Слёзы Рублёвки
Шрифт:
Если всё время оглядываться назад… там вы уже всё равно ничего не измените. И можете лишь бессильно наблюдать. А можно нацеливаться на те вещи, что открываются впереди. Прошлое не рационально. Рациональна — цель. И рациональны те мысли, которые вы направляете на обдумывание путей её достижения.
И тогда вы сами себя направляете к успеху. И здоровью. Ведь вам некогда тратить время на унылые мысли и упадочнические чувства. Воспоминания вы используете только как копилку опыта. Вы освобождаете себя от зависти, ревности, злобы, беспокойства. От страха. Вы всего этого не подпускаете к себе.
А не подпуская к себе
Физически здоровым!
И по очень простой причине.
Мысль влияет на эмоции. А положительные эмоции способствуют образованию в мозгу эндорфинов. А уже они благотворно воздействуют на иммунную систему. И всё — круг самоочищения замкнулся! Лучше мыслишь — легче дышишь! Буквально так!
А теперь вспомним, что в мозгу вырабатывается более пятисот различных гормонов, которые регулируют жизнедеятельность практически всех систем организма. Оцените ситуацию оптимистично — и организм благодарно вам поклонится. И поможет преодолеть настоящую беду. Подумайте о чём-то позитивно — сами вбросите в своё тело вырабатываемые в нём же лекарства.
А если ещё добавите и ту специальную гимнастику, которая подталкивает системы организма к ещё более активной борьбе за здоровье вашего тела — оно, здоровье, будет несокрушимо!
— Да, — чуть смущённо сказала Анастасия. — Сначала, после всего этого… ну, понимаете… у меня опять было появились боли. Но я увеличила время, отводимое упражнениям — и сразу полегчало!
— Так и должно быть, Настя!
Но теперь мы подошли к новому этапу. Главному. Мы будем с вами вновь отстраивать… нет, не вашу семейную жизнь! Я, как уже сказано, — не семейный доктор и не консультант по вопросам брака.
Нет, мы с вами — и Виктором, пусть пока отдельно от вас… — отстроим наново вашу жизнь. Такую, какой она должна быть. Со смелым взглядом вперёд и оптимистичным взглядом вокруг. И с положительными эмоциями. И это будет тем легче, что учёными доказано: девяносто процентов того, о чём мы беспокоимся, не осуществляется! Так зачем на этом концентрироваться?
И вот тогда, — тут я высказался как-то слишком торжественно; поменьше бы надо пафоса… но уж больно я хотел заразить её энтузиазмом. — Тогда я уверен: и семья ваша восстановится. Потому что она органична. И как только мы уберём из жизни всё, что искривляет это ваше органичное семейное строение — вы никуда друг от друга не денетесь!
Х.11.
— Мне всё-таки не удалось от них уйти, Витя.
Матвей выглядел не очень. Но бодрился.
— Там была третья машина. Она приняла меня подальше… впереди. Подошли уверенно, по-хозяйски. А я — раненный… Потребовали полную несуразицу. Что-то вроде платы за транзит. А потом… взяли в оборот. Из-за предприятия…
У Серебрякова ходили желваки на скулах. Сергей, водитель и для этой командировки уж точно — охранник — с тревогой смотрел на босса. Всю дорогу он уговаривал только получить информацию и ничего не предпринимать в самом городе.
Серебряков был с этим согласен. Месть то блюдо, которое подают холодным. Но сейчас сдерживаться было трудно. Он переживал за человека, который до последнего пытался отстоять их общие интересы. Пострадал, можно сказать, из-за него.
— Поначалу мне казалось, что это обычные отморозки, — продолжал тяжко Матвей. — Не
Он помолчал, тяжело дыша.
— Уверен, что залётные. Наших бы я вычислил. Да и юристы у них наготове, нотариусы… А главное — проговорились они… Думали, я не слышу из другой комнаты. Они нового, своего человека, к торговой сети 'Днепровский' подключают. А тут все знают, что она не местным принадлежит… Москвичам.
11.
Первое прямое нападение на сеть сбыта Серебрякова произошло возле Смоленска. Матвей, его тамошний доверенный дилер, позвонил из больницы. И рассказал, что его фирму у него попытались отобрать. Чисто бандитскими методами…
* * *
Чёрный автомобиль оттолкнулся от обочины мягко, словно мячик. Оттолкнулся и наискось пошёл за Матвеем. Чуть спереди отъехала вторая машина, тоже с литовскими номерами. 'Коробочка' была классической…
Та-ак, приехали.
Но не на таковского напали, решил Матвей тут же, утапливая педаль газа в пол. Разбираться с вами прямо здесь я не собираюсь. Вот добежим до Орши, а там видно будет.
Жалко, не хватало времени взять трубку и позвонить ребятам, чтобы встретили. Давно ведь говорил себе, голова садовая, что надо эту штучку на ухо купить, с микрофоном, чтобы говорить, не отрывая руки от руля. Хотя… всё равно — номер-то набрать тоже сейчас некогда. Руки от руля уже не отпустишь…
Кто бы это мог быть? — плавал вопрос по краю сознания. Вроде бы давно всё успокоилось, мы никому на мозоль не наступали, на нас никто не наезжал. С 'крышей' вопрос давно решили, хорошая 'крыша', 'красная'. И годы уже не девяностые…
Недавно, правда, казаки какие-то нарисовались. Но после разговора за 'рюмкой чая' всё поняли, откланялись вежливо и ушли.
Так что не то. Поднимать тему вновь они бы сейчас не стали.
Матвей всё прибавлял и прибавлял газу, стараясь успеть набрать скорость до пересечения курсов и возможного столкновения. Это только неопытные водилы при угрозе со стороны соседнего агрессивно ведущего себя автомобиля стремятся притормозить. А то и остановиться. И попадают на проблемы. Но Матвей был водителем опытным. Ещё в девяностые занимался перегоном машин через Польшу и Белоруссию, так что в подобных переделках побывал. И прекрасно знал: доберёшься до ста шестидесяти — ни один мазурик не осмелится совершать рядом с тобой сложные манёвры. Тут малейшая неправильность при повороте руля может стоить головы.
Нападавшие, похоже, тоже знали этот принцип. И передняя машина стремилась придавить его, не дать ни скорости, ни пространства, в то же время чутко реагируя на все его движения.
Тем временем сзади-справа неумолимо приближалась тяжёлая чёрная 'бэха'.
'Коробочка' становилась всё более тесной.
Так, решил Матвей. А вот сейчас я вас буду наказывать.
Холодок опасности заставлял пузырьками закипать кровь.
Снизив под давлением передней машины скорость до 110 километров в час и уже видя справа, как пассажиры 'бээмвэшки' машут ему руками, делая знаки остановиться, он переключил рычаг своей типтроники на ручную передачу. Быстро передёрнул на третью — и буквально прыгнул вперед, за секунды разогнавшись до ста пятидесяти, хищно нацеливаясь на левое переднее крыло первой машины преследователей.