Слепой рывок
Шрифт:
Иван долго, мучительно искал выход из создавшейся ситуации и, кажется, нашел его. Двенадцать «Игл» и пятнадцать пилотов, – вот лазейка, обещавшая спасение. Он не боялся искусственных интеллектов, не страшился грядущего штурма – леденящий ужас ему внушал космос.
Он начал хитрить, показывать наихудшие результаты при работе на симуляторе, вызывая ярость капитана Подегро и лелея надежду оказаться в тройке аутсайдеров по результатам финального тестирования.
Каково ощущать себя полным ничтожеством?
Иван просто отмахивался от подобных мыслей.
Он вырос в виртуальной среде, не прилагая ровным счетом никаких усилий ради собственного выживания. Он толком ничего
Характер и убеждения каждого из нас незаметно выковываются в среде общения, по мере накопления жизненного опыта, но достаточно взглянуть на спектр сетевых реальностей, среди которых проходит взросление детей и подростков, то становится ясно: культ насилия как обыденного явления, бесконечные виртуальные войны, красочные сцены убийств с множеством кровавых спецэффектов, возможность в любую секунду исчезнуть, избегая любой ответственности за сказанное или сделанное тобой, копеечная цена человеческой жизни – прямое следствие бесконечного числа перезагрузок в случае «игрушечной» гибели, – все это и порождает никчемные душонки в оболочке гламурных аватаров.
Но Ивана трудно винить. Он вырос продуктом своего времени, своей социальной среды. Для него капитан Подегро выглядел сродни монстру. Он не спрашивал себя, почему тот рискует жизнью, как выдерживает бесконечные вахты и боевые дежурства, по многу часов оставаясь наедине с ледяной бездной космоса, во имя чего он вообще это делает.
Иван не стыдился своих уловок. Он шел на поводу инстинктивного страха, защищался, как мог и умел, не задумываясь: а что случится дальше, как он будет жить?
Сейчас казалось важным только одно: остаться на борту «Нормандии» в тройке неудачников.
Стожарову не повезло. Он оказался двенадцатым в списке по результатам финального тестирования.
На борту «Нормандии» оставались счастливчик Нуоми и еще двое – их Иван не видел с момента пробуждения и был крайне раздосадован, узнав, что они сошли с дистанции еще до начала тренировок. Их организмы просто не выдержали последствий длительного криогенного сна.
Он принял очередной удар судьбы молча, стиснув зубы. А что делать? Орать, биться в истерике? Не поможет. Подегро справлялся с моральными состояниями подчиненных быстро, болезненно и без особых изысков. Даст в морду, окатит пустым, леденящим взглядом выцветших от усталости глаз – вот и все успокоительное.
Нуоми исчез. Не вернулся в отсеки, отведенные новобранцам. Крейсер маневрировал, дважды корпус «Нормандии» передавал мощные толчки, временами отключались генераторы искусственной гравитации. Тошнотворное ощущение невесомости сменялось ускорениями.
Ночь накануне первого настоящего вылета тянулась мучительно. Сон не шел, зато в голову постоянно лезли тревожные мысли, страх перед грядущим глодал сжавшуюся в комок душу.
Вадим Стогматов, наоборот, крепко уснул. Его раздражающий храп превращал отдых в пытку.
Наконец, Иван забылся в тревожной удушливой дреме. Толчки и вибрации прекратились, крейсер лег на курс и теперь двигался с постоянным ускорением.
Рев сигнала тревоги пронзил, словно удар тока.
Иван мгновенно вскочил. Стогматов тоже открыл глаза, лежа потянулся, затем нехотя сел.
– Не мельтеши.
– Так тревога же!
– Без нас не начнут.
Двери кают открылись одновременно. В тесном коридоре возникла сутолока. Все были взвинченны, нервозность чувствовалась в каждом движении, жесте, слове.
В
– Рассаживайтесь, – обыденным тоном обронил он. Вообще, после памятной ознакомительной речи от капитана было трудно добиться лишнего слова. Обычно угрюмый, замкнутый в себе, он не изменил отношения к новобранцам, смотрел на них с мрачным презрением, но сегодня повел себя иначе.
– Обстоятельства изменились, – в напряженной тишине ожидания изрек он, прохаживаясь на фоне сборки голографических экранов. – Технические сервы обнаружили утечку в танкерных емкостях станции снабжения рудодобывающих комплексов. Реактивного топлива у нас в обрез. Командир приказал взять курс на Ганимед. Вылет через два часа.
Ропот пробежал по отсеку, но Подегро вопреки обыкновению не стал орать:
– Вы неплохо проявили себя на симуляторах. Кое-кто пытался работать не в полную силу, но с этим мы разберемся позже. Причин для паники нет. Всем страшно, понимаю. Это нормально. Справитесь. Ничего сверхъестественного от вас не требуется. – Он включил тактическое оборудование. – Техники защитили «Иглы» от кибернетических атак. Но полагаться на автоматику не советую. Держите ситуацию под контролем. Работать только на ручном управлении.
Коричневато-пепельный шар Ганимеда укрупнился в размерах. В объеме отдельного экрана появилось гибридное изображение местности. Тонкие курсовые линии пересекали границу между темным, покрытым оспинами ударных кратеров участком поверхности и чуть более светлым рельефом, состоящим в основном из глубоких борозд, разделенных невысокими гребнями.
– Вот тут, – огонек лазерной указки очертил область на стыке двух разнотонных пространств, – расположены две батареи противокосмической обороны. – На изображении мгновенно появились условные отметки. – Одна полностью уничтожена во время прошлой атаки, вторая повреждена, насколько серьезно – выяснить не удалось. Мы вели наблюдение за этим участком поверхности Ганимеда, но не обнаружили признаков восстановительных работ. Ваши «Иглы» полностью переоснащены. На наружных подвесках закреплены протонные ракеты. Сближаетесь с Ганимедом на максимальном ускорении, как и отрабатывали во время тренировок. В этой точке, – он установил навигационный маркер, – меняете курс, идете, буквально прижимаясь к поверхности. Атака только с дистанции прямой видимости цели, иначе соседние батареи перехватят ракеты, уже проверено. Они будут запускать разовые устройства огневой поддержки. Аппараты примитивные, управляемые дистанционно. Выстреливаются сериями по десять штук. Оснащены реактивными движителями. Вооружены лазерными излучателями простейшей конструкции, рассчитанными на один разряд, а также устройством самоликвидации. Опасайтесь их. Действуя в рамках Сети, эти штуковины легко сбивают ракеты, а затем взрываются, наполняя пространство шрапнелью и обломками корпусов.
Теперь конкретные боевые задачи. Вы разделены на четыре звена по три машины в каждом. Сближение с Ганимедом группой. Вот тут, – он указал на небольшой ударный кратер, – разделяетесь. Первое звено – атака на поврежденную батарею ПКО. Второе звено – контроль уничтоженной батареи, не приведи господи, если ее все-таки умудрились восстановить! Третье звено – атака узла ПКО на левом фланге, четвертое – аналогичная цель справа. Не геройствовать. Ракетный залп с близкой дистанции и сразу же боевое маневрирование, как и отрабатывали, на предельно малых высотах с уходом в «мертвые зоны», затем, оказавшись в безопасности, на максимальной тяге, через низкие орбиты назад к крейсеру.