Сливово-лиловый

Скотт Клер

Вернувшись к своему рабочему столу, я немного лучше могу сосредоточиться на работе, в какой-то момент действительно сосредотачиваюсь и выполняю все, что еще ждет обработки, быстро и эффективно. Я только бормочу короткое прощание, когда Инга и Джудит прощаются в конце рабочего дня, а затем в последний раз за этот день звоню в налоговую инспекцию. Закончив разговор, вздыхаю с облегчением. Проблема решена, наконец-то. Один пункт в списке, который я могу уверенно отметить, как решенный.

— Аллегра.

Голос Роберта заставляет

меня поднять глаза. Он стоит перед моим столом и демонстративно смотрит на часы.

— Извини, — тихо отвечаю я, — буду готова через минуту.

Я выключаю компьютер, быстро прибираюсь на столе и тянусь за сумочкой.

— Я готова.

— Хорошо.

Коротко и холодно. Роберт все еще зол на мою неадекватную реакцию, которую я до сих пор не считаю неуместной или неуважительной.

Мы молчим, пока не проезжаем полпути. Затем я прочищаю горло и небрежно говорю:

— Я иду на пробежку. Мне нужны упражнения и свежий воздух.

— Ты никуда не пойдешь, Аллегра.

— Но…

— Нет. Мы поговорим, а потом посмотрим.

Не кончике языка крутится резкое замечание, но подавляю этот порыв. Роберт больше не в настроении для очередной дерзости. Интересно, как день, который так хорошо начался, мог оказаться таким ужасным. Он станет еще страшнее. Я боюсь этого разговора, потому что он может перейти в самую настоящую ссору. Из-за ничего. Я ненавижу споры, особенно когда дело не стоит и выеденного яйца.

— Иди на кухню и жди меня, Аллегра, — приказывает он, когда мы возвращаемся домой.

Я снимаю туфли и иду мимо него в спальню. Роберт стоит в дверях, скрестив руки на груди, и смотрит, как я раздеваюсь, достаю из шкафа пару спортивных штанов и футболку и надеваю их. Он молчит, когда я протискиваюсь мимо него, надеваю кроссовки и хватаю ключ.

— Аллегра.

— Я иду на пробежку. Мне нужны упражнения и свежий воздух. Как уже сказала.

Это важно для меня. Пожалуйста, Роберт. Я смотрю ему в глаза, молча умоляя позволить мне уйти.

— Подожди чуть-чуть. Я пойду с тобой.

— Нет. Роберт, я… я не хочу, чтобы ты шел со мной.

Он смотрит на меня, изучающе, ожидающе. Ему нужна причина, по которой он должен оставаться дома, из-за того, что я сегодня вдруг так неожиданно упряма и настойчива.

— Я не могу держать твой темп, — говорю я слегка неуверенно, но Роберт начинает переодеваться.

— Значит я побегу в твоем темпе. Мы поедем в городской парк.

Он не дает отобрать контроль, не полностью. Я знаю, что он обязательно пойдет со мной. Поводья не ослабнут только потому, что я встаю на дыбы. Он позволит мне немного пройтись в моем направлении, а затем мягко, но настойчиво потянет назад. На его путь.

Через двадцать минут мы уже у входа в парк, и Роберт оставляет решение за мной:

— Налево или направо?

— Направо, — решаю я и начинаю бежать.

Роберт молча бежит рядом со мной, на самом деле даже не пытается увеличить

темп. Через четверть часа пробежки, я устаю и нуждаюсь в перерыве. Мое состояние оставляет желать лучшего, мне срочно нужно возобновить регулярные пробежки.

Роберт ухмыляется, потому что я тяжело дышу, как морж, а он все еще совершенно расслаблен. Я кладу руки на колени и чувствую, как колотится сердце, слышу, как кровь стучит в ушах. Рука Роберта ложится мне на попу, ласкает ее. Бег и ему пошел на пользу. Несмотря на неспешный для него темп, он уменьшил свою агрессию и прояснил голову. Он ничего не забыл, но теперь прибывает в гораздо более снисходительном настроении.

Когда я снова могу нормально дышать, мы продолжаем бег, на этот раз немного медленнее.

— В том, что ты делаешь, есть что-то от гимнастики для пенсионеров, Аллегра, — отмечает Роберт, понятно, что то, что я делаю, вряд ли можно отнести к спорту для него.

— Я сказала тебе оставаться дома… — выдыхаю я. — Я знала, что ты…

— Привет, Аллегра! — раздается голос впереди, и мой взгляд скользит по мамам с колясками, владельцам собак, детям на скейтбордах, группе скандинавской ходьбы и другим бегунам.

— Это что? Прилипало? — спрашивает Роберт, и его голос становится холоден, как лед. — Дэвид. Какое удивительное совпадение, не правда ли, Аллегра?

— Да, — отвечаю я, тяжело дыша, — пойти в городской парк было твоим решением, помнишь? Привет, Дэвид.

У Дэвида с собой собака, которую он явно вывел выгулять. Это миниатюрный йоркширский терьер — собака, которая подходит почти всем, но не таким мужчинам, как Дэвид или Роберт.

— Привет, — говорит Дэвид Роберту, который прохладно кивает в ответ. — Ты немного отвыкла от тренировок, не так ли?

Он ухмыляется, наблюдая за тем, как я, наклонившись вперед, уперев руки в бедра, отчаянно пытаюсь набрать в легкие больше воздуха. Он пялится на мое декольте, но я осознаю, что в этот момент мне все равно. Ведь я сейчас задыхаюсь. А Роберт злится на меня еще больше, чем раньше. Из-за этого парня, у которого на поводке собака-диванная подушка, и который, не смотря на убийственный взгляд Роберта, совершенно непоколебим.

— Я работаю иногда личным тренером, ты знала об этом? — продолжает он, затягивая собаку между ног.

— Нет, не знала, — говорю я, чуть меньше запыхавшись, — что это за собака?

— Моей матери. Она больна и попросила меня выгулять придурка. Ненавижу эту тварь, но у меня нет выбора.

— Ага… — равнодушно говорю я и смотрю на нелюбимую спутницу, которая послушно присела и с интересом смотрит на меня.

— Вот, — говорит Дэвид, вытаскивая из штанов визитную карточку, — позвони мне, если тебе понадобится небольшая помощь с тренировками…

Он сует визитную карточку мне в лицо, но Роберт вырывает ее из его пальцев прежде, чем я успеваю ответить, быстро смотрит на нее, а затем возвращает Дэвиду.