Слепая зона
Шрифт:
– Спрашивайте, товарищ полковник.
Сухой кивок в ответ.
– Капитан, а вы-то верите в существование этих тварей?
Вопрос прозвучал довольно двусмысленно. Максим нахмурился.
– У меня нет оснований не доверять своему свидетелю.
Он упорно дистанцировался от Светы настолько, насколько это было возможно.
– Я не о доверии сейчас, Дежин, – слегка скривился полковник. – Я о том, насколько лично вы допускаете саму вероятность существования чего-то неосязаемого, но обладающего собственной волей и способного
– Именно факты и заставили меня допустить, что твари существуют, Алексей Борисович. И мне было нелегко это принять.
– А кому легко? Вощину? Чиримовой? – полковник даже интонации не сменил, но Максим внезапно почувствовал себя так, словно его за горло схватил бультерьер.
– У Вощина вы можете спросить сами. А что касается моей свидетельницы, могу только предположить, насколько трудно ей было бы не поверить в существование того, что она круглосуточно пытается контролировать.
– Отлично. Осталось дождаться, когда она сможет говорить, и узнать, сможет ли она убедить меня так, как убедила вас.
Дежин непонимающе уставился на собеседника:
– А у вас есть сомнения? Но твари…
– Капитан, я впервые слышу о тварях. В моем ведомстве существует несколько иная трактовка происходящего.
«Развел как последнего лоха!» – мысль обожгла стыдом.
Дежину стоило больших усилий сохранить невозмутимый вид. К счастью, в дверь постучали. Максим вопросительно взглянул на полковника. Тот кивнул.
– Войдите, – пригласил Дежин, и в дверях нарисовалась высокая фигура.
Максим постарался припомнить, видел ли он когда-нибудь Славика одетым в форму, и не смог. Вощин выглядел внушительно, особенно поражало то, что он оказался майором медицинской службы. И когда только успел?
Пока Вощин и федерал представлялись друг другу, Дежин с горечью осознал, что предупредить Славика не удастся. Мозг разрывался между несколькими задачами сразу: контролировать ход беседы полковника с Вощиным, чтобы не позволить ей свернуть в сторону Светланы; придумать, как оградить девушку от ледяного интереса ФСБ в свете «иной трактовки происходящего». и одновременно найти доводы собственной полезности для группы полковника, если не удастся первое и второе.
Славке помочь не получалось. Гречин принялся за него с рвением голодной акулы, для начала раскрыв дело Иванцова и подсунув судмеду под нос его же собственные акты вскрытия.
– Объясните мне человеческим языком, Вячеслав, что сие означает: «подверглись воздействию неопределенных факторов»?
Вощин коротко взглянул на Максима и ответил:
– На тот момент я не имел сведений о природе воздействия. Смерть наступила по другой причине, воздействие было посмертным и не имело отношения к смерти жертвы, но не отметить этого в акте я не мог.
– А теперь у вас больше данных о природе подобных воздействий? – ровным голосом заманил собеседника в ловушку полковник.
Дежин содрогнулся. Так вот как это выглядит со стороны? Он вспомнил наводящие вопросы Гречина во время собственного рассказа – невинные, ровные…
– Теперь у меня есть предположение, – осторожно, словно ступая по минному полю, увильнул от прямого ответа Славка.
– Пришло время ими поделиться, а заодно и рассказать, откуда они взялись, майор Вощин. Ваши несанкционированные вылазки в городские морги закончены.
У Славки дернулась щека, но на Максима он так и не посмотрел. Не было необходимости.
«Я предупреждал!» – и без того набатом звенело в голове капитана.
– Я вел частные записи обо всех странных случаях, которые мне позволили исследовать коллеги. Если это будет необходимо, предоставлю в ваше распоряжение. Не знаю, что конкретно вас интересует, но мы столкнулись с явлением, не вписывающимся в рамки современного понимания мира. Или это явление к нашему миру не принадлежит.
Еще минут пятнадцать Славка сыпал медицинскими терминами, а Гречин поощрял его вопросами, а потом он посмотрел на часы и беседа неожиданно прервалась.
– Вы, – вдруг рыкнул полковник, окатив Дежина и Вощина ледяными взглядами, – развели преступную самодеятельность! Частные записи! Все, что я слышу, нелепая теория, а на «Фармкоме», куда вы, капитан, так стремитесь, – шестнадцать трупов! Шестнадцать внезапных смертей от воздействия неизвестного оружия, или вируса, или бог знает чего еще!
Максим, потрясенный этой внезапной вспышкой и новой информацией (как, интересно, это ускользнуло от СК и Бюро?) переглянулся со Славиком.
– Где тела?
– Когда это произошло?
Они открыли рты одновременно. Полковник вздохнул и снова нацепил маску безразличия, отвечая:
– Трупы находятся в… лаборатории. Образцы тканей исследуют в Институте вирусологии, пока результатов нет. Это жертвы последней недели.
– Полковник, – сдавленно, почти шепотом, спросил Вощин, – вы определили причины смертей?
– В каждом случае причиной служило, как вы выразились, майор, неопределенное воздействие.
– Остальные твари в «Фармкоме»! – воскликнул Дежин, уставившись на Славика.
– И они тоже научились убивать, – тоскливо констатировал тот.
Полковник поднялся, сгреб со стола дело и сообщил ошарашенным собеседникам:
– Вы, оба, откомандированы в мое ведомство. Капитан, вы явитесь ко мне в четырнадцать ноль-ноль, познакомлю с группой. На завтра запланирован выезд на «Фармком». А вам, майор, следует явиться вот сюда. – Он протянул Вощину прямоугольничек визитки. – Там вас введут в курс дела. Расскажете все, что знаете. Телефоны не выключать!
Дежин и Вощин еще с минуту тупо смотрели друг на друга после того, как за полковником мягко закрылась дверь кабинета.