Слепая ярость
Шрифт:
Фрэнк пристально всмотрелся в лицо старого товарища:
— Господи, Ник, а ты что же?..
— Да, у меня небольшие неполадки с глазами. Ладно, давай пошли, тебя сын ждет!
— Сын? Где он?
— Тут неподалеку. Полчаса на такси.
— Но как он оказался в Рино?
— Очень просто — приехал на автобусе, — нетерпеливо пояснил Ник. — Ну? Или ты хочешь тут остаться? Работа понравилась?
— Ох, дьявол, да я же иду, иду, — бормотал Фрэнк. — Просто я так растерялся…
— Нашел время, ей-богу! Пошевеливайся!
— Сейчас-сейчас… Только наведу здесь кое-какой порядок… Иди к двери.
Фрэнк взял со стеллажа большую бутыль с какой-то прозрачной жидкостью и двинулся к выходу, щедро поливая пол и столы. Подойдя к порогу, шарахнул бутыль с остатками содержимого о стену.
— Уайт-спирит? — принюхавшись, осведомился Ник.
— Он самый…
Фрэнк прихватил с одного из столов продолговатую картонную коробку и достал из кармана зажигалку.
— Ну вот и порядок…
Он щелкнул зажигалкой и поднес ее к растекшейся по полу луже. Полыхнуло пламя, быстро охватывая помещение лаборатории.
— Все, теперь мы можем и откланяться…
Они торопливо заскочили в лифт.
— Давай рванем через казино? — предложил Ник.
— Нас там сразу заметят…
— Думаю, что там сейчас такой тарарам, что будет просто не до нас.
— Твоя работа?
— Да, поиграл немножко в рулетку, а они чего-то вдруг переполошились…
Они вышли в уже знакомый Нику коридор с запахом ресторанной кухни и тут же услышали крик:
— Хватайте их!
— Скорее в казино! — бросил на бегу Ник.
Они вывалились из двери служебного хода, и Ник, захлопывая за собою дверь, предусмотрительно отсек клинком ручку с внутренней стороны.
— Хорошая сталь, а? — довольно сказал он, пряча свое оружие в деревянные ножны.
В казино и действительно царил сущий бедлам, и приятели, не опасаясь того, что на них обратят внимание, скорым деловитым шагом направились к выходу.
По ходу Ник запустил руку в карман и недовольно фыркнул.
— Ты что? — спросил Фрэнк.
— Да вот — еще одна фишка осталась… Ладно, поставлю ее как-нибудь в другой раз.
Большая желтая луна, чуть скошенная с одного бока, то пряталась за покровом темных клочковатых облаков, то вновь выныривала наружу, заливая окрестности мертвящим светом. Ник Паркер и Фрэнк Дэвероу шагали по ночному кемпингу и переговаривались, немного понизив голоса.
— А ты уверен, что мы идем правильно? — спросил Фрэнк, озираясь по сторонам.
— Да, конечно.
— А как же ты ориентируешься? Извини, конечно, что я об этом спрашиваю…
— Да нормальный вопрос, чего ты стесняешься… Просто помню направление, примерное расстояние. Найдем, не бойся. Можно было бы, конечно, прихватить с собой Энни, но зачем беспокоить ее в такой поздний час?
— Кстати, а где она сейчас?
— У какой-то другой подружки: и у себя, и у тебя ей все-таки сейчас лучше не появляться. Она дала мне номер телефона, по которому ее можно найти. Если хочешь, сейчас сразу позвоним ей от Колин.
— Знаешь, лучше завтра… — задумчиво сказал Фрэнк. — Я пока, знаешь ли, как-то… В общем, сразу столько всего свалилось на голову: смерть Линн, спасение Билли… И мне лучше сначала поговорить с сыном без нее — мы ведь с ним столько не виделись. Ты понимаешь?
— Понимаю, — кивнул Ник. — И Энни понимает, потому-то она и не стала ждать тебя здесь вместе с Билли. Она чуткая женщина, старина, я это уловил. И вообще приятная в общении, как мне показалось.
— Она тебе понравилась?
— Да, можно сказать так. Я, правда, не могу судить о ее внешности. Знаю только, что очки носит и чуть косолапит, вот и все.
— У нее замечательная внешность, — с ноткой нежности сказал Фрэнк. — А разве она косолапит?
— Да, немножко. По походке ведь слышно, — пояснил Ник таким тоном, как будто говорил нечто само собою разумеющееся, доступное всем и каждому.
— Надо же, я и не замечал…
Немного помолчав, Фрэнк осторожно спросил:
— Послушай, Ник, а Линн — она долго мучилась перед… перед смертью?..
— Нет, все произошло очень быстро. Она, собственно, только и успела сказать, чтобы я доставил Билли к тебе… Пуля угодила ей под самое сердце.
— Вот бедняжка… — горько вздохнул Фрэнк. — Мне невыносимо думать, что случилось это только из-за меня. Так тяжело на душе, ты бы знал…
— Ну, мы не всегда можем предвидеть последствия своих поступков, — уклончиво отозвался Ник. — Так или иначе — тут ты уже ничего не можешь поделать и должен жить здесь и сейчас. А уж как ты будешь разбираться сам с собою, со своей совестью — дело твое.
— Нет, — тихо сказал Фрэнк, — но я ведь виноват и перед тобой…
— Давай сейчас не будем об этом, Фрэнк. Приготовься лучше к встрече с Билли. А то, что произошло тогда во Вьетнаме, — дело давнее…
— Я только хотел сказать…
— Потом, потом, — перебил его Ник. — У нас с тобой еще будет время наговориться.
— Ну хорошо… Слушай, а как тебе Билли?
— Славный парень. И очень храбрый. Кажется, очень тебя любит.
— Правда? — с надеждой спросил Фрэнк.
— Да. Возможно, поначалу он будет немножко дичиться… Видишь ли, Билли немножко опасался встречи с тобой.
— Почему?
— Боялся, что ты его разлюбил, — жестко сказал Ник. — Согласись, у него были основания так думать.
— Это верно… — грустно сказал Фрэнк. — Что ж, у меня теперь впереди большая — как это называлось в школе — работа над ошибками.
— Вот-вот. Я слышал, даже роман есть под таким названием. А тут не роман, тут жизнь.
— Ну да…
«Что это я — неужели взялся морали читать? — с неудовольствием подумал Ник. — Повело на прописные истины — фу, глупо-то как… Но как иначе скажешь обо всем этом, если нужно уложиться в несколько слов? Вот и лезут всякие трюизмы… Вообще с незнакомыми людьми — с теми же телефонными девочками — почему-то гораздо проще разговаривать о самых серьезных вещах. А вот если мало-мальски знаешь человека лично, что-то сковывает, мешает. Странно…»