След "черной вдовы"
Шрифт:
У Светланы неожиданно покрылась мурашками спина. И даже возникла колющая боль в тех местах, где оставались следы от пулевого ранения.
— Я слушаю, — с трудом выдавила она, чувствуя, что у нее начинает кружиться голова. Беспричинно еще, но, видимо, от какого-то неприятного предчувствия.
— Итак, мне поручено передать вам… когда вы наконец объявитесь, что контракт с вами, по всей вероятности, в этом сезоне заключен не будет. А причиной тому, как вам должно быть отлично известно, то обстоятельство, что вами, точнее, я бы выразился, вашей стороной не был выполнен ряд совместных устных договоренностей. Имеются в виду те, которые заключили между собой дирекция Большого театра и ваш так называемый попечитель. Спонсор, выражаясь современным языком. Вы, видимо, в курсе?
— В курсе каких еще договоренностей я должна быть? — ледяным тоном спросила Светлана. — Насколько мне известно, все условия, продиктованные Борисом Ильясовичем Виктору Михайловичу Нестерову, в связи с моим переходом, а точнее, приглашением в балетную труппу вашего театра, были полностью выполнены! Полностью, подчеркиваю!
— Это вы так думаете, — с некоторым пренебрежением перебил ее Али Магомедович.
Светлана уже не раз слышала, лично убеждалась, что эти кавказцы, дорвавшись до власти здесь, в центральных городах России, особенно в столицах, безумно наглеют. И не гостями себя числят, а настоящими хозяевами положения, диктующими свою волю. Есть люди, которые умеют немедленно ставить их на место, и тогда они начинают юлить и вертеть своими жирными задницами, мол, их не так, оказывается, поняли. А слабым людям, не нахалам, они просто садятся на шеи. И этот, вероятно, из них. Но сдаваться Светлана не собиралась.
— Может быть, вы соизволите мне сообщить, какие пункты договора остались невыполненными нашей стороной? — язвительно спросила она.
— Если желаете… Во-первых, чисто финансовые договоренности…
— Перестаньте! — раздраженно оборвала его она. — Виктор Михайлович сообщил мне…
— Это он вам мог сообщить, — с насмешкой перебил ее уже он. — Вполне вероятно, что таким вот образом он выразил вам свои намерения. Не спорю. Но от намерений до реальных дел, согласитесь, бывает достаточно далеко. И спонсорская помощь, которую он обещал театру… — повторяю: обещал!.. — так до сих пор и не оказана.
— Это ложь! — чувствуя уже сильное головокружение, возразила она. — Он мне твердо заявил…
— А у вас есть хоть какой-нибудь документ на этот счет? Есть, на худой конец, расписка в получении нашей дирекцией обещанных денег? He-ту! — по слогам, резко произнес он. — Ну а раз не-ту, так какой же разговор? Надеюсь, вам известна та сумма, о которой шла речь в разговоре между Ахундовым и Нестеровым? Ну та, которая, собственно, и явилась решающим аргументом, а также и непременным условием вашего перехода в нашу труппу? Пожалуйста, вы можете сами внести ее, и мы непременно возобновим наши переговоры. Но — не раньше.
— Постойте, тут какая-то чушь! Или вы сами не в курсе! Деньги были переведены. И я знаю, о какой сумме шла речь, поскольку я, а не вы присутствовала тогда в кабинете Ахундова! Но я чувствую, что у вас творятся какие-то темные дела, а потому буду вести дальнейший диалог только с самим Ахундовым. Немедленно дайте мне номер его мобильного телефона.
— Увы, уважаемая, вот тут я не имею полномочий. Но вы можете подождать, пока не вернется Ахундов, после чего и возобновить этот ваш… диалог. А тем временем проходите положенный вам курс лечения, становитесь на ноги — и… желаю здравствовать.
— Одну минуточку! Так просто вы от меня не отделаетесь, господин заместитель директора! Я сейчас приеду в вашу контору, и вы мне покажете все оформленные документы. Все, до единого! Я их видела своими глазами! И видела на них подписи Нестерова и вашего шефа! И там все ясно сказано! Не морочьте мне голову!
— Но… как же это вы приедете? — Кажется, заместитель слегка растерялся от такого поворота событий. Или он просто не видел никаких документов? И все им сказанное — чистый блеф? Ложь? Желание еще раз сорвать куш? — Как же вы приедете, если у вас, насколько мне известно, постельный режим?!
— Кто вам так нагло солгал? Какой режим? Я только что отработала у станка обычные свои три часа! Приготовьтесь, я еду! И не дай вам бог что-то утаить, я из вас душу выну! И вы легко узнаете, как я это умею делать!
Светлана швырнула трубку на рычаг и отвалилась от аппарата совершенно без сил…
Щербак слышал разговор Светланы по телефону. И сделал для себя четкий вывод, что ее попросту ловко и нагло водят за нос. Понятная ситуация. Но с этим замом у нее, скорей всего, ни черта не получится. Если и в самом деле нет никаких финансовых документов, нечего и соваться: облапошат, как сопливую девчонку. Уже, по идее, облапошили. И ей бы не «базарить», а действительно подумать о каких-то документах. Видимо, покойный Нестеров все-таки не был круглым идиотом и деньги просто так никому не отстегивал. А если и отстегивал, то уж о приходе-расходе не забывал, и это дело наверняка где-то у него было зарегистрировано. Где — вот об этом ей бы и думать. Да только вряд ли она примет совет от постороннего. Чрезмерно себя уважает…
Размышляя, Николай из-за шторы поглядывал на двор. Уже не раз его внимание привлекала черная машина «БМВ», словно дежурившая напротив подъезда, где располагалась квартира Светланы. Иногда машина резко уезжала, потом возвращалась. Но из нее никто не выходил. Ну прямо «летучий голландец» какой- то. Или наблюдатель.
Вот и сейчас машина торчала напротив. А когда Светлана швырнула телефонную трубку, машина тут же уехала. Можно подумать, что внутри ее сидел кто- то, слышавший телефонный разговор, а выяснив все, чего хотел, посчитал информацию исчерпывающей для себя. Щербак размышлял просто так, скорее по привычке, но когда словно угадал намерение водителя, опомнился. Да ведь все получается и в самом деле именно так! Или тут случайное совпадение?
В комнате что-то хлопнуло. Николай осторожно заглянул туда и увидел, что Светлана стояла у большого напольного зеркала с какими-то нарядами в руках.
Это она примеряла себе необходимое платье, наверное, для выхода на улицу. Ну да, она же собиралась! А хлопнула дверца шкафа.
— Мне надо переодеться! — резко бросила она, не оборачиваясь, будто почувствовала присутствие чужого человека в комнате. — Выйдите! Сейчас поедем! Где машина?
— Сей момент, — вежливо отозвался Щербак и, вернувшись в прихожую, достал свой мобильник.
Денис выслушал его сообщение и, поразмыслив, сказал, чтобы Николай не спускал с нее глаз, но и в дела ее тоже не лез. Если ей нужен «базар» в дирекции Большого театра, это ее проблемы. Мешать ей не стоит. Но и одну ее оставлять, в смысле, без присмотра, тоже не следует. За исключением… ну Николай должен понять, куда совсем не нужно сопровождать охраняемую женщину. Щербак усмехнулся по поводу столь тонкого замечания шефа: он и не собирался сопровождать приму- балерину, скажем, в туалет, а вот постоять у двери… Отчего же не постоять? Бывает ведь, когда воруют подопечных именно из туалетов…