Следствие, которое ищет убийцу
Шрифт:
— Гарри Бейкер слушает, сэр, — сказал он, когда Харви ответил. «Я в морге. Девушка, которую наш друг сбил в Паддингтонском туннеле во время побега, — ее мать только что ушла после формального опознания. Некая миссис Хелен Вуд.»
«Я думал, парня звали Морган?»
— Ее мать в разводе, сэр. Вторично вышла замуж за викария, из всех вещей. Бейкер заколебался. «Послушайте, сэр, вам это ни капельки не понравится. Ее отец…»
Он снова заколебался. Харви сказал: «Выкладывай, Гарри, ради Бога».
«Это Аса Морган».
«На мгновение воцарилась тишина, а затем Харви сказал: «Дорогой Боже на небесах, это все, что нам было нужно».
Последнее, что я слышал, он был в Международном аэропорту Омана со Специальной воздушной службой. Знаешь, что это такое, Джордж?
Бейкер стоял у окна своего кабинета. Было немного за полночь, и дождь барабанил по стеклу.
Стюарт передала ему чашку чая. — Не могу сказать, что понимаю, сэр.
«То, что военные называют элитным подразделением. Армия предпочитает хранить молчание об этом настолько, насколько это возможно. Любой солдат, проходящий службу, может стать добровольцем. Я считаю, что трехлетний тур — это правило».
— И что именно они делают?
«Что-нибудь слишком грубое, чтобы с ним мог справиться кто-то другой. Самое близкое к СС, что у нас есть в британской армии. В данный момент они в Омане на правах аренды у султана, выбивают из его марксистских повстанцев в горах веселый ад. Они также служили в Малайе во время чрезвычайной ситуации. Там я впервые с ними столкнулся».
— Я не знал, что вы были там, сэр.
«Прикомандирован. У них не слишком хорошо шли дела с китайским коммунистическим подпольем, поэтому они решили посмотреть, смогут ли помочь настоящие копы. Там я и встретил Моргана.»
— Что с ним, сэр? — спросил Стюарт. — Что в этом такого особенного?
— Ты выбрал правильное слово, это точно. Бейкер медленно набил трубку. «Ему, должно быть, сейчас чертовски близко к пятидесяти, Аза. Сын валлийского шахтера из Рондды. Я не знаю, что с ним случилось раньше во время войны, но я знаю, что он был одним из тех несчастных, которых они бросили в Арнеме. Тогда он был сержантом. После этого получил звание младшего лейтенанта».
— Тогда что? — спросил я.
«Палестина. Он говорил, что впервые попробовал городских партизан. Затем его откомандировали в Ольстерские винтовки, когда они отправились в Корею. Захвачен китайцами. Они держали его целый год, эти ублюдки. Я знаю, что некоторые люди думали, что все то, что они использовали для промывания мозгов нашим парням, действительно ударило ему в голову».
— Что вы имеете в виду, сэр?
«Когда он вернулся, он написал этот трактат о том, что он назвал новой концепцией революционной войны. Продолжал цитировать Мао Цзэдуна, как будто он был Библией. Я полагаю, Генеральный штаб решил, что он либо стал коммунистом, либо знал, о чем говорил, поэтому они послали его в Малайю, где я с ним и познакомился. Мы довольно долго работали вместе.»
«Ты сделал что-нибудь хорошее?»
«Мы победили, не так ли? Единственным коммунистическим восстанием со времен Второй мировой войны, которое было успешно подавлено, была Малайя».
«Я снова видел его некоторое время в Никосии во время кипрской истории, когда меня откомандировали туда по такой же сделке. Если подумать, он только что женился перед отъездом из Великобритании, теперь я это помню, так что возраст ребенка подходит. Я помню, как слышал, что он был в Адене в тысяча девятьсот шестьдесят седьмом, потому что он получил DSO за то, что спас шеи кучки горцев Аргайлла и Сазерленда, которые попали в засаду в районе Кратера».
«Похоже, он настоящий мужчина».
«О, да, можно и так сказать. Оригинальный солдат-монах. Армия для него — все. Семья и дом в одном флаконе. Я не удивлен, что его жена ушла от него».
«Интересно, что он сделает, сэр, когда услышит о своей дочери».
— Одному богу известно, Джордж, но я могу себе представить.
Ветер дребезжал в окне, а снаружи по крышам с Темзы струился дождь.
3
Но в Белфасте в тот день тоже происходили необычные вещи. День, который должен был войти в историю войны в Ольстере как Кровавая пятница.
Первая бомба взорвалась в два десять пополудни на автобусной станции Смитфилда, последняя — в три пятнадцать в торговом центре на Кейвхилл-роуд.
Всего двадцать две бомбы, в местах, разбросанных по всему городу, обычно там, где можно ожидать присутствия большого количества людей. Протестант или католик, это не имело значения. К концу дня девять человек погибли и сто тридцать получили ранения.
В полночь армия все еще была в силе. Не менее двенадцати бомб, взорвавшихся в тот день, были в районе Нью-Лодж-роуд, за который отвечали 40 коммандос Королевской морской пехоты.
На боковой улочке, усеянной осколками и осколками, у самой Нью-Лодж-роуд, дюжина морских пехотинцев прижалась к стене напротив того, что когда-то было баром «Избранное» Коэна, который яростно горел. Двое полицейских небрежно стояли посреди улицы, осматривая место происшествия. Один был лейтенантом морской пехоты. На другом был красный берет десантника и камуфляжная форма с расстегнутым воротом, без знаков различия и без бронежилета.
У него было темное, опустошенное лицо человека, который слишком хорошо узнал мир, в котором жил, и теперь испытывал к нему только презрение. Невысокий, смуглый мужчина с широкими плечами, полный неугомонной жизненной силы, которая каким-то образом подчеркивалась бамбуковой тростью, которой он постукивал по своему правому колену.
— Кто такой пара? — прошептал один морской пехотинец другому.
Возглавляет специальный отдел в штабе — полковник Морган. Настоящий ублюдок, как я слышал, — ответил мужчина рядом с ним.
На плоской крыше многоквартирного дома в семидесяти пяти ярдах от нас двое мужчин присели у парапета. Одним из них был Лиам О» Хаган, в то время главный офицер разведки Временной ИРА в Ольстере. Он осматривал сцену возле бара Кохана с помощью ночного бинокля Zeiss.
Молодой человек рядом с ним нес обычную винтовку.303 Lee Enfield того типа, который очень нравится снайперам британской армии и ИРА. На нем был установлен инфракрасный усилитель изображения, чтобы он мог искать цель в темноте.