. Алекс стал тихонько укачивать ее, приговаривая:

— Тише, тише, Джиана, успокойся.

— Я ненавижу тебя! — воскликнула девушка, вырываясь из его объятий.

— Но как же так: ты только что явно хотела меня и тут же говоришь, что ненавидишь.

Джиана сердито посмотрела на него.

— Вот герцог действительно любит маму, — промолвила она. — А ты меня нет, да и я тебя тоже не люблю. Но тело мое не повинуется разуму, и я испытываю к тебе лишь физическое

влечение. А ты хочешь, чтобы я разинув рот слушала тебя и смотрела бы взглядом овечки.

— Об этом остается только мечтать, Джиана, — с улыбкой промолвил Алекс, — ведь я достаточно хорошо тебя знаю, чтобы предположить, что ты будешь кого-нибудь слушать, разинув рот! Впрочем, я уже сказал тебе: довольно нам спорить. Я не проходимец, как, например, Рендал Беннет. Я даже готов сквозь пальць смотреть на то, что твой новый отчим — герцог, черт его возьми!

— Я не стану целыми днями вышивать! И не собираюсь рожать кучу детей! Не хочу сидеть в обществ кумушек, которые глаз с часов не сводят в ожидани муженьков! Эти женщины говорят только о еде, детях и прислуге!

— Джиана, — пряча улыбку, произнес Алекс, — матерью ты станешь, от этого никуда, не деться. Но ведь ты не сможешь еще раз забеременеть без моей участия. У меня нет ни малейшего желания иметь пять-шесть детей и лет до тридцати видеть свою жену беременной. Мы можем пользоваться противозачаточными средствами.

— Да, я знаю. Но жены вечно ходят с животом, мужья тем временем развлекаются с любовницами! Я не хочу жить такой жизнью!

— А откуда тебе известно о противозачаточных средствах?

— Я узнала о них в Риме. Мне было интересно как предохраняются девушки мадам Люсьен.

— Ага, опять плоды твоего странного образования. Ну вот, видишь, все можно уладить. А если ты не будешь все время беременной, то и у меня не будет желания ходить по девкам.

Джиана покраснела.

— Я вообще не об этом говорила, — тихо промолвила она. — Мистер Сакстон, я не выйду за вас замуж. У меня есть свои планы на жизнь, и в них не входит замужество. Я не буду такой, какими обычно бывают жены, я хочу быть самостоятельной!

— Значит, ты мне не веришь?

— Власть, даже если это власть мужа — вещь страшная, и она затягивает, мистер Сакстон. Вы будете таким же, как все мужья, а я не хочу становиться вашей жертвой.

— Неужели мы не сможем договориться, Джиана? Скажи мне, что ты собираешься делать, и прекрати называть меня на «вы».

Головка девушки поникла.

— Я не знаю, — прошептала она.

— Послушай меня, Джиана, — произнес он со вздохом, думая о том, что не может бросить женщину, которая носит его ребенка. — Кажется, я кое-что придумал.

— Придумал? — с надеждой переспросила Джиана.

— Да. Мы объявим всем, что получили особое разрешение на брак и тайно обвенчались. Ты поедешь со мной в Нью-Йорк, где мы будем жить как муж и жена. Если тебе не

понравится, то как только родится ребенок, ты сможешь уехать и сказать в Лондоне, что мы развелись. Тогда никто не будет сомневаться в том, что ребенок законный.

— Ты предлагаешь лгать, прикидываться?! Лгать маме?!

— Маме можешь сказать правду — как пожелаешь. Но есть и другой вариант. Что, если тебе понравится жить со мной? Тогда мы сможем обвенчаться.

Джиана схватилась за голову.

— Я… я не знаю, что и сказать! Мне надо подумать!

Алекс улыбнулся.

— Джиана, даже ты вынуждена будешь признать, что в браке есть свои положительные стороны. Но ты должна дать мне одно обещание. Если решишь вернуться в Лондон, ты не будешь препятствовать тому, чтобы я виделся с ребенком и принимал участие в его судьбе.

— Все, что ты мне сказал — это чистое безумие! Ты не можешь в самом деле хотеть этого!

— Нет, черт возьми, я отдаю себе отчет в свои; словах! Ты должна быстро принять решение, до того как весь свет узнает, что ты готовишься стать матерью. Не будешь же ты устраивать скандал!

— Но… я даже не нравлюсь тебе.

— Думаю, со временем ты станешь более дружелюбной. К тому же мне нравится твое чувство юмора

— Что тебе мое чувство юмора! Я знаю твою репутацию в деловом мире. Не похоже, чтобы ты клюнул лишь на чувство юмора. В чем же тогда дело? Почем ты добиваешься меня?

Алекс и сам не мог ответить на этот вопрос. «Tы хочешь ее, — в конце концов сказал он сам себе, — хочешь, как никогда не хотел ни одну женщину».

— Ты мне нравишься, Джиана. Должен признаться, что я, как и ты, не собирался вступать в брак. Но у нас будет ребенок, и от этого никуда не деться. Так ты согласна?

Девушка, вздохнув, кивнула.

— Я не могу не думать о ребенке, мистер Сакстон. Я вынуждена сказать да.

— Вот уж не думал, что мне придется приложить столько усилий, чтобы уговорить женщину стать моей женой. Подождем пару дней, а затем дадим объявления в газетах и в конце недели отправимся в Нью-Йорк.

Семь месяцев в его обществе, семь месяцев совместной жизни! Джиана сжала виски, пытаясь представить себе, что скажет ее мать, узнав об их решении. Но тут девушка вспомнила о Дерри и невольно улыбнулась.

— Похоже, ты развеселилась, Джиана. О чем ты думаешь?

Она взглянула на него.

— Я вспомнила об одной своей подруге, которая живет в Нью-Йорке. Мы не виделись четыре года, а когда расстались, она собиралась замуж. Она часто пишет мне о своем браке. В пансионе ей казалось, что семейная жизнь — это просто сказка. Реальность оказалась куда грубее.

Алекс едва удержался от язвительного замечания, но все же произнес:

— Зато ты, кажется, не питаешь никаких иллюзий насчет замужества, дорогая. Но не беспокойся; в глазах света мы будем счастливой семейной парой.