Слезы Огня
Шрифт:
Дьярви и Хредерик переглянулись.
— Странный какой-то! — произнес волк.
— Нервный, — кивнул сова.
— Зря потраченное время и деньги, — вздохнул Дьярви, — Я тоже думаю, что нет ее здесь. Надо идти дальше и не тратить время.
— Это ты так считаешь, — хмыкнул Хредерик, — Я же думаю совсем иначе. Девушка здесь, но с ней произошло что-то неладное и этот Потап знает ее или видел, но не хочет говорить. Вишь, как засуетился.
Дьярви пригнулся к сове.
— А ты не ошибаешься, дядюшка? — спросил он.
— Проживешь с мое и сам научишься читать по людям не глядя им даже в глаза, — ответил мужчина и добавил, — Завтра продолжим поиски. Где мы еще не были с тобой.
—
Сиггерд не спалось. Она долго лежала, ворочаясь в постели в дружинной избе, затем не выдержав бессонницы, встала и накинув на плечи плащ, вышла во двор. Ночь была прохладной. Уже чувствовалось приближение осени, которая обещала быть холодной.
Сиггерд села на ступеньки крыльца, глядя на чистое звездное небо и убывающую луну, что смотрела на нее своей половинкой, прячась в странной дымке, когда внимание ее привлек хруст камешков и тихие шаги. Кто-то шагал за воротами. В тишине ночи все звуки обострились и Сиггерд казалось, что она слышит даже дыхание этого человека, что проходил сейчас мимо. На ночь ворота во двор Гуннара закрывались, но стража не выставлялась. Вождю казалось, что тех, что стоят на стенах, хватит для охраны города. Пока вокруг все было тихо и мирно, и северяне ни с кем не ссорились, потому чувствовала себя относительно спокойно, хотя Сиггерд, будучи приближенной в Гуннару, знала, что у того есть дозорные, что стояли по периметру леса и у дороги, ведущей в город. Еще одна мера предосторожности, чтобы всем в городе, да и самому Гуннару спалось спокойнее.
Сиггерд уже было перестала обращать внимание на проходящего мимо человека, как тот остановился прямо перед воротами.
Женщина замерла, прислушиваясь и внезапно увидела, как что-то огромное и темной взвилось на фоне усыпанного звёздами неба и перелетело через ворота. В том, что это был человек, а точнее кто-то напоминавший строением человека, Сиггерд не сомневалась. Но чтобы человек мог прыгать на такую высоту — это было невозможным. А значит тот, кто сейчас проник во двор Гуннара, был существом из мира колдовства и магии.
— Колдун, — поняла женщина.
Сиггерд тихо встала на ноги и проследила взглядом за перемещением колдуна. Тот направился к дома вождя и воительница скользнула следом, стараясь производить как можно меньше шума и радуясь тому, что осталась незамеченной ранее.
У дверей в дом чужак остановился. Длинный плащ скрывал его фигуру и лицо и Сиггерд притаилась за углом дома, скрывшись в длинной тени, что отбрасывала соседняя крыша от света луны.
Высунув нос, северянка стала следить за тем, что произойдет дальше, готовая в любой момент поднять тревогу, когда увидела, как двери дома открылись и на пороге возникла женская фигура. Не узнать красавицу княжну было невозможно. Ее светлые тяжелые косы отливали серебром в свете луны. Лебедь шагнула к черному силуэту чужака и тот раскинул в стороны руки, а затем обнял ее.
Сиггерд выдохнула и удивленно увидела пар, вырвавшийся из рта. А затем черная тень метнулась в ее сторону, и сильная рука толкнула женщину в грудь. Она упала на землю и попыталась встать, но тело словно налилось свинцовой тяжестью и Сиггерд не смогла даже пошевелится.
Фигура в черном склонилась над северянкой. Следом за ней появилось и лицо княжны, которая смотрела с полуулыбкой, отдававшей какой-то безуминкой.
— Не хорошо подглядывать! — сказала Лебедь, а фигура в черном резким движением рук сбросила с себя капюшон и перед взором Сиггерд предстал знахарь Асгейр, тот самый, которого устроила на службу к Гуннару Лебедь.
— Я не стану тебе убивать, — сказал он шипящим голосом и простер над женщиной ладонь, — Но не оттого, что я такой добрый. Нет, мне сейчас не нужно привлекать внимание и порождать пересуды,
Сиггерд попыталась закричать, но не смогла. Ее рот просто беззвучно открывался, словно у рыбы, выброшенной на берез безжалостными волнами. А затем она услышала:
— Ты забудешь все, что видела здесь и вернешься спать, — и он щелкнул пальцами, после чего Сиггерд словно провалилась в темную бездну, которой казалось, нет конца и края. Она падала вниз, беспомощно стараясь ухватится за гладкие стены и кричала без слов.
Брунхильда отделилась от стены. Ее сердце колотилось словно безумно мечтало покинуть грудь волчицы и убежать далеко, позорно поджав хвост.
— Успокойся! — сказала себе женщина и прислонилась к стене, прикрыв глаза и радуясь тому, что Асгейр не в силах почувствовать ее, так как она ощущала его присутствие. К тому же он сейчас был немного занят…
Скоро все стихло. И бормотание колдуна, и тихие стоны женщины, что лежала на земле. Брунхильда подумала о том, захотела ли она бы помочь северянке, если бы Асгейр решил ее убить…и неожиданно поняла, что нет. Она бы позволила ему сделать это. Позволила, потому что соизмерив свои силы и то, что теперь мог Асгейр, она осознавала, что проиграет при любом раскладе. Если бы на ее стороне сейчас была Верея, то тогда да — перевес был бы с ними, но девушка находилась в неизвестности от всех тех событий, что разыгрались за ее спиной.
По крайней мере, Брунхильде удалось выяснить одно — она нашла место, где жила Верея. Загадкой для волчицы оставалось только одно — почему достигнув цели, Асгейр не увел Верею? Видимо, его чары не действовали на девушку или она сопротивлялась… Что ж, это давало шанс на победу. Крохотный и слабый, но все же шанс.
— Завтра я вернусь сюда и постараюсь найти девчонку, — решила волчица и бросив еще один взгляд на высокую стену, возведенную перед двором Гуннарова дома, поспешила в ближайший темный проулок, подальше от места, где находился темный колдун. Еще не время было им свидеться. Да и, если честно говорить, Брунхильда хотела бы избежать подобной встречи всеми фибрами своей души.
Глава 12.
Наступил долгожданный день, когда мы с Нечаем стали собираться в дорогу. Срок моего заточения во владениях Гуннара подошел к концу, и я радовалась тому, что наконец смогу отправиться в путь туда, куда звало меня сердце.
Сложив вещи в походные мешки, я оглянулась на обстановку домика где прожила почти месяц…относительно спокойно и сыто. Странно, но я не чувствовала себя привязанной к этому месту, хотя мне не было здесь так уж плохо… Но не было и хорошо.
Старик забросил на плечи свою арфу и мешок и первым вышел из дома. Я переступив порог сказала себе, что уходя не буду оборачиваться и смотреть назад. Эта страница моей жизни была прочитана и закрыта. Меня ждала новая — белоснежная, где я намеревалась написать только самое хорошее и светлое будущее для себя.
Но как оказалось, просто уйти нам не позволили.
У самых ворот я увидела Гуннара. Видимо он приказал слугам и дружинникам временно не появляется, поскольку, кроме нас с ним и Нечаем, что отошел в сторону, не желая мешать нам прощаться — у старика по этому поводу было свое мнение, в котором он считал меня глупой, из-за моего отказа этому мужчине. Видимо оба они и Гуннар и Нечай решили дать мне последний шанс передумать и остаться. Глупые. Разве я могла? Для меня была только одна жизнь, в которой я видела себя рядом с Булатом. И я была уверена, что теперь он не оттолкнут меня. Этот мужчина был предназначен мне самой жизнью, как продолжение моей сущности, и я думала, что он будет тем, кого примет мой огонь.