Сливово-лиловый

Скотт Клер

— Спасибо, нам не нужно.

Роберт берет меня под руку и тянет за собой, даже не дав шанса попрощаться. Я оглядываюсь назад и вижу, что Дэвид наблюдает за нами.

— Мудак, — четко формулирует губами он, пожимает плечами и продолжает пятиться назад. Через два шага останавливается и жестом показывает, чтобы я позвонила.

Глава 57

— Поэтому мне не следовало идти с тобой, Аллегра? Это из-за него я тебя сегодня вообще не узнаю? Ты хотела с ним встретиться, а я все испортил? — спрашивает Роберт, когда мы завернули за следующий

угол.

— Нет. Это же ты предложил бегать здесь. Это была не моя идея.

— А куда ты хотела пойти? — спрашивает он, прищурившись.

Я делаю глубокий вдох, встречаясь с ним взглядом, и тихо говорю:

— Неважно, что я говорю, Роберт. Ты все равно мне не веришь.

— Испытай меня, Аллегра. Где ты хотела пробежаться?

— На набережной. У реки. От Штадтграбенбрюке до Килианштег, через центр города и назад домой.

— Ты никогда бы не смогла пробежать такую дистанцию. Даже у меня это занимает больше часа, а потом я полностью выжат.

— Да. Ну и? У меня на это ушло бы два с половиной часа, для тебя это проблема, Роберт? — не могу сдержаться, чтобы мой голос не звучал как у обиженного ребенка. Уперто, дерзко, упрямо. Я разворачиваюсь и говорю:

— Я хочу домой.

— Нет, — отвечает он, — сейчас закончим круг. Потом пойдем домой. И поговорим.

— Беги спокойно. Я иду к машине и…

— Забудь, ты побежишь со мной. Когда ты закончишь круг, это будет меньше трети расстояния, которое ты якобы собиралась пробежать.

— «Якобы», да? У меня пропало желание.

— И все же ты побежишь со мной. Давай, соберись. Если ты вымотаешь меня до предела, Аллегра, это пойдет тебе только на пользу…

Внезапно, всего на несколько секунд, я вижу, как за разъяренным, ревнивым фасадом промелькивает «мой» Роберт. Он ухмыляется, той нахальной, неотразимой улыбкой, от которой у меня всегда подгибаются колени. Я разворачиваюсь и бегу со скоростью, с которой, больше чем уверена, все равно не смогу пробежать и триста метров. Роберт смеется, и я слышу, как он догоняет меня. Метров через семьдесят он настигает меня, хватает и поднимает вверх, раскручивая по воздуху. Поставив меня снова на землю, хлопает по заднице и говорит:

— Давай еще. На этот раз у тебя не будет такой большой форы.

Когда мы заканчиваем круг и подходим к машине, я совершенно вымотана. Роберт же только слегка разогрет. Плохо для меня. «Очень-очень плохо», — думаю я.

Через два часа мы поели и приняли душ. Сижу на диване и пялюсь в телевизор, на черный экран. Входит Роберт, останавливается в дверях. Я думаю, ему нравится опираться на дверной косяк. Он блокирует мне выход из ситуации в прямом и переносном смысле.

— Поговорим, — предлагает он, — я не был доволен тобой сегодня, Аллегра. Ты вела себя вызывающе и неуважительно. Я не знаю тебя такой и очень удивлен, что ты позволяешь себе такое со мной.

— Я… я просто пыталась сделать свою работу за то время, которое ты мне дал. Я не собиралась проявлять неуважение, и ты это знаешь, Роберт.

— То, что я требую, слишком?

— Нет.

—

Тогда в чем твоя проблема?

— У меня нет проблем, Роберт.

— Аллегра, ты проявила неуважение. Ты оттолкнула меня от себя, проигнорировав прямую, четкую просьбу. Ты во что бы то ни было хотела пойти на пробежку — что ты обычно делаешь не так уж часто — и без меня рядом. Мы были в парке меньше получаса и кого встречаем? Дэвида. Ты знаешь, как это выглядит в моих глазах?

— Да, могу себе представить, я не дура, Роберт. Ты неправ. Я уже говорила тебе это в парке.

— Объясни мне. Как ты это видишь.

— У меня было ужасно много работы, Арне хотел меня видеть, налоговая инспекция ждала моего звонка, я должна была подготовить это чертово собрание руководства, а перед этим — представить всем Джудит. Я просто была в стрессе, и у меня не было ни единой свободной секунды. Для тебя. Извини, но я не могу изменить это сейчас. Мы заранее договорились, что на работе будем вести себя как нормальная пара, и сегодня мы таковыми и были. Совершенно нормальная пара, один из которой провел обеденный перерыв с симпатичной новой коллегой, даже не спросив, не хотела бы его девушка пообедать с ним. У меня даже не было времени на обеденный перерыв, Роберт, и я просто в восхищении, что ты так хорошо провел время с Джудит во время перерыва. Она, между прочим, громко рассказывала об этом Инге.

— И Инга ей по горячим следам объяснила, какой я мудак, да?

— Нет. Во-первых, потому что Инга этого не делает, во-вторых, потому что я сидела в пределах слышимости. Она даже не сказала ей, что ты несвободен.

Роберт тихо смеется, и я недоуменно сдвигаю брови.

— Что такого смешного?

— Ничего. Так ты имеешь в виду, что все это неповиновение, неуважение, непослушание было временным и связано со стрессом? И виноват, кроме прочего, я, потому что подумал, что ты не хочешь есть со мной?

— Меня это задело.

— Твое поведение меня тоже задело, Аллегра.

— Я вообще ничего не сделала! — яростно возражаю я. — Я ни с кем не флиртовала и просто делала свою работу, черт возьми!

— Я тоже ни с кем не флиртовал.

Роберт совершенно спокоен и прекрасно себя контролирует. Он знает, что единственный способ подчинить меня — это, во-первых, создать впечатление, что контролирует меня, как бы я себя ни вела, и, во-вторых, проявить неуклонную, но мягкую строгость.

— Мне хотелось просто… просто проветрить голову. Подвигаться, выложиться по полной, чтобы я смогла сегодня уснуть.

— Это была неплохая идея. Однако ты все неправильно преподнесла. Ты могла бы вежливо и уважительно попросить, объяснить мне, что это, учитывая нашу договоренность, важно для тебя. Как ты сделала сейчас. Только что. Ты знаешь, я не скажу «нет», знаешь, что мне нравится быть с тобой. Я был бы счастлив, если бы ты спросила, не хочу ли я сопровождать тебя. Твой темп или твоя кондиция абсолютно не имеют значения. Если бы ты начала правильно, нам бы было очень весело в парке, ты так не думаешь?