Следы говорят
Шрифт:
обычно отдыхает лосось. Такое место легко угадать: скрытый валун вздымает воду, оставляя
на поверхности её две разбегающиеся полосы.
На пути к верховьям рек лосось останавливается на отдых и за изгибом быстрого
течения – там, где после удара в излучину берега вода замедляет свой бег. Днем стоянка
бывает у средины реки, ночью – ближе к берегу. Здесь же держится и утомленная нерестом
рыба. Если мчится стая, – блесну направляют туда, где рыба сыграет или разрежет плавником
поверхность воды...
Бурно в порожистой речке. Шумной чередой несутся волны к гряде валунов. Широкому
потоку не втиснуться сразу в узкий проход меж камнями. Хлестко ударяя в преграду,
откатывается вал за валом, лишь пенистые гребни, взлетая вверх, рассыпаются брызгами. И
вот уже гулко мчится в скалистой теснине река. Вырываясь из каменистого горла на простор,
вода растекается плесом.
Делаю взмах удилищем, блесна описывает в воздухе полукруг и падает в воду... Рывок!
Это лосось «сел», как говорят рыбаки, – схватил приманку. Подсекаю! Ошеломленная
глубоко впившимися в её губы крючками, рыба завертелась, но уже в следующее мгновенье
прыжком вылетела из воды, потом сделала такой стремительный бросок, что леска,
прожужжав, наполовину сбежала с катушки. Кинувшись против течения, семга сама себя
утомляет, – облегчает мою задачу. Вдруг остановилась, – ни туда, ни сюда! Подматывая
шнур, приближаюсь насколько возможно. Легкими рывками дергаю удилище. Не понравился
мой прием, – опять мчится, опять сматывает леску. Мощно сопротивляется пойманная рыба,
– бросается то вниз, то в пороги, то в глубину, за камни. Я не уступаю, держу катушку на
тормозе – затрудняю ход семге, а удилище ставлю почти вертикально, чтобы пружинило,
предохраняя этим от разрыва леску. При каждом удобном моменте подматываю шнур.
Управляя снастью, отвожу добычу от опасных мест, где она легко может сойти с крючков или
порвать шнур. Не сдается сильный противник... Ага! всё короче и слабее рывки. Наконец,
выбившись из сил, рыба уступает, – послушно идет к берегу. . Багориком подхватываю её...
Готово!
Это мой первый лосось.
НА РЫБАЛКЕ
Сегодня воскресенье, и два друга – Женя Борисов и Николай Васильевич – целый день
провели с удочками на реке. Укрывшись в тени черемух, они внимательно наблюдали за
поплавками. Рыба здесь непуганая, ходко клюет. Поплавок то набок ляжет, то запрыгает и в
воду погрузится. Успевай только подсекать да выбрасывать поблескивающую рыбу. А с
крупной приходится повозиться, пока «выводишь», утомишь её и она ввалится в
подставленный сачок
Чудесный отдых рыбалка! Время идет незаметно. Вот и солнце зашло. В притихших
сумерках особенно громко раздается рокот уборочных машин на полях и всплески играющих
рыб.
В ближнем селе зажглось электричество. Искорками вспыхнули было звёзды и уже
мигают синевой. Всё краснее и краснее, просвечивая вершины сосен, над холмистым бором
засветилась луна.
Пора варить уху!
Как ни люба вчерашнему ремесленнику Жене Борисову рыбная ловля, но у него есть
радость и по другой причине. Он выдержал «пробу» и получил «пятый разряд». Шутка ли,
теперь он настоящий токарь! На заводе он всего несколько дней, но уже говорит: «У нас в
цехе...» Его друг, седоусый кассир Николай Васильевич, в который уж раз с понимающей
улыбкой слушает, какую отличную деталь выточил Женя, и одобрительно кивает головой:
– Молодец! Так и надо. Мастером будешь... Я вот тоже сорок лет на своем деле, а – скажи
ты – ни одного просчета не сделал...
Женя разыскал полено и подал его Николаю Васильевичу. Не сидеть же старому на
корточках! А сам, полулежа, облокотился на руку. Сидят рыболовы у огонька и мирно
беседуют.
Юноша рассказывает, как однажды не повезло ему здесь. На утренней зорьке поймал он
нескольких язей. Посадил их на кукан – леску с палочкой. Опустил свой улов в воду и
привязал другой конец лесы к колу, воткнутому в берег. Пришел за язями, – кол на месте,
леска оборвана, рыбы нет!
– Это скорее всего сом поживился твоими язями! – решает Николай Васильевич и
делится случаем из своего далекого детства: – Вот, помню, за излучиной нашей южной речки
Рясны была яма. На пути к ней вода мчалась, завихряясь воронками, а под кручей теченье
плавно поворачивало вспять и кружило медленным водоворотом. Всё, что сюда попадало,
засасывалось в глубину. На дне омута обитал огромный сом. Темный этот хищник с желтым
брюхом иногда выплывал из своего логова и, гуляя в прозрачном потоке, бил по воде
длинным хвостом.
Нас, ребят, не пускали купаться вблизи омута, стращали сомом. Говорили, что он таскает
гусей, уток, утопил даже плывшую собаку. Передавали, что как-то взрослый парень, купаясь,
разбежался, прыгнул с берега и... оседлал скользкую спину сома, гревшегося на солнце.
Наконец нам самим довелось увидеть это страшилище.
Стоим однажды на берегу и бросаем плоские камешки, – смотрим, чей камешек дальше
проскачет. Скользят камешки над водой и, плашмя ударяясь, рикошетят – прыгают, как