Славянская Европа V–VIII веков
Шрифт:
Раскопки в Изборске позволяют подробно представить образ жизни «псковских» кривичей VIII столетия. Обитатели града жили в срубных избах, площадь которых колеблется от 10,5 до 16 м2. Избы имели деревянный пол. В углах располагались глиняные печи. Некоторые из них на каменной основе, как у соседних балтов — латгалов, но большая часть целиком из глины. Здесь можно видеть след «дунайского» влияния, тем более что такие же печи известны в ту пору и на Ильмени. Помимо этого в некоторых домах устраивали по финскому обычаю круглые или овальные очаги, сложенные из песка или глины, окольцованные плитняком. Так в интерьере домов «Словенска» отражалась пестрота происхождения славян-кривичей. [1963]
1963
Седов, 1982. С. 56–57.
Изборск являлся важным центром и ремесла, и обменной торговли. Здесь обнаружено небольшое количество «эстской» керамики рыугесского типа, изделия финских ювелиров. Местные мастера занимались работой по железу, бронзе, глине и
1964
Седов, 1982. С. 57, 240–241.
1965
Седов, 1982. С. 57, 65.
При всей разнородности первых поселенцев Изборска, строился он все-таки как славянский град, отчасти в противовес Пскову. Вторжение словен убыстрило племенное размежевание по Волхову и Великой. Финские «чудские» племена в противостоянии пришельцам сближались друг с другом и отмежевывались даже от союзных славян. Мы не можем судить о конкретных обстоятельствах возникновения Изборска. Но ясно, что он с первых десятилетий своей истории стал соперником соседних поселений — славяно-финского Пскова и почти чисто финского, «эстского» укрепления Камно. Ясно и то, что укрепления Изборска строились не столько даже против словен, сколько против «эстов» — старых соседей и старых врагов. Тем не менее основное время Изборск поддерживал мирные сношения с окрестной «чудью». Славяне продолжали жить в Пскове, селились и в Камно — а «чудь» торговала с Изборском. [1966]
1966
Седов, 1982. С. 57; Лебедев, 2005. С. 528–529.
Литейная формочка из Камно
В первой половине VIII в. вытесненные словенами из Поильменья кривичи расселились на юг и юго-запад. Основная масса пришла именно с Ильменя и Ловати, где зародились некоторые позднейшие особенности их культуры. За несколько десятилетий кривичи заняли значительную территорию — верхнее и среднее течение Западной Двины, верховья Днепра, на восток до верхней Волги. На всех этих землях распространилась кривичская культура длинных курганов в новом, «смоленско-полоцком» варианте. [1967]
1967
См.: Седов, 1995. С. 229 след.
На всех вновь занятых землях обитали восточные балты, создатели тушемлинской культуры. Однако они уже с V в. смешивались с расселившимися на их землях славянами, родней тех же кривичей. Так что никаких крупных столкновений в ходе расселения кривичей не происходило. Они легко сливались с сородичами и местными балтами в один народ. Конечно, кое-где возникали и стычки, забрасывались поселения тушемлинцев. Но в целом речь идет скорее о неспешном слиянии славян и балтов, чем о завоевании.
Самый острый конфликт произошел, скорее всего, при первом приходе масс славян на Западную Двину. Здесь, на притоке Двины Полоте, они основали собственное «княжение», которое стало базой для дальнейшего движения на восток. [1968] Местное балтское население в основном бежало. Благодаря этому полочане сохранили в неприкосновенности древнеславянский расовый тип — длинные головы, широкие лица, выступающие носы. Дальше на восток, в том числе в будущих смоленских землях, расселение проходило более мирно. Здесь, так же как в Северской земле, произошло смешение славян и родственных им восточных балтов. Потому смоленские и тверские кривичи в средние века напоминали северян с их более узкими лицами. [1969] В начале XII в. киевский летописец, подмечая это сходство, даже выводил северу частично «от кривичей».
1968
Так рисует ситуацию Повесть временных лет: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 10; Т. 2. Стб. 8; Т. 38. С. 13.
1969
Восточные славяне 2002. С. 167–168. Антропологический тип псковских кривичей (там же. С. 169), видимо, был близок к полоцкому и волынскому.
Обстоятельства расселения наложили отпечаток на культуру славян Полотчины и Смоленщины. Здесь отсутствует керамика финских корней. Господствует почти исключительно «славянский» тип, от которого произошла глиняная посуда Смоленщины IX в. Лишь в одном погребении Полоцкой земли найден тушемлинский горшок. Зато и в Полоцкой, и в Смоленской земле распространился женский головной убор балтского типа. Он включал венчик-вайнагу с бронзовыми бляшками и пронизками и височные кольца. От балтов были унаследованы и некоторые другие разновидности украшений — в том числе костяные изображения птиц, служившие привесками. Украшения же финского происхождения в смоленско-полоцких курганах не встречаются. Новшеством было и появление украшений «дунайских» типов — лунничных орнаментированных височных колец. В подражание им кривичские мастера изготовляли проволочные височные кольца с пластинчатыми расширениями на концах. Последние вошли в число «престижных» ценностей и широко разошлись по окрестным землям в ходе обменной торговли. [1970]
1970
Седов, 1982. С. 51–52; Седов, 1995. С. 232–236.
Есть отличия и в похоронном обряде смоленско-полоцких длинных курганов. Здесь не разжигали очищающих костров в основаниях курганов, как делали кривичи, «эсты» и словене на севере. На Смоленщине, с другой стороны, иногда совершали кремации на месте. Новые захоронения в кургане часто устраивались на огнище ритуального костра. Его жгли прямо на кургане или на специально устроенных площадках. Гораздо шире, чем на севере, распространились урновые захоронения. При этом курганы гораздо меньше размером. На Смоленщине их длина достигает не более чем 30 м. Причина ясна — использовались они меньшее время и потому не досыпались, как псковские курганы-валы. [1971]
1971
Седов, 1982. С. 49, 50.
Для расселяющихся на огромных просторах кривичей «большим городом» все еще оставался Изборск. Но власть общего, верховного князя неизбежно слабела. На Полоте образовалось собственное «княжение», которому — столь же формально — подчинялись кривичи, жившие дальше на восток. Местные князья также возводили себя к божественному предку, Криву или Баю, соединяя военную и духовную власть. Вокруг их двора или поселка, появившегося уже в VIII в., позднее вырос град Полоцк. Но действительное влияние полоцких князей ограничивалось их собственным малым племенем — полочанами, получившими имя от реки Полоты. [1972] Окрестные подвинские племена постепенно объединялись вокруг Полоцка, но уже в верховьях Днепра, на Смоленщине, жили независимые «роды». Из этих малых племен нам достовернее всего известны пришедшие с запада. Смоляне осели в районе будущего Смоленска, где дали имя и реке Смольне. С пришельцами из Силезии лупоглавами связана река Лупоголова в том же бассейне Верхнего Днепра. Средневековые данные позволяют нам расширить этот список племен Смоленщины, скажем, названиями вержавлян и мирятичей. [1973] Здесь еще не строились грады и не заметно никаких объединительных усилий. Разрозненные «роды» во главе с собственными вождями только обосновывались на новых местах, смешиваясь с балтами, кое-где живя с ними чересполосно.
1972
О происхождении названия полочан совершенно справедливо говорит Повесть временных лет: ПСРЛ. Т. 1. Стб. 6; Т. 2. Стб. 5; Т. 38. С. 12.
1973
См.: Рыбаков, 1982. С. 525 (карта).
Впрочем, в последнем отношении это была общая реальность тогдашнего Севера. Здесь зримо всего являли себя слабости уходящего племенного уклада. Мощь нарождающихся «княжений» выплескивалась за пределы «родовых» земель, вступая в неизбежные столкновения с подобными же соседями. Отсутствие же четких границ создавало — в противоречие строящейся предгосударственной власти — обстановку, близкую к хаосу. По всем рубежам славянского мира межплеменные войны провоцировали вмешательство внешних сил. В наиболее драматичном положении, не на один век, оказались западные славяне, столкнувшиеся с Франкской державой. Но и славянам восточным угрожал мощный противник — Хазарский каганат. Земли же, обращенные к Балтике, уже сталкивались с новой силой, которая в скорости будет творить историю по всем европейским берегам. Начиналась эра морских походов скандинавов, эпоха викингов, которая в той или иной степени затронула почти весь север Славянской Европы.
Глава четвертая. Славяне западные и восточные. Последняя треть VIII в.
До и после Бравалля
«Официальным» началом эпохи викингов считается у европейских историков 793 г. — дата нападения викингского отряда из Скандинавии на побережье Англии. Однако уже давно археологические открытия заставляют отодвигать эту дату все дальше в глубь VIII в. Западные моря, действительно, сравнительно редко видели еще «людей севера», норманнов. Но на Балтике торговля и разбой уже к началу VIII в. становились делом обычным. Причем торговые и военные операции в прибрежных водах чаще вершили на первых порах балты и финны. Но постепенно их опережают более удачливые конкуренты — скандинавские норманны со своим совершенным парусным флотом. По берегам Скандинавии вырастают военно-торговые базы — вики. Отсюда датские и свейские викинги совершают далекие походы за прибылью и добычей. Балтские и финские «эсты», «восточные», недавно еще терзавшие набегами Скандинавию, теперь вынуждены выплачивать время от времени «дань» норманнским конунгам. Еще в VII в. свеи захватили и заселили Аландские острова, которые стали их форпостом на востоке. [1974]
1974
Подробнее о событиях в Скандинавии и Восточной Прибалтике см.: Сойер П. Эпоха викингов. СПб., 2002; Хлевов А.А. Предвестники викингов. Северная Европа в I–VIII вв. СПб., 2002; Лебедев, 2005.