След "черной вдовы"
Шрифт:
Обменявшись остроумными замечаниями, директор «Глории» пообещал прислать Николаю в помощь Филиппа, на своей машине. Джип «форд-маверик» был гордостью Дениса Грязнова, и выдавал он его своим сотрудникам лишь в исключительных случаях. Возить балерину — это, конечно, изрядное исключение, ничего не скажешь!
Скоро Филя позвонил снизу и сказал, что у него порядок, а «БМВ», о котором заходила речь, и близко нету, можно спускаться. Щербак забрал ключи у Светланы, лично запер все замки, оставив положенные в таких случая «секретки», если бы кто-нибудь пожелал проникнуть в жилье за время их отсутствия, и только потом вызвал кабину лифта.
С Филиппом договорились так, что он будет ожидать в машине и наблюдать за обстановкой вокруг, а Николай сопровождать клиентку повсюду, кроме, так сказать… в общем, понятно. Даже посмеялись по этому поводу, надеясь немного расшевелить Светлану, которая была мрачно сосредоточена и только морщилась по поводу незамысловатых хохмочек своих охранников. Ну, пошутили и замолчали, поддавшись тяжелому настроению женщины.
Филипп ловко подкатил к самому подъезду дирекции. Вышел, огляделся и дал знак Николаю. Тогда вышел из машины и он, и вот так, вдвоем, прикрыв собой балерину спереди и сзади, они вошли в помещение. Дежурный на входе тотчас доложил о посетительнице, и минуты три спустя на лестничной площадке перед ними появился невысокий, плотный, похожий более на братка, нежели на крупного работника искусства — административного, естественно, работника, — мужчина. Был он горбоносым, с черными как смоль кудрями и тонкими усиками, выдававшими его определенно кавказское происхождение. Он сделал в сторону балерины легкий поклон, но не пошел навстречу, а рукой показал, что готов пригласить и выслушать. И еще — он не улыбался, как обычно улыбаются люди, увидев перед собой хочешь не хочешь, а все же знаменитость.
Щербак обернулся к Филе и кивнул ему. Филипп понял и пошел к машине. А Николай отправился следом за Светланой по лестнице наверх. Перед большой дверью с позолоченной старинной ручкой Светлана как-то нервно обернулась к своему охраннику и негромко сказала:
— Здесь подождите. Я же никуда не денусь, а вот вам, возможно, не очень понравится мой разговор с этим сукиным сыном.
— Но я… — попытался возразить Щербак. — И потом, со мной, то есть в моем присутствии, вам наверняка будет легче беседовать с этим типом. Я все-таки владею кое-какими боевыми приемами, а?
Она даже не улыбнулась.
— Нет, разговор будет тет-а-тет.
— Ну как считаете, — вздохнул Щербак, — на тет так на тет. Не положено, правда.
— Положено. А за меня не бойтесь…
И она ушла в дверь следом за Али Магомедовичем, так следовало понимать. И сама закрыла за собой дверь. А Щербак взял от окна в приемной стул, поднес его к самой двери и демонстративно уселся. Средних лет секретарша, безотрывно высматривающая что-то в мониторе большого компьютера, лишь недовольно поморщилась от этого его самоуправства, но промолчала. Уж охранник-то ее никак не интересовал.
В мертвой тишине прошел почти час. Щербак не шевелился, никаких телодвижений у компьютера не совершала и секретарша. Из-за двери не доносилось ни звука.
Когда время перевалило на второй час, Николай поднялся со стула и громко кашлянул. Секретарша оторвалась от экрана и с неприязнью взглянула на Щербака, будто хотела задать вопрос: какого черта ему здесь надо и кто он такой вообще? Это показалось ему уже совсем странным. И тогда Николай обернулся к двери и резко отворил ее.
— Эй, куда вы?! — закричала секретарша, продемонстрировав визгливый, словно скрежещущий металл по асфальту, голос.
Но Николай уже вошел в обширный кабинет, огляделся и… никого не нашел. Быстро выйдя в приемную, наклонился над секретаршей и, свирепо глядя ей в испуганные глаза, рявкнул:
— Где они? Быстро! А то, твою мать!..
— А-а-а! — буквально завопила эта дура и замахала перед собой обеими руками, словно отгоняя привидение.
Через мгновение в приемную ворвался охранник, не тот, что был внизу, у входа, а другой. И кинулся к Николаю. На свою беду. Потому что Щербак, когда тот прыгнул на него, сделал короткое защитное движение, как бы закрываясь от мощных кулаков нападающего, и через мгновение тот тяжкой тушей, с грохотом рухнул навзничь. И еще немного прокатился на спине по натертому паркету. Встать он не смог.
— Отвечай, сука старая, где они? Иначе я тебя задушу! — тихо прошептал секретарше на ухо Щербак.
— Не знаю… — Та была словно в полнейшей прострации. — Вышли, наверное…
— Куда вышли? — грозно спросил Николай. — Показывай!
Он еще не знал, что произошло, но уже догадывался. И его догадку подтвердила секретарша, которая подвела его на подгибающихся ногах ко второй двери, прикрытой тяжелой бархатной портьерой и выводящей хозяина кабинета либо его посетителя, если это потребуется, на другую лестницу.
Держа перепуганную не на шутку стервозу за шиворот, Щербак прошел вместе с ней до самого выхода и, никого не обнаружив, небрежно отшвырнул ее от себя. Та едва не рухнула на ступеньки, повисла, вцепившись в перила. Черт бы их всех побрал! Это — единственное, что пришло в голову Щербака.
— Значит, так, слушай меня, вонючка старая, — спокойным голосом сказал он секретарше, от которой действительно почему-то неприятно запахло. — Передашь этому своему абреку, что, если с Волковой что – нибудь случится, я из его жопы сделаю решето. Поняла? Не слышу!
Та судорожно закивала, не отпуская, однако, руками лестничных перил.
А Щербак вышел из подъезда на улицу, осмотрелся и понял, что был, по сути, на черной лестнице, которыми оборудованы старинные дома в Москве. Их немного уже осталось, но вот есть еще, оказывается. И еще он понял, что его попросту провели, как мальчика, как последнего сопляка. Кинули, иначе говоря… Господи, как же людям-то в глаза смотреть?! Вот же срамотища!
Глава пятая
ПОГОНЯ
1
Обескураженный Денис доложил о происшествии своему дядьке, Вячеславу Ивановичу Грязнову, в кабинете которого сидел в ожидании, когда генерал милиции освободится и можно будет отправиться пообедать, а заодно обсудить некоторые проблемы, связанные с общим делом.
Хмурый Грязнов-старший разговаривал с кем-то по телефону, и, судя по выражению его лица, известие, которое он получил от собеседника, было ему очень неприятно. При этом он почему-то искоса поглядывал на племянника и мрачнел еще больше. И тут как раз позвонил на мобильник Коля Щербак и совершенно убитым голосом доложил о том, что у него только что, в буквальном смысле из-под носа, выкрали балерину.