Следствие по всем правилам
Шрифт:
И батя детективами увлекается. Почище меня! Как идет в рейс, обязательно какой-нибудь детективчик возьмет. Они с напарником по очереди машину ведут. Когда батина очередь отдыхать, он тут же — нос в книгу.
Я все это рассказываю, чтобы ясно было, почему м н е пришлось раскручивать следствие. Что не на пустом месте возникли мои способности. А в рощу я торопился не зря. Прихожу, вижу такую картину: Дюша стоит, как столб, у пенька (все, что от голубенькой осталось!) и догадываюсь – бледный. А что? Побледнеешь: с этой голубенькой
Мелюзга — Петька с Мишкой — туда-сюда снуют, суетятся. Я на них цыкнул: затопчут следы, тогда уж точно — ничего не найти!
— Дюха, ты звонил Надежде Павловне? — спросил и тут же вспомнил: она ведь с ребятами уехала в Ленинград на турпоезде!
Надежда Павловна — шеф „зеленых“, так мы своих называем из отряда „Зеленый патруль“, для краткости. Она вообще учительница „в порядке“, это хоть кто подтвердит. Уж на что я равнодушный был ко всяким „травинкам-былинкам“, а как она стала у нас ботанику преподавать, вроде уважением проникся. А что? Кислород, к примеру, жрут все: и заводы, и транспорт, и люди со зверями, а вырабатывают — одни растения. Выходит, мы живем за их счет и даже спасибо не говорим. Хамство натуральное!
Вот. Когда Надежда Павловна в прошлом году организовала „Зеленый патруль“, мы с Профессором записались. Тогда много записалось, а как пришлось землю копать да сорняки выдергивать, кое-кто за белые ручки испугался (не будем указывать пальцем!). Зато остались самые убежденные. Жаль, конечно, Надежды Павловны нет, но ничего…
— …придется самим пошевелить мозгами, — есть у меня такая дурацкая привычка додумывать вслух.
Дюша взглянул с надеждой:
— Считаешь, можно установить, кто это сделал?
Наивный человек! Все преступления совершаются людьми. А у людей есть руки и ноги. Значит, остаются следы и, значит…
Тут выскочил Петух:
— Он ее топором рубил! А щепки брызгали в разные стороны! — и протягивает мне что-то.
Я фонариком посветил, точно — свежая щепка! Пожалуйста, первая улика есть, а еще толком не искали.
Профессор мой немного повеселел, шапку на затылок сдвинул кулаком — он когда веселеет, всегда так делает, — говорит:
— У меня впечатление, что преступник был один.
— Почему? — спрашиваю.
— Потому что следы одного человека. Видишь?
— Ха-ха-ха! — засмеялся я. — А если сообщники стояли на дорожке? А дорожка утоптана, соображаешь?..
Пока мы обменивались впечатлениями, мелюзга о чем-то шепталась. Потом Петух говорит:
— Мы предлагаем искать елку! Дядьку нам все равно не узнать, а елку узнать: она голубая. У кого стоит — тот и вор!
И Ягодкин кивает.
И так победно на нас смотрят. Ждут: сейчас их будут хвалить. Ну что с них возьмешь? Дети!.. А то, что в городе двести тысяч квартир, им в головы не пришло. Обойди-ка все! Да еще пустят ли — вопрос. А то шуганут — ступеньки носом пересчитаешь.
Мишка молчит, носом шмыгает — слезы на пороге. А Петух и есть петух — уперся:
— Мы с Мурзиком, — говорит, — будем по квартирам ходить. Хоть год!
Все, заклинило! Теперь бульдозером не сдвинешь. Как только Дюха терпит?! Я бы на его месте давно уже провел воспитательную работу в принудительном порядке. А он по плечу Петьку похлопал и уговаривает:
— Не будем торопиться. Соберем сейчас наших, кто остался в городе, посоветуемся. В милицию сообщим, — это он специально для меня добавил, уверен.
Ладно, советуйтесь, сообщайте, а мне тут надо немного поработать: зря, что ли, я сюда инструменты тащил?
Так я подумал, а вслух сказал:
— Разделяю и одобряю. Вы идите, я догоню: есть потребность задержаться.
Они ушли, и я приступил…»
«Звонок в то утро звонил не переставая. Дети шли и шли. Наконец, я не выдержала и сказала, чтобы открывали сами».
Татьяна Ивановна встретила сыновей встревоженно:
— Что за ранние прогулки?.. И что за странная записка: «Мама, мы ушли, не пугайся, обязательно вернемся»? Чья идея?
Братья переглядывались и стойко хранили молчание, так как знали по опыту: достанется больше тому, кто первый заговорит.
Татьяна Ивановна переводила гневный взгляд с одного на другого и требовательно ждала.
Не выдержал Андрей:
— Случилось несчастье, мама. В роще срубили голубую ель. Сегодня ночью.
Татьяна Ивановна всплеснула руками.
— Какое варварство! Кому она помешала?! За это надо строго наказывать!.. Кто же это сделал?..
Петька не удержался, хмыкнул: уже забыла, что хотела ругать.
— Ты что улыбаешься? — Татьяна Ивановна шлепнула сына пониже спины. — Надо что-то делать!.. Петя, Петя!.. Ты слышал новость?.. — и она пошла на розыски Лаптева-отца.
— Садись на телефон и звони «зеленым», — вполголоса сказал Андрей. — Сбор у нас через полчаса. Я пока подготовлю информацию. И Баркиной не забудь сообщить!
— Она не «зеленая», — строптиво заметил Петька.
— Тебя это, между прочим, не касается. Ягодкин твой, кстати, тоже не наш.
Петька чуть не задохнулся от обиды. Мишку, который самый настоящий «зеленый», только не в отряде, потому что учится в третьем классе, сравнивают с какой-то… фик-фок на один бок!.. Да он… Да пусть…
— Ладно, не пыли, — Андрей слегка тронул Петькин вихор на макушке, — Я сам ей позвоню. Ягодкин где?
Петька отвел глаза.