Слишком много колдунов

Цыбиков Ч.

— Автокапсула, — глупо сказал Аслан. Затем поворотился к Питеру. — А что было в тоннеле?

Питер не ответил, лишь прищурился. Клотильда, в походном комбинезоне (рубашка, сшитая со штанами и юбкой) напоминавшая небольшой опавший парус, увидела их.

— Ничего у вас не вышло, — презрительно сказала она. — Я так и знала. Где мой муж?

— А где валглы? — спросил Аслан у Жака. Питер вспомнил, что с ними оставались двое или трое воинов. Жак оглянулся, посмотрел зачем-то в серое небо и сказал невпопад:

— Надо уходить отсюда.

Мусульманин неслышно выругался.

—

Где мой муж? — повысила голос колдунья.

— Я здесь, Клотильда, — Франциск Прелати появился в дверях башни, прямо за их спинами. Питер неожиданно и очень ясно понял, что более такой оплошности допускать не следует. — Они знают про подземный ход. Надо уходить отсюда.

Питер коротко посмотрел на Аслана и аккуратно взял колдуна за локоть. Аслан как бы нечаянно подошёл с другой стороны.

— Что происходит, господин Меффрэ? — душевно произнёс учёный.

Колдун посмотрел на Питера внимательно и без испуга:

— Вы о чём?

Питер молча указал на совершенно целую автокапсулу, в которую забиралась его супруга. Прелати посмотрел на неё, затем на Питера, затем на Аслана.

— Я не понимаю, молодые люди. Это наша автокапсула, Клотильда вам о ней должна была рассказать. Она на тот случай…

— А что за автокапсула была в тоннеле? — против своей воли Питер повысил голос. Жак махал им рукой, стоя на подножках диавола, надо было спешить, но Питер знал, что надо и выяснить, что, чёрт побери, происходит в этом чёртовом замке. — Которую уничтожили легионеры пилящими тросами? Из которой я вас вытащил и волок до самого выхода?

Франциск Прелати смотрел на него, моргая глазами, затем сделал пару мелких шажков назад, ближе к Аслану, который смотрел то на Питера, то на колдуна.

То на колдуна, то на Питера.

— Месье Кафор, — голос Прелати был мягким и убедительным. — Я не ходил с вами в тоннель и соответственно не видел там никакой автокапсулы. Боюсь, если вы и вытащили, то вытащили кого-то другого.

Питер стоял, словно оглохший; а этот подлец всё дальше и дальше отходил от него, поглядывая то на Жака, то на Аслана, то на свою супругу, и самое страшное было то, что они не смотрели на Прелати как на лгуна и провокатора, они вообще на него не смотрели, а смотрели они на Питера с сомнением, которое перерастало в сочувствие.

Аслан тронул его за плечо.

— Мало времени, Пит, пошли.

— Погоди, стой, погоди! — заорал Питер в голос. — Аслан, он был там! И автокапсула была! И пилящие тросы! Они ими отрезали ногу у чудовища, как мы в Лилле…

И осёкся. Ступор прошёл, мысли понеслись вскачь, хорошо же, подумал Питер про себя с холодной яростью, это действительно могло быть видением; но если — всё-таки — это не видение? Получается тогда, что колдун прятал ещё одну автокапсулу — от кого? От них? От своей жены? От Фуке? И если он действительно в неё пытался сесть — зачем так рисковать жизнью, залезая в неё под пулями? Бред…

— Пит, пилящие тросы придумал я, — сказал Аслан после тяжёлой паузы. — Вряд ли Фуке стал бы учить своих людей приёмам эвакуаторов. Пит, не переживай, это всё просто сонный газ, а…

Упругий свист прервал

его слова, колдун дёрнул головой, пошатнулся и стал оседать, хрипя и нашаривая опору руками. В основании его шеи, чуть выше ключиц, торчала короткая толстая стрела. Клотильда завизжала, Жак резво нырнул под автокапсулу. Ещё одна стрела ударила в камень туда, где только что была голова Аслана, он успел пригнуться. Питер перекатился и пригнувшись побежал туда, откуда стреляли, одновременно высматривая врага; справа от него, вдоль внешнего парапета, тенью мчался Аслан.

Они увидели стрелков одновременно.

Мерцающие полупрозрачные фигуры, почти сливающиеся с камнем.

— Призраки, — сказал Аслан вслух.

Трое: один стоял на колене, с арбалетом в руках, один скрючившись сидел на каменном ограждении, а третий уже бежал, петляя, к дальней башне; через секунду вслед за ним спрыгнул и тот, что был на стене, а последний бросил арбалет, вынул что-то из-за пазухи и метнул в Аслана. Эвакуатор на бегу уклонился. Призрак, семеня задом, достал из-за спины два кривых лезвия, похожих на серпы, и, сделав ими два быстрых маха, бросился навстречу друзьям. Двое других уже скрылись в северной башне — Питер не успел заметить где, потому что за выступом стены увидел двух мертвых валглов, лежащих крест-накрест друг на друге в чёрной луже.

Аслан тем временем уверенно отжимал своего противника, и Питер зашёл слева, чтобы ударить точнее, он не хотел его убивать, надо было ранить, чтобы допросить, но проклятый призрак вскочил на край стены, сдернул с головы капюшон. Двое друзей увидели его лицо, грубое, жестокое, и глаз, закрытый черной повязкой. Призрак сделал странное движение рукой, и Питер с Асланом одновременно поняли, что от его пояса куда-то за стену идёт тонкий трос; призрак застыл на мгновение, затем сделал шажок назад и мгновенно скрылся за стеной; Питер рванулся было посмотреть, куда он упал, но Аслан грубо схватил его за одежду и сдёрнул вниз, и вовремя: над их головой прошелестело несколько стрел. Стреляли откуда-то снизу, возможно, с нижних этажей башни.

— Надо уходить, — сказал Аслан. Через его щёку шла глубокая царапина. — Они вернутся.

Он не сказал, что призраков может быть больше, и скорее всего их больше, и что они в разы опаснее и тех легионеров, которые штурмуют ворота, и тех, что бродят по подземелью — если последние не привиделись Питеру, конечно; это всё было понятно и так. Они, пригибаясь, побежали обратно к автокапсуле, которая уже разворачивалась к башне, целясь в пушечный спуск. Питер покрутил головой и увидел колдуна.

Прелати сидел в нише, опираясь спиной на камень, и на его шее не было и следа раны, а Жак с ошалелым, но крайне решительным видом стоял рядом, направив саблю в его сторону. Питер и Аслан переглянулись.

— Он вытащил стрелу, — произнёс Жак механическим голосом. — Прямо из горла.

— Бывает, — с мрачной злобой сказал Аслан. — Особенно с колдунами.

— Теперь вы будете уязвимы некоторое время, — сказал Питер колдуну полувопросительно. — Верно?

— Повезло… тебе, — ответил колдун, скалясь и тяжёло дыша.