Sleep in heavenly peace
Шрифт:
Свенсон кивнул.
– Да, отец сам впервые налил ей виски. «Джек Дэниэлс», насколько я помню. Его вкус ей не понравился.
– Она угощала меня именно им, - заметил я.
Мы снова замолчали.
– А когда вы видели её последний раз, мистер Свенсон?
Он долго изучающе смотрел на меня, прежде чем ответить. Я даже начал понемногу волноваться, что бывший полицейский так ничего и не скажет. Но тут Свенсон усмехнулся, словно заранее находя забавным то, что собирался сказать:
–
Его слова не имели смысла.
Мы говорим о разных Лили.
– Это бред. – Я покачал головой, и одним глотком осушил свой стакан. – Мы не могли встречаться с одной и той же девушкой с разницей почти в сорок лет.
– Я хочу услышать вашу историю, мистер Картер. Судя по всему, моя вам отчасти известна.
– Только в общих чертах, с её собственных слов. Но я не понимаю, как…
– Расскажите, как это было с вами, - Свенсон перебил меня, повышая голос.
– После мы вместе попробуем во всём разобраться.
Часть 5
Вот уже три часа как я с завидным постоянством недобрым словом поминал свою сестру.
Сьюзен всю жизнь претило спокойствие, и, хоть я и был старше, но каким-то непостижимым образом ей всегда удавалось втянуть меня в свои авантюры. С возрастом тяга Сью к приключениям не ослабла, и как сильно я ошибался, полагая, что, выйдя замуж и заведя детей, весь свой энтузиазм она направит на них. Как бы ни так. Сью умудрялась заражать безумными идеями всех - от родителей, которые были уже не так молоды, до своих малолетних отпрысков. В этом году ей вздумало встречать Рождество в горах, в охотничьем домике родителей Ларри. Возражения не принимались. Вся наша большая семья, включая дюжину близких друзей, отправилась туда заранее. Я же обещал приехать вечером, в сочельник.
Дорога, которая по самым большим подсчётам должна была занять часа четыре, растянулась на весь день. Из Сиэтла я выехал в полдень. Ларри объяснил дорогу, предупредив, что на пароме путь можно срезать на добрых два часа. Эта срезка обошлась мне в пять часов стояния в очереди: мы с зятем забыли, что таких, как я, желающих попасть к Рождеству на ту сторону залива Пьюджет, может оказаться немало.
К Секиму я подъехал около восьми вечера. Объехав город по кольцевой, жмущейся к подножью подступающих гор, я выехал на шоссе, ведущее в Порт-Анджелес. Отсюда до поворота к дому Ларри по показаниям навигатора оставалось около тридцати миль.
Дорога была практически свободна, но, как только последние городские огни исчезли из зеркала заднего вида, погода быстро начала портиться. По мере продвижения снегопад усилился, дворники работали беспрерывно. Я с трудом различал свою полосу, опасаясь выезда на встречную. Машина отъехала едва ли более чем на десять миль от города, когда падающая с неба сплошная стена снега сделала видимость практически нулевой. Я сбросил скорость до минимума и теперь буквально крался на тяжелом внедорожнике по девственно белому полотну, которое ещё минуту назад было хорошо просматриваемым тёмным шоссе.
Внезапно передо мной возникла развилка, и я рефлекторно нажал на педаль тормоза. Чтобы сориентироваться, я бросил взгляд на навигатор, прикреплённый
Честно говоря, в первый момент я растерялся. Ситуация была довольно глупая: оказаться на занесённом снегом шоссе посреди леса, не зная дороги, не имея возможности позвонить, и это за несколько часов до Рождества! Положение усугублялось тем, что, насколько я помнил, за последнее полчаса мне не встретилось ни одной машины: никто не проехал навстречу, никого я не обгонял, и никто не обгонял меня. Я мог до скончания веков стоять здесь, ожидая помощи, но шестым чувством понимал, что этого не произойдёт. В какой-то момент я подумал о возвращении в Секим, что было равносильно росписи в собственном бессилии. Необходимо сосредоточиться и вспомнить карту, выложенную на сайте, с которого я скачивал её для навигатора. Посидев ещё несколько минут, я включил передачу и решительно крутанул руль влево.
То, что направление выбрано неправильное, стало понятно через пару миль. Дорога заворачивала, ведя меня обратно к Секиму. Я уже приготовился увидеть его огни, когда машина остановилась, неожиданно въехав в почти плотную гору снега. Шоссе закончилось, и дальше шёл просто лес. Я попробовал развернуться, но колёса вязли, и пока я нажимал на газ, они всё сильнее зарывались в мягкий снег, не в состоянии зацепиться за твёрдую землю.
В другой раз я мог бы посмеяться над этим происшествием, но сейчас мне было не до смеха.
Я снова попытался поймать сеть, но электронные приборы молчали.
– Дерьмо!
Что я мог сделать? Пытаться отрыть машину руками? Оставить её здесь и пройти путь к развилке пешком, в надежде, что кто-нибудь проедет? Сидеть и ждать помощи, которая придёт неизвестно откуда и неизвестно когда?
– Дерьмовое дерьмо!
Я ударил руками по рулю: по-моему, это самая идиотская ситуация в моей жизни. Чувство беспомощности мне претило, и именно поэтому ничего кроме злости я не испытывал: на себя, на Сьюзен, на родителей Ларри, которым не пришло в голову купить дом где-нибудь в Сан-Франциско, где не так холодно и снежно.
Погружённый в эти невесёлые мысли, я не сразу заметил, что снегопад закончился. Будто рубильник выключили. Тёмный воздух, едва освещённый слабым светом ксеноновых фар, по бампер въехавшего в сугроб автомобиля, был неподвижен. Ну, хоть за это спасибо!
Заглушив двигатель, я вышел посмотреть, как обстоят дела с колёсами. Чтобы открыть дверь, мне пришлось приложить усилие.
На улице было светло от переливающегося под Луной снега. Сзади машины ещё были видны следы шин, но их уже почти замело, превратив в холмы там, где колёса проложили колею. Я обошёл вокруг, удивляясь, как за несколько минут машина настолько зарылась в снег. Без спецтехники выбраться не удастся. Вопрос в одном: где её взять? Может, Господь явит мне своё чудо в виде огромного тягача? Сегодня же Сочельник, мать вашу! Хотя, я не отказался бы и от материализовавшейся откуда-нибудь с неба телефонной будки с рабочим аппаратом. Или пусть заработает мой сотовый. Я усмехнулся этим мыслям, но, неожиданно для себя огляделся в поисках спасительного чуда.