Слепая ярость
Шрифт:
И все же не удержался от еще одного увесистого пинка в пах поверженному врагу.
— Ты мне все отобьешь! — взвизгнул от боли Мак-Реди.
— А тебе это больше все равно не понадобится, — резонно заметил Фрэнк.
— Ладно, ребята, пошли отсюда. Уж очень тут дует, — зябко поежился Ник Паркер.
Из разбитого окна и впрямь пронзительно тянуло свежим горным воздухом.
— Вот так всегда с междугородными автобусами: обязательно очереди… — недовольно проворчал Фрэнк.
Он бережно обнимал Билли за плечи.
— Ничего, папа, зато
— Завтра будем там, малыш, — улыбнулась ему Энни. — Недолго уже ждать осталось.
— А ты была в Диснейленде? — полюбопытствовал Билли. — А, Энни?
— Нет, никогда.
— Ну да? — поразился мальчик. — Как же так? Если бы я был взрослым, каждую неделю туда бы ездил! Ну, может, не каждую, но раз в месяц обязательно. Дядя Ник, а вы были?
— Нет, Билли, — покачал головой Ник Паркер. — Как-то не пришлось.
— Вот и хорошо! Так даже интересно: все там будем в первый раз, кроме папы.
— Ну, я уже давно был, совсем маленький, ничего и не помню, — признался Фрэнк.
А Ник Паркер, машинально вслушиваясь в суету автовокзала, с грустью думал о том, что зря он поддался уговорам и согласился на эту поездку. Он чувствовал себя явно лишним: зачем мешать этой славной троице? Им сейчас нужно привыкать друг к другу, притираться, чтобы стать потом хорошей дружной семьей. А он-то тут при чем? Во взаимоотношениях с людьми всегда нужно знать меру, не злоупотреблять их симпатиями и доверием… Тем более Фрэнк и Энни, судя по их интонациям, почти полностью поглощены друг другом. А Билли? Ну что ж Билли. Мальчишке нужно быть с отцом, и зачем тут будет еще путаться какой-то Ник Паркер? У Фрэнка и так проскальзывает некоторая ревность в отношении сына, когда Билли то и дело вешается Нику на шею.
Он повертел своей новой, непривычно легкой тростью. В полиции ему так и не отдали его клинок, изрядно потянув волынку, заставив заполнить кучу дурацких бумаг. Жалко — все-таки память о Вьетнаме… Хотя, с другой стороны, оно, возможно, и к лучшему: уж больно изрядным количеством крови был отягощен тот клинок. Все, что ни делается, к лучшему — будем так считать. Да и навряд ли ему теперь когда-нибудь понадобится оружие. Надо снова засесть дома и, может быть, действительно приняться за книжку: вдруг и впрямь что-нибудь путное получится…
Ник поймал себя на том, что ему, конечно, хочется остаться с ними: с Фрэнком, с Билли, с Энни. Иначе впереди опять маячит одиночество, привычное повседневное одиночество. И голоса в телефонной трубке: капризные, боязливые, нахальные, плачущие… И бубнение невидимого телевизора дома… Ник невольно передернул плечами: да, все это знакомо уже на протяжении многих лет.
Но с другой стороны, чего же ты хочешь: такова твоя доля, твой удел, и не нужно строить иллюзий, будто бы может быть по-иному. У каждого в этой жизни своя колея — и тебе ли не знать этого, Мистер Доверие? Так вот и катись по ней, и не ропщи на судьбу: она к тебе достаточно благосклонна. Ты жив, голова при тебе — чего же еще надо? Сумеешь вывернуть куда-либо еще, в какую-то иную действительность — ради бога. Вот только не надо никому на хвост садиться, быть обузой.
И тут Ник вздрогнул от неожиданного легкого прикосновения к плечу.
— Что с вами, Ник? Вам нехорошо? — участливо спросила Энни.
— Нет-нет, все в порядке, — пробормотал он, застигнутый врасплох.
Нет, не нужно ему этого участия, этой жалости. Мужчина не должен показывать своей слабости. Доживай свой век одиноким волком и не навязывай себя другим. Вот так — и только так.
Ох, как не хочется сейчас объясняться с ними… Начнутся уговоры, упрашивания. Им ведь только кажется, что Ник Паркер необходим им сейчас. Достаточно ему пропасть из поля зрения — и забудут почти сразу же. Нет, Билли, тот, конечно, не забудет… Но тем не менее у мальчика будет своя жизнь, в которой нечего делать слепому вьетнамскому ветерану. Нужно ускользнуть от них незаметно, как бы случайно. Потом можно будет объясниться по телефону или в письме: наговорил на кассету, запечатал в конверт — и пусть слушают на здоровье. Получать от них открытки к Рождеству…
— Я думаю, что мы можем купить хороший домик с садом взамен нашего нынешнего жилья, — говорил в это время Фрэнк, обращаясь к Энни. — Добротный такой домик на три спальни, верно?
— Зачем нам три спальни, Фрэнк?
— Как это зачем? А для гостей?
Вот-вот: и приехать к ним в гости как-нибудь через год-полтора. А пока — не надо мешать: каждому свое.
— Папа, а на Гавайи мы съездим? — щебетал счастливый Билли.
— Почему именно на Гавайи?
— А там на волнах катаются на досках! Громадная такая волнища, и прямо поверх нее — фьють! А ты никогда на доске не катался?
— Нет, не приходилось…
— Вот вместе и научимся!
— Я боюсь, Энни будет за нас переживать, — уклончиво сказал Фрэнк.
— Энни, ну, Энни, ты же разрешишь нам с папой покататься на волне?
— Ну, смотря какая волна, малыш…
«Они беседует уже как настоящая семья, — подумал Ник. — Вот и чудесно…»
— Ага, наш автобус! Ура! — завопил Билли. — Вперед, в Диснейленд!
Очередь подалась к подошедшему автобусу, а Ник тихонько отступил в сторону. Из его пальцев выскользнул прямоугольник билета и лег на асфальт.
«Ну все, прощайте, — мысленно сказал он. — Счастливого вам пути…»
Фрэнк и Энни уже прошли в салон. А Билли, поднявшись на одну ступеньку, оглянулся и увидел удаляющуюся спину Ника.
— Дядя Ник!
Услышав крик мальчика, Ник прибавил шагу.
— Дядя Ник, куда же вы?
Билли сломя голову бросился вдогонку и, запыхавшись, схватил Ника за рукав:
— Куда же вы? Дядя Ник, мы ведь все вместе едем! Подождите…
— Ты знаешь, ты поезжай, — с трудом выговорил Ник. — Поезжай, Билли…
— А вы? — отчаянно вскрикнул Билли.
— Прошу тебя, возвращайся к отцу, — сказал Ник, стараясь, чтобы его голос звучал твердо.
— Но мне вы нужны — как же так? — растерянно пролепетал мальчик.
Нику казалось, что каждое слово царапает ему горло, будто наждаком:
— Извини меня, Билли. Ты знай, что я очень люблю тебя. Но я прошу тебя, окажи мне одну услугу: возвращайся, пожалуйста, к отцу. Ну, иди… Ты опоздаешь на автобус.
Он осторожно высвободил рукав из пальцев мальчика и шагнул прямо на мостовую, не обращая внимания на поток машин.