Славянские хроники

Бременский Адам

26. У этого племени есть знаменитое святилище, которое называется Упсала[Schol.138], [Schol.139], и расположено недалеко от города Сигтуны [или от Бирки]. В этом храме, который целиком изготовлен из золота, находятся статуи трёх почитаемых народом богов. Самый могущественный из них - Тор - восседает на троне посреди парадного зала; с одной стороны от него - Водан, а с другой - Фрикко. Их полномочия распределяются следующим образом: «Тор, - говорят шведы, - царит в эфире, управляет громом и реками, ветрами и дождями, ясной погодой и урожаями. Второй - Водан, что означает «ярость», - ведёт войны, даёт людям мужество в битвах с врагами. Третий - Фрикко - дарует смертным мир и наслаждения. Последнего изображают с огромным фаллосом. Водана же шведы представляют вооружённым, как у нас обычно Марса. А Тор со своим скипетром напоминает Юпитера. Они также почитают обожествлённых людей, даря им бессмертие за славные подвиги, как говорится и в «Жизни святого Анскария»⁴⁹, где мы читаем, что они подобным образом поступили с королём Эриком.

27. Ко всем их богам приставлены жрецы, которые от имени народа приносят им жертвы. Если грозит голод или мор,

они приносят жертву идолу Тора, если война - Водану, если грядут свадебные торжества - Фрикко. Они также имеют обычай каждые девять лет проводить в Упсале общее для всех шведских провинций торжество[Schol.140]. От участия в этом торжестве не освобождается никто. Короли и народы, все вместе и поодиночке, отсылают свои дары в Упсалу, и, что ужаснее всего, те, которые уже приняли христианство, вынуждены откупаться от участия в подобных церемониях. Жертвоприношение происходит следующим образом: из всей живности мужского пола в жертву приносят девять голов; считается, что их кровь должна умилостивить богов[Schol.141]. А тела этих животных развешивают в ближайшей к храму роще. Эта роща столь священна для язычников, что даже деревья её, согласно поверью, становятся божественными благодаря смерти и разложению жертв. Один христианин рассказывал мне, что видел в этой роще висевшие вперемежку тела собак, лошадей и людей, общим числом 72. А о многочисленных нечестивых магических песнопениях, которые они обычно исполняют, совершая обряд жертвоприношения, лучше будет вообще умолчать.

28. Недавно в этой провинции произошло замечательное событие, ставшее широко известным благодаря своей значимости. Весть о нём дошла и до архиепископа. Один из жрецов, которые обычно прислуживают в Упсале демонам, в дни веселий без причины ослеп. Будучи мужем разумным, он решил, что такое несчастье послано ему за почитание идолов и что, служа ложным богам, он, по-видимому, оскорбил могущественного Бога христиан. И вот ночью явилась ему прекрасная дева и сказала, что, если он уверует в её сына и отринет почитавшиеся им кумиры богов, она вернёт ему зрение. Тогда он - готовый на всё ради такого дара - во сне обещал деве, что так и поступит. Она же добавила: «Знай, что, истинно, это место, где ныне проливается столько невинной крови, вскоре будет освящено в мою честь. А чтобы в тебе не осталось и капли сомнения, прозри во имя Христа, сына моего!». Едва только свет вернулся его очам, он уверовал и, обойдя все соседние области, легко обратил язычников к вере в того, кто избавил его от слепоты.

29 (28). Движимый этими чудесными делами наш архиепископ внял гласу, говорившему: «Возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве»⁵⁰, и поставил в тех краях Адальварда Младшего, взятого из бременского капитула, мужа начитанного и блиставшего добротой нравов. Через посланцев светлейшего короля Стенкиля он определил ему престол в городе Сигтуне, отстоящем от Упсалы на один день пути. Существует такой путь: от датского Ско-не, плывя под парусами, через пять дней достигаешь Сигтуны или Бирки, ибо обе расположены рядом. Если же двигаться по суше, то из Сконе через области готов и города Скару, Телгас⁵¹ и Бирку доберёшься до Сигтуны ровно через месяц.

30 (29). Итак, движимый пылким желанием проповедовать Евангелие Адальвард прибыл в Швецию и за короткое время обратил в христианскую веру всех жителей Сигтуны и её окрестностей[Schol.142]. Он также условился со святейшим епископом Сконе Эгино, чтобы они вместе явились к языческому храму, именуемому Упсалой, где смогли бы, возможно, представить Христу плоды своего труда. Они были готовы с радостью принять любые муки, только бы уничтожить тот дом, который является оплотом варварских суеверий. Они хотели разрушить этот дом, а если удастся, то и сжечь, чтобы затем последовало обращение всего народа. Но благочестивый король Стенкиль, знавший о том, что говорят в народе об этом желании Божьих исповедников, отговорил их от подобного дела, упирая на то, что оно грозит им немедленной смертью, а ему, - приведшему на родину подобных злодеев, - изгнанием, и что после этого к язычеству вернутся все те, кто ныне верует, как можно видеть из того, что недавно случилось в землях славян⁵². Согласившись с этими доводами короля, епископы обошли все готские города, где разрушали идолов, а затем обращали многие тысячи язычников в христианство. После смерти Адальварда, постигшей его у нас, архиепископ поставил на его место некоего Тадико из Рамельсло⁵³, который из страсти к обжорству предпочёл пребывание дома жребию апостола. Итак, о Швеции и её церемониях сказано достаточно.

31 (30). Поскольку Норманния является крайней провинцией круга земного, то и мы соответственно отводим ей место в самом конце книги[Schol.143]. Впрочем, ныне её называют Норвегией. Кое-что о расположении и размерах этой страны мы уже сказали выше, описывая её вместе со Швецией; теперь же следует упомянуть о ней особо: данная область в длину простирается до самых отдалённых пределов севера, отчего и происходит её название. Она берёт начало у скалистых мысов того моря, которые обычно называют Балтийским. Затем её хребты поворачивают на север и ведут свои изгибы вдоль берега ревущего океана, заканчиваясь в Рифейских горах, где и угасает измождённый мир. Кроме суровых гор и чрезмерного холода Норвегия отличается также совершенной бесплодностью и пригодна исключительно для скотоводства. Подобно арабам норманны пасут свой скот далеко в степях. Скотоводство проникло во все сферы их жизни: молоко они употребляют в пищу, а из шерсти делают одежду. Норвегия воспитывает храбрейших воинов, не смягчённых изобилием плодов, которые чаще сами нападают на других, чем подвергаются нападениям. С соседними шведами норманны сосуществуют без вражды, тогда как от данов, - столь же бедных, как и они сами, - иногда терпят нападения⁵⁴, впрочем не оставляя их безнаказанными. Движимые недостатком дел на родине, они обходят весь мир и посредством пиратских набегов на те или иные земли добывают богатства, которые привозят домой, восполняя таким образом неудобства своей страны. Однако после принятия христианства они, получив благотворные знания, научились «ценить мирную жизнь и истину»⁵⁵, довольствуясь своей бедностью. То, что собрали, они предпочли раздать и рассеять, вместо того чтобы, как прежде, собирать рассеянное. И хотя поначалу все они поклонялись нечестивым изображениям злых сил, теперь норманны «вместе с апостолом бесхитростно приняли Христа и его распятие»⁵⁶. Они - самые умеренные из всех смертных, и как в пище, так и в нравах ценят скромность и умеренность. Кроме того, они настолько чтят священников и клир, что едва ли найдётся среди них такой христианин, который бы не приходил ежедневно слушать мессу. Однако и у норманнов, и у данов принято хорошо платить за крещение и конфирмацию, освящение алтарей и посвящение в церковные должности. Я думаю, что это произошло из-за жадности священников; поскольку варвары до сих пор либо не слышали о десятине, либо не хотят её платить, их заставляют платить за то, что они должны получать бесплатно. Ведь даже посещение больных и погребение мёртвых[Schol.144] там стоит денег. Нравы же варваров столь замечательны, - мне это достоверно известно, - что их развращает только жадность священников.

32 (31). Во многих местах Швеции и Норвегии пастухами скота бывают даже знатнейшие люди, живущие по обычаю патриархов и трудом [своих] рук. Все жители Норвегии - христиане, не считая тех, которые обитают далеко на севере, возле океана. Среди последних, как говорят, колдовские чары и заклинания до сих пор имеют такую силу, что ⁵⁷они уверяют, будто знают, что происходит с каждым человеком во всём мире⁵⁷. Громким бормотанием они также вытаскивают на берег моря огромных китов и с лёгкостью делают многое другое из того, что мы читаем в Писании о чародеях. Я слышал, что в труднодоступных горах, которые там есть, живут бородатые женщины, а обитающие в лесах мужчины редко позволяют себя видеть. В качестве одежды они используют шкуры диких животных и, говоря между собой, скорее скрежещут зубами, чем произносят слова, так что соседние народы с трудом могут их понимать. Те горы, ужасающие вечными снегами, римские авторы называли Рифейским хребтом. Скритефинны не могут жить без холода и снега, а быстротой передвижения по глубоким снегам превосходят даже диких зверей[Schol.145]. В этих горах такое множество диких зверей, что большая часть края живёт исключительно лесным зверем. Там охотятся на туров, буйволов и лосей, как в Швеции; впрочем, на зубров охотятся и в земле славян и на Руси; но только в Норвегии водятся чёрные лисицы и зайцы, белые куницы и такого же цвета медведи, которые, как и туры, живут под водой. И поскольку многое там кажется совершенно иным и необычным для нас, я оставляю говорить более подробно об этом и о других жителях этого края.

33 (32). Столичным городом норманнов является Тронхейм, который украшен ныне церквями и отличается большим количеством народа. В нём покоится тело блаженнейшего Олафа, короля и мученика[Schol.146]. У его могилы вплоть до настоящего дня Господь совершает чудеса исцеления, так что даже из дальних краёв сюда стекаются те, кто надеется облегчить свои страдания через посредничество святого. Путь в это место таков: от Ольборга или датской Вендилы за один день можно добраться по морю в норманнский город Вик⁵⁸, а оттуда, повернув паруса налево, вдоль берегов Норвегии за пять дней доберёшься до Тронхейма. Можно двигаться и другой дорогой, ведущей по суше из датского Сконе прямо до Тронхейма. Однако второй путь требует больше времени, поскольку идёт по горам и полон опасностей. Из-за этого путники его и избегают.

34 (33). Первым в Норвегию из Англии прибыл некий епископ Иоанн[Schol.147]. Он окрестил короля и народ⁵⁹. После него епископом стал Гримкиль, бывший послом короля Олафа к архиепископу Унвану⁶⁰. Третьим был Зигфрид, [дядя по матери Осмунда][Schol.148], который проповедовал и в Швеции, и в Норвегии. Он вместе с другими небезызвестными норманнскими священниками исполнял свои обязанности среди этого народа вплоть до нашего времени. После его смерти наш архиепископ по просьбе норманнов поставил в городе Тронхейме епископа Тольфа и где-то в тех же краях Севарда. Он, хоть и был недоволен Асготом и Бернгардом, которых посвятил папа, но, получив удовлетворение, отпустил их от себя с подарками. Стараниями их всех слово Божье и поныне привлекает множество душ, так что святая мать-церковь процветает и приумножается во всех провинциях Норвегии. У норманнов и шведов до сих пор, ввиду недавнего насаждения христианства, епархии не имеют чётких границ, но каждого из епископов принимает какой-нибудь король или народ, и они сообща строят церковь и, обходя край[Schol.149], обращают в христианство, сколько могут жителей, управляя ими, - пока живы, - без всякой зависти.

35 (34). За Норвегией, которая является самой крайней северной страной, ты не найдёшь ни одного человеческого поселения, но лишь устрашающий взор беспредельный океан[Schol.150], что обнимает весь мир⁶¹. На нём, против Норвегии, лежит множество небезызвестных островов. Почти все они подчиняются ныне власти норманнов и потому не должны выпадать из нашего повествования; ведь они тоже относятся к Гамбургскому диоцезу. Первые из них - Оркадские острова, которые варвары называют Органскими. Они рассеяны по океану, подобно Кикладам[Schol.151]. Римские авторы Марциан и Солин пишут о них следующее: «За Британией, там, где простирается бесконечный океан, лежат Оркадские острова, из которых 20 необитаемы, а 16 обитаемы»⁶². «Оркадские острова, числом почти 40, расположены по соседству с Электридами, на которых добывают янтарь»⁶³. Таким образом, Оркады расположены между Норвегией, Британией и Гибернией, смеясь над угрозами ревущего океана. Говорят, что из норманнского города Тронхейма можно доплыть до этих островов за один день. Кроме того, считается, что от Оркад, независимо от того, повернуть ли паруса в Англию или в Шотландию, оба пути имеют равную длину. Первым на Оркадские острова, - впрочем, до этого ими управляли епископы из англов и скоттов, - наш архиепископ по приказу папы поставил в город Бласкону⁶⁴ епископа Турольфа, который должен был заботиться там обо всём.