Слеза дьявола (др. перевод)
Шрифт:
Паркер и все остальные склонились над планом Джорджтауна.
Потом он внезапно посмотрел на часы и спросил:
— Сегодня в театрах проводятся детские утренники?
Лукас порывисто схватила его за руку.
— Да. Я видела объявления в сегодняшнем номере «Вашингтон пост».
Любитель музыки Тоби Геллер тут же вспомнил, что театр Мейсона расположен в пяти минутах ходьбы от «Времен года».
Паркер развернул лежавшую на столе газету и прочитал, что там давали «Щелкунчика». Спектакль начинался в два и должен был закончиться около четырех часов. Переполненный театр — как раз то, что было нужно Диггеру. Паркер сказал Лукас, чтобы та немедленно связалась с Бейкером и распорядилась отправить всех оперативников туда.
— Всех до единого?
— Абсолютно всех!
Не ждите пощады, Кинкейд, если ошибаетесь…
Но он не ошибся. Хотя теперь должен был признать, что рисковал очень сильно… Они, конечно, сумели спасти жизнь многим людям, но жертв избежать не удалось. А стрелок снова ушел.
Паркер снова посмотрел на записку вымогателя. Человек, написавший ее, мертв, но сам по себе этот листок бумаги продолжал жить своей жизнью. И словно издевался над ним. Он почувствовал безумное желание схватить пинцет и вонзить его в самое сердце записки.
У Кейджа еще раз зазвонил телефон, и он ответил на звонок. Несколько минут разговаривал, и, судя по выражению лица, новости были неплохие. Потом он дал отбой.
— Это был один «мозгоправ». Преподает криминалистическую психологию в Джорджтауне. Утверждает, что располагает информацией об имени.
— Имеется в виду Диггер? — спросил Паркер.
— Да. Он уже едет к нам сюда.
— Хорошо, — отозвалась Лукас.
— Но что теперь? Что нам делать дальше? — поинтересовался Кейдж.
Лукас колебалась и, немного подумав, обратилась к Паркеру:
— Каково ваше мнение? И не обязательно ограничивать свой взгляд только содержанием записки.
— Что ж, — сказал он, — я бы первым делом проверил, не была ли ложа в театре, откуда хотел стрелять Диггер, пуста. И если была, то не потому ли, что его сообщник целиком выкупил в ней места заранее, чтобы обеспечить стрелку идеальную позицию. В таком случае он мог заплатить кредитной картой…
Лукас молча кивнула в сторону Сида, который раскрыл свой сотовый, связался с Джерри Бейкером и передал вопросы ему. Потом дождался ответа и отключил телефон.
— Неплохая версия, — сказал он.
— Но только преступник выкупил билеты еще две недели назад и расплатился наличными, — догадался об остальном Паркер.
— Три недели назад, — поправил агент, потирая ладонью свою бритую голову. — За наличный расчет, разумеется.
— Черт, так я и думал! — в сердцах сказал Паркер.
Но ничего не поделаешь. Им надо было двигаться в расследовании куда-то дальше. Он пролистал записи, которые сделал во время разговора с Линкольном Раймом.
— Нам нужны карты. Подробные и точные. Не такие, как эта. — Он показал на туристический план города, которым они воспользовались, когда просчитывали, куда мог отправиться Диггер из «Времен года». Нам необходимо разобраться в происхождении микрочастиц на записке, — продолжал он. — И по возможности максимально сузить район города, где ее могли написать. То есть где у преступника было временное пристанище.
Лукас посмотрела на Харди.
— Согласна, — сказала она. — Если бы нам это удалось, то команда Джерри и местные полицейские смогли бы заняться опросом населения. Показать всем его фото, не замечал ли кто этого человека в одном из домов или квартир.
Она передала Геллеру снимок лица трупа, сделанный в морге.
— Распечатай это, пожалуйста, в ста экземплярах, Тоби.
— Будет сделано.
Паркер просмотрел список веществ, которые сумел выделить Райм. Гранит, глина, кирпичная пыль, сера, пепел… Откуда все это могло взяться?
В дверях лаборатории снова появился юный клерк, который прежде доставил записку. Тимоти, вспомнил его имя Паркер.
— Агент Лукас?
— Слушаю вас.
— Есть пара вещей, о которых мне велели вам сообщить. Сначала о Моссе.
Гари Мосс. Паркер еще не забыл сводку происшествий, где говорилось о чудом спасшихся из огня детях.
— Так вот, он, похоже, слегка тронулся умом. Заметил уборщика и решил, что это наемный убийца, которого к нему подослали.
Лукас нахмурилась.
— А кто это был? Один из наших людей?
— Да. Обыкновенный парень из технического персонала. Мы его, естественно, проверили. Но Моссом овладела паранойя. Он требует, чтобы его вывезли из города. Считает, что так для него безопаснее.
— Нет. Сейчас мы никак не можем этого сделать. Увы, но не он сейчас приоритет для нас.
— Мне просто велели вам передать, — сказал Тимоти.
Лукас осмотрелась и на какое-то время задумалась. Потом взглянула на Лена Харди:
— Не могла бы я попросить вас заняться им ненадолго, детектив?
— Меня?
— Да, пожалуйста.
Харди был заметно расстроен. Похоже, он воспринял это как еще одну легкую пощечину. И Паркер вспомнил, что самым трудным в работе начальника отдела было не разгадывать тайны анонимных писем, а избегать ситуаций, которые задевали чувствительные души его подчиненных.
— Что ж, если так надо, — после паузы сказал Харди.
— Огромное вам спасибо. — Лукас даже одарила его улыбкой. Потом повернулась к Тимоти: — Вы упомянули о чем-то еще, если не ошибаюсь?
— Сообщение от начальника охраны здания. Там внизу ждет какой-то мужчина. Добровольный свидетель.
— И что с того?
— Он утверждает, что располагает информацией о стрелке из метро.
Как только в городе совершалось громкое преступление, вспомнил Паркер, «чайники» всех мастей внезапно вылезали из щелей как тараканы — некоторые, чтобы взять на себя вину, другие — чтобы дать вымышленные показания. Поэтому на первом этаже здания ФБР были предусмотрены сразу несколько комнат для бесед с подобными субъектами. Стоило любому «добровольцу» явиться сюда, как его тут же отводили в одно из таких помещений, где правдивость его слов определяли опытные мастера допросов.