Славяне накануне образования Киевской Руси
Шрифт:
Раскопками 1960 г. на поселении выявлено жилище, две хозяйственных постройки, и кроме того вскрыта значительная площадь в районе жилища 8, где никаких сооружений не найдено. Основная часть поселения, как установлено раскопками, находилась на острове.
Жилище 14 (рис. 16, 2) стояло рядом с жилищем 13. В плане оно было почти квадратным: размеры его сторон 3,8 и 4 м. Оно было впущено в землю на 60 см. В заполнении встречалась зола и уголь. На полу расчищены два бревна, сохранившихся от сгоревших деревянных конструкций крыши или стен. Диаметр поперечного бревна был равен 20 см. Под углом к нему лежало другое, более короткое и тонкое бревно. Печь-каменка помещалась в углу. Почти весь ее полукруглый свод сохранился (рис. 22). Высота топки от пода до потолка 40 см. Толщина стенок 30 см. Длина по поду 75 см, ширина 35 см. Как и в предыдущем жилище, кладка печи, прилегавшая к деревянной стене, оказалась утолщенной. На камнях печи и на полу собраны фрагменты тонкостенных, коричневых сосудов с отогнутым венчиком. Дно лепного сосуда обнаружено против печи-каменки. Вблизи жилища лежал верхний жернов от ручной мельницы.
Рис. 22. Самчинецкое поселение, печь жилища 14.
Остатки печи из разрушенного жилища 15 раскопаны во время разведки в 1955 г. Это оказалась стенка, которая уцелела в обрыве берега. Все жилище уничтожено водой. Во время наводнения, когда между частью коренного берега и широкой надпоймой образовался проток, было
Между жилищами 1 и 3 расчищены остатки железоплавильной печи, от которой уцелела часть разрушенных стенок. Возле них было скопление шлака. Сильно оплавленная нижняя полусферическая часть печи с остатками шлака на стенках и с отверстием внизу найдена в реке после спада воды. Таким образом, можно предполагать, что вблизи жилища 13 находилась другая печь. Находки железоплавильных печей на поселениях Побужья — в Семенках и Самчинцах — свидетельствуют о том, что местное население в период раннего средневековья, вероятно, само обеспечивало себя металлом. Ближайшим местом добычи сырья для плавки железа мог быть район с. Тыврова Винницкой области, где имеются болотные руды.
В нескольких метрах от жилища 13 найдено бронзовое стилизированное изображение лошади — часть пряжки (рис. 14, 10). На большей части ее поверхности сохранились следы серебра: пряжка была посеребрена. Подобные пряжки известны, одна из них опубликована в «Древностях Приднепровья» [517] . На основании этой находки, а также особенностей керамики поселение можно датировать VII в.
Вблизи жилища 4 раскопана хозяйственная постройка I. В плане она имела форму, близкую к прямоугольнику с размерами сторон 4,6, 3,5, 4,36 и 3,58 м и углублена в землю на 45 см. В центре ее лежало несколько камней. Углубление было заполнено большим количеством керамики, золой, углем и отдельными находками костей животных. Около большого камня в центре сооружения лежал раздавленный сосуд (рис. 9, 2). Сохранилось значительное количество венчиков со стенками (рис. 21, 1–4). В большинстве они принадлежали сосудам небольших размеров, изготовленным из глины коричневого цвета с примесью песка. Стенки их тонкие, одинаковой толщины, поверхность тщательно заглажена. Венчики отогнуты, бока округлые и суживаются ко дну. Такая керамика неоднократно встречалась в поселении у с. Семенки (жилища 10, 12, яма 5 и др.). Один венчик (рис. 21, 5) с внутренней стороны был орнаментирован выдавленными пальцем ямками. Кроме керамики в сооружении часто попадались куски железной руды и шлака.
517
Б.И. и В.Н. Ханенко. Указ. соч., стр. 19, табл. VI, 191.
Хозяйственная постройка II выявлена рядом. Ее размеры немного больше: длина сторон 4 и 5 м. В плане она была прямоугольной. В длину постройка ориентирована по линии юг-север. Пол, покрытый на всем пространстве битой керамикой, находился на глубине 85 см от современной поверхности. В южной части сооружения на полу лежало несколько камней. Как и в первом сооружении, встречались руда и шлак. О назначении этой постройки говорит находка литейной формы и нескольких точильных брусков. Литейная форма (рис. 14, 7) представляет собой глиняный прямоугольник шириной 4 см, длиной 6 см и толщиной 1,2 см. Вверху она немного расширена. На плоской стороне вырезаны два канала для литья, соединяющиеся с ямками, и врезанная линия, охватывающая форму вокруг. Вероятнее всего, форма предназначалась для литья бусин. В поперечный канал протягивалась проволока для сохранения в отлитом предмете сквозного отверстия. В постройке найден также металлический язычок от пряжки (рис. 14, 8), а вблизи нее обнаружен железный наконечник стрелы (рис. 13, 3). В других местах прибрежной части поселения найдены два плоских пряслица в виде кружков — одно из песчаника (рис. 4, 11), другое — из фрагмента гончарной керамики (рис. 4, 10). Кроме того, на территории поселения найдена бронзовая арбалетная фибула подвязного типа.
Самчинецкое поселение остается пока единственным памятником славян в Южном Побужье, который по своему археологическому комплексу является связующим звеном между ранними поселениями и памятниками типа Луки-Райковецкой и Григоровки, которые обнаружены в Побужье во многих местах.
Керамический материал поселения как по технике изготовления, так и по формам сосудов, уже во многом отличается от керамики VI в., хотя многие ее признаки сохраняются. На Самчинецком поселении не найдено сосудов, украшением которых служил налепной валик (с насечкой или без нее). Этот орнамент выходит из употребления еще в VI в. Не изготовлялись здесь и банковидные сосуды или сосуды со слабо выраженными плечиками и венчиком. Из иных керамических форм дальнейшее развитие здесь получили горшки с округлыми боками и резко отогнутым венчиком. Изготовлялись также большие сосуды с прямым венчиком для хранения зерна. Могли употребляться и сосуды биконической формы. На Коржовском поселении VIII–IX вв., где была найдена уже гончарная керамика, обнаружен один такой сосуд. На поселениях V–VI вв., как это установлено исследованиями, керамика была исключительно разнообразной по форме. Здесь археологи находят посуду всех типов и форм, характерных для керамики славян в более поздний период. С VI вплоть до VIII в. при изготовлении керамики употреблялся прием лепки стенок сосудов кольцевым налепом. Особенно часто этот способ применялся при изготовлении больших по размерам сосудов. Это можно видеть на материале из жилищ 3, 5 и 12, постройки V и других сооружений Семенковского поселения. Встречается такой прием изготовления керамики в Самчинцах. В Коржовке примером его может служить огромный сосуд для зерна, имеющий биконическую форму, и отдельные сосуды из жилища 4. В Самчинцах наблюдается улучшение техники изготовления лепной керамики, тщательная отделка поверхности и венчиков сосудов. Обращает на себя внимание одинаковая толщина стенок. На поселении VIII–IX вв. в Коржовке наряду с лепной, появляется много керамики, изготовленной на гончарном круге, встречаются даже клейма мастеров на днищах сосудов, однако заметно некоторое ухудшение внешнего облика и грубая отделка как лепной, так и гончарной керамики. Улучшение качества посуды заметно на керамическом материале побужских городищ, посадов и поселений IX–X вв.
Памятники, подобные побужским, исследованы на р. Тясмине в урочище Молочарня [518] у с. Стецовки [519] и в днепровском Надпорожье [520] . Большое сходство с комплексами побужских поселений имеет материал городища Колочин I (Южная Белоруссия), которое исследовано Э.А. Сымоновичем [521] . Памятники этого времени, свидетельствующие о продвижении славян на Балканский полуостров, найдены и в Румынии. К ним относится могильник из Сэрата Монтеору (область Плоэшти), где обнаружены урны с трупосожжением, пряжки, пальчатые фибулы и другие предметы. Исследователь могильника И. Нестор датирует его VII в. н. э. [522] , хотя существует мнение о датировке могильника второй половиной VI в. н. э. [523] , что кажется нам более вероятным. Сюда относится также поселение из урочища Шипот около г. Сучавы, которое датируется VI — началом VII в. [524] Еще с 30-х годов стали известны несколько поселений из района Бухареста [525] , датирующихся вещами VI в. н. э. На территории Польши памятником
518
Д.Т. Березовец. Славянские поселения в устье Тясмина. — КСИА АН УССР, вып. 8, Киев, 1959, стр. 37; см. также в настоящем томе Д.Т. Березовец. Поселение уличей на р. Тясмине.
519
Е.Ф. Покровская и Г.Т. Ковпаненко. Расколки около сел Калантаева и Стецовки на Тясмине в 1956 году. — КСИА АН УССР, вып. 8, стр. 30, рис. 4, 1, 4, 6, 7.
520
А.В. Бодянский. Археологические находки в днепровском Надпорожье. — СА, 1960, № 1, стр. 274.
521
Э.А. Сымонович. Раскопки городища Колочин I в Южной Белоруссии. — КСИИМК, вып. 77, 1959, стр. 70.
522
J. Nestor. La necropole Slave d’epoque ancienne de Sarata Monteoru. — Dacia. Nouvelle Serie, I. Bucuresti, 1957, p. 289–295.
523
М. Кишваси-Кошма. Некоторые исторические выводы в связи с несколькими археологическими памятниками VI–XII вв. н. э. на территории РНР. — Там же, стр. 309–310 и SCIV, VIII, 1–4, 1957.
524
D. Mircea. Contrihutu la cunoasterea ceramica slave de la Suceava. — Studii sicercetari de istorie veche, 2, annul I. Bucuresti, 1957, p. 432.
525
D.V. Rosetti. Siedlungen der Kaiserzeit und der Volkerwanderungszeit bei Bukarest. — Germania, Bd. 18. Heft 3, 1934, s. 207, 208.
526
W.L. Bernat. Wczesnosredniowiecne cmentarzysko cialopalne w Miedzyboruwie pod Warszawa. — Archeologicke rozhledy, rocnik VII, sesit 3, 1955, str. 348 etc., fig. 174–176.
Находка пластины с изображением льва мартыновского типа, обнаруженной в 1959 г. на Мытковском поселении, разрешает не только связывать древности этого типа со славянами, но и датировать синхронные поселения Южного Буга временем, которым датируется известный мартыновский клад [527] . Другим датирующим предметом является массивный бронзовый браслет с утолщенными концами, массовые аналогии которому времени V–VI вв. н. э. известны в Прибалтике [528] , в могильниках крымских готов [529] . В пользу такой датировки говорит также железная пряжка с острова Мытковского и литейные формы [530] , на которых имеются изображения вещей, характерных для древностей антов. Находки на поселениях Южного Побужья и Пастырском городище [531] подвесок и массивных браслетов, аналогичных вещам Харьевского клада [532] , наводят на мысль о том, что раннеславянский комплекс Пастырского городища может датироваться более ранним временем, — VI–VII вв. Датировка раннеславянских поселений на Южном Буге этим же временем подтверждается достаточным количеством материала. Ниже мы остановимся на соображениях, побуждающих нас датировать славянские поселения Побужья V в.
527
Б.А. Рыбаков. Древние Русы. — СА, XVII, 1953, стр. 89.
528
J. Puzinas. Naujausiu proistoriniu turinejimu Duomenus Kaunas, 1938, s. 77, 78, fig. 56, 57, tabl. XXXII; Х.А. Моора. Возникновение классового общества в Прибалтике (по археологическим данным). — СА, XVII, 1953, стр. 113, рис. 5.
529
Н.И. Репников. Некоторые могильники крымских готов. — ИАК, вып. 19, СПб., 1906, стр. 19, 25, 32, табл. XI, 5, 9, 10, 16.
530
П.И. Хавлюк. Первая находка зооморфного изображения мартыновского типа на славянском поселении. — Сообщения Государственного Эрмитажа, вып. 19, Л., 1960, стр. 49–53.
531
Б.И. и В.Н. Ханенко. Указ. соч., стр. 24, табл. XIII, 361, 362, 364, 376.
532
Д.Т. Березовець. Харiвський скарб. — Археологiя, т. VI. Киiв, 1952, стр. 109 и сл.
В Польше и Чехословакии среди ранней славянской керамики на отдельных сосудах, чаще всего под венчиком или на спинке, встречается орнамент из бугорков и налепов в виде полумесяца. Польский археолог И. Марциняк, который нашел такую керамику в Злотей Сандомирского повета, датирует ее IV–V вв. н. э. [533] Аналогичную керамику из могильника в Ланжготе Бржецлавского района Моравии И. Поулик датирует V в. н. э. [534]
На славянских поселениях Южного Буга керамика с подобным орнаментом (рис. 6, 2–7) найдена на острове Мытковском и в с. Семенки. Венчик сосуда со слегка отогнутым краем и налепной шишечкой найден на черняховском поселении у с. Слободка Брацлавского района (рис. 6, 1). Глина этого фрагмента керамики с примесью слюды и песка очень характерна для керамики Семенковского поселения, поэтому у нас нет сомнений, что этот фрагмент принадлежал славянской керамике.
533
J. Marzinijak. Przyczynki do zagadnienia ciaglosti osadnictwa na ziemiach Polskich w swietle badan wykopalyskowych w Zlotey w pow. Sandomirskim. — Wiadomosci archeologiczne, t. XVI, Warszawa, 1939, str. 236, 237, tabl. XXXVII, 1.
534
J. Poulik. Staroslowanska Morawa. Praha, 1948, str. 181 и 186, tabl. VI, 3, 4.
На основании этой находки можно полагать, что подобная керамика Семенковского и Мытковского поселений и других одновременных им памятников Побужья также может датироваться V в. н. э. Аналогии этому типу керамики имеются в материале памятников зарубинецкой культуры, а именно в могильниках у сел Зарубинцы [535] , Вишеньки [536] , Корчеватое [537] .
Об архаичности славянской керамики Побужья свидетельствуют находки на поселениях лепных сосудов с ручками.
535
В.П. Петров. Зарубинецкий могильник. — МИА, № 70, 1959, стр. 39, рис. 1, 2
536
Там же, стр. 52, рис. 2, 3.
537
И.М. Самойловский. Корчеватовский могильник. — МИА, № 70, табл. V, 94, 96, 102, 103 и др.