Слепая надежда
Шрифт:
В общем, мы с Дарсалем чуть ли не главные после императора, во всяком случае внешне выглядит так. Если копнуть глубже — есть множество нюансов, в которых без юриста бес ногу сломит. При попытке разобраться, какие у меня взаимоотношения с многочисленными советниками и адъютантами, я ощутила, что случился передоз информации и она просто перестала усваиваться. То есть теоретически каждый из них должен служить мне так же, как и императору, если это не противоречит интересам империи. Но практически стоит сноска на судебный процесс над одной из императриц несколько сотен лет назад, который вел глава судейской гильдии. Не понимаю, каким образом это все совмещается. По логике, судить мог бы как минимум атаурван?
Когда уставшие и надышавшиеся пылью мы выходим из архивного крыла, за окнами уже темнеет.
— Как мне представить референта? — спрашиваю эра Базира.
— Вы передаете свое волеизъявление, а я...
— Письменно или устно? — уточняю.
— Мне не сложно все оформить, — уверяет эр. — Потом я его визирую, подписывают еще несколько ответственных и, если император ничего не имеет против, референт оглашается в присутствии уполномоченных.
— Сколько времени это займет? — интересуюсь. Надо бы выяснить, кто именно подписывает, но у меня уже нет сил. Вот если кто не подпишет, тогда и буду выяснять. А пока... хочу на воздух!
— Кого бы вы предпочли видеть референтом? — уточняет Базир.
— Пени, конечно! — недоумеваю. Улыбается, по-моему, так и подумал. Тоже улыбаюсь.
— Сегодня, максимум завтра все подготовлю, эрлара.
— Тогда жду, что завтра в первой половине дня вы меня позовете на оглашение, — радуюсь. — Надеюсь, на свадьбе Хельты я уже буду при референте.
— Непременно, моя госпожа, — легко кланяется Базир.
«Я правильно делаю?» — не удерживаюсь, посылаю Дарсалю мысль. Потом повернуть назад будет не так-то просто.
«Думаю, шри Пенелия станет хорошим референтом, аура показывает, она склонна к рациональному анализу больше, чем к порывистым поступкам, а также легко усваивает и структурирует информацию», — отвечает тот. Хочу засмеяться, еще немного, и привыкну к постоянной ментальной поддержке, удобно, оказывается!
Но тут доносится какой-то отголосок не то его мысли, не то эмоции: — «Она...» и ощутимая симпатия. Не могу понять, то ли Дарсаль имеет в виду симпатию ее ко мне, то ли свою к ней, то ли вообще не собирался ничего передавать, я уловила то, что не должна была! Однако поскорее прошу Пени с Базиром провести шри Беллу — герцогиня явно устала больше всех. Никогда не приходилось подрабатывать свахой, но Дарсаля не отдам даже Пени!
Дарсаль
И снова порыв не то ревности, не то собственнических инстинктов, прерывает мои попытки подобрать слова, чтобы передать отношение к ней Пенелии. Аура замыкается, опять становясь ровной.
Пока ожидаем припозднившийся обед, Ноэлия закрывается в ванне. Пытаюсь понять, что она там делает... Бесов Раум, девочка, омаа срывается с ладоней! И ведь не зажмуришься, бесполезно. Похоже, проверяет беременность. Да я с первых же минут увидел бы. Ну, может, часов, по-разному бывает. Не нужны тебе эти химические гранулы. Да и желания поскорее забеременеть, не скрыть. Думает, так ей будет проще и надежнее. Может, и будет... надеюсь. Прикрываю на всякий случай происходящее, никому пока знать не обязательно, что ее тревожит.
Ноэлия воодушевилась, действительно, наши права и возможности выглядят столь привлекательно. Но все больше накрывает ощущением какой-то грандиозной бутафории. Фактически, во власти императора сделать уполномоченным кого угодно и на что угодно. И никакое знание законов не поможет.
Не хочу портить Ноэлии настроение. Пусть ощущает себя под защитой. Да и мне полезно было выяснить, что мое слово весомее слова командира, а в случае неувязок с Ивеном могу обращаться напрямую к Рамару. Правда, сомневаюсь, что он пойдет наперекор воле императорского Стража. Но атаурван все-таки представитель Астара, если кто и может быть сдерживающей силой для императора, то только он.
Служанки привозят столик с яствами, вкусные запахи проникают в ноздри, остро напоминая о голоде.
— Вам отдельно? — спрашивает Кэти, явное кокетство и в голосе, и в ауре.
— Нет! — выходит из комнат Ноэлия. — Дальше мы сами, отдыхайте, девочки.
Кэти с Ирмой переглядываются, четкое движение, сдобренное некоторым недоумением. Однако не спорят, спешат поклониться и оставить императрицу.
— Дарсаль... ты не хочешь больше со мной обедать? — спрашивает вдруг. Ничего не понимаю.
— Как я могу не хотеть, моя госпожа?
— Ответь честно! — вспыливает.
— Мне показалось... это с вашей стороны изменились предпочтения.
— Ничего не изменилось, — шепчет. — Я скучаю по нашим вечерам.
Сдерживаю рвущийся омаа. Вечера никогда уже не будут нашими. Знала бы ты, как я по ним скучаю! Если бы только мог... все сделал бы не так!
По ауре ползет пятно задушенной обиды. Бесов Раум, нельзя молчать!
— Я тоже, — отвечаю.
Легкая несмелая улыбка. Императрица начинает составлять блюда на стол. Встаю помочь. Машинально ищу, где повелитель — омаа Стражей и Ивена по-прежнему в подвалах.
— Дарсаль, за что можно судить императрицу? — спрашивает вдруг Ноэлия, делая приглашающий жест к столу. Теряюсь. Действительно. — За измену?
— Вероятно, — соглашаюсь.
— А императора? — бурчит.
А императора нет. Молчу. Ноэлия правильно понимает, вздыхает.
— Измена бывает разной, — говорю. Хочу успокоить, но не уверен, удается ли. — Возможно, попытки переворота. Посягательство на жизнь. Всякое ведь случается. Ты же понимаешь, что кому-то из императриц могло не понравиться собственное положение?
Четкий испуганный взгляд. Надеюсь, тебе оно все же нравится. Невзирая на сложности и явственный дискомфорт.
Молчим, отдавая должное дворцовой кухне.
— Хочу прогуляться, — вздыхает Ноэлия, заканчивая трапезу.
Император просил, чтобы поменьше передвигалась... но ведь объяснять не разрешил. А у нее прямо аура за окна рвется. Я бы и сам воздухом подышал, даже таким мокрым и холодным, как сейчас. Солнце спряталось еще в обед, уступив место затяжному осеннему дождю.
— Здесь ведь ограничений нет?