Слияние с ним
Шрифт:
— О Боже! — вскрикиваю я. Боль от укуса быстро стихает, когда он лижет это место. Затем он кусает снова, чуть выше предыдущего укуса, — Ах.
Есть боль, но и удовольствие, которого я никогда не испытывала раньше, оно интенсивное, и мне нужно еще. Пока Зак вылизывает след от укуса, я наслаждаюсь этой смесью боли и удовольствия. Он поворачивает голову и кусает меня за другое бедро, я снова извиваюсь и громко стону. Я ожидаю почувствовать его язык на моем бедре, где он укусил меня, но вместо этого Зак лижет меня, от низа моей киски до верха. Он лижет медленно, и когда
Выкрикивая его имя, я извиваюсь, сжимая его голову между своих бедер, удерживая на месте. Зак продолжает лизать меня, проводя языком вокруг моего клитора, оседлав волну. Мне кажется, я вижу звезды. Зак покрывает мягкими поцелуями губы моей киски, пока мое тело расслабляется на кровати.
Когда он поднимает голову, чтобы посмотреть на меня, он говорит:
— Это самое сексуальное, что я когда-либо видел. Твое лицо, когда ты кончаешь, на это можно смотреть снова и снова.
Я тяжело дышу, всё еще переводя дыхание от оргазма всех оргазмов. Моя грудь поднимается и опускается в быстрых движениях.
— Если ты пытаешься убить меня этим, то миссия выполнена. Кажется, я только что умерла и попала в рай.
Двигаясь вверх по моему телу, он целует мои губы, и я чувствую свой вкус.
— Я не хочу убивать тебя оргазмом, детка, просто погубить для всех других мужчин, — при упоминании о других мужчинах его лицо становится жестким, я понимаю, что он очень сильно ревнует, видимо, как и я, так что, думаю, мы квиты.
— Ты погубил меня для всех остальных с того момента, как наши глаза встретились в баре, — честно говорю я ему, и он стонет. Зак встает и одним движением сбрасывает штаны и трусы на пол, освобождая чертовски впечатляющую эрекцию. Я раньше не знала, что существуют такие вещи, как красивые члены, но его — это чертово произведение искусства. Я пялюсь. Знаю, что смотрю на него, и он знает об этом.
Он берет презерватив с тумбочки, и у меня возникает внезапная мысль, что лучше бы он им не пользовался, но не осмеливаюсь высказать это мнение. Я смотрю, как он скользит презервативом по своему стволу, несколько раз поглаживая его, пока возвращается к моей кровати, жалея, что у меня нет камеры, чтобы запечатлеть этот момент.
Ухмыляясь, он устраивается между моих ног.
— Я не могу дождаться, чтобы почувствовать, как твоя киска душит мой член, умираю от желания снова оказаться внутри тебя с того момента, как покинул сегодня, — приподнимая мои бедра, я пытаюсь дотянуться до него, он усмехается и легонько шлепает мою киску, — такая голодная, жадная, что же мне с этим делать?
Я не думаю, что он действительно задает мне этот вопрос, но все равно отвечаю.
— Ты собираешься трахать меня, и трахать жестко, — требую я.
Наблюдая, как дрожит его тело, прежде чем он подносит кончик своего члена к моему входу.
— Твой грязный рот — это беда, солнышко, — он входит в меня одним сильным толчком. Погрузившись до упора, Зак удерживает равновесие, наклоняется и шепчет мне на ухо: — мне чертовски нравится твой грязный рот, — после чего входит и выходит, сначала
Поднимая ногу, я упираюсь икрой в его плечо, угол позволяет ему войти глубже, каждый толчок ударяет по сладкой точке внутри. Мои руки напряжены, я чувствую, как на запястье образуется ожог от веревки, но боль дополняет огромное удовольствие.
— О… Боже, Зак, это так хорошо, не останавливайся.
Ворча, он замедляет темп, говоря:
— Ничто в мире не заставит меня прекратить трахать тебя, Алисса. Я буду трахать тебя до конца своих дней, — когда он произносит моё имя — Алисса, вместо солнышко или малышка, я понимаю, что он действительно верит в то, что говорит.
Зак отстраняется, и я рычу на него, а он только смеется и переворачивает моё тело так, что я оказываюсь на четвереньках. Оглянувшись через плечо, я вижу, как он прижимается к моему входу. Он поднимает взгляд и ухмыляется, я чувствую, как моя киска сжимается при виде этой ухмылки, очень опасной для женщин. Зак стонет и шлепает меня по заднице. Я вскрикиваю, но боль быстро сменяется удовольствием, и слышу, как прошу еще.
— Еще раз, — говорю я, оглядываясь на него.
— С радостью, — отвечает он, шлепая меня по другой ягодице и потирая ладонями больное место. Он врывается в меня с такой силой, что, если бы не его нынешняя хватка на моих бедрах, я уверена, что не смогла бы сейчас удержаться в этом положении.
Он наносит ещё два шлепка по моей заднице, а затем наклоняется и кусает меня за плечо. Укус окончательно добивает. Я кончаю, выкрикивая его имя, чувствуя, как Зак дергается внутри меня. Ощущаю, как его сперма выплёскивается наружу, заполняя презерватив. Он выкрикивает моё имя так громко, что я не удивлюсь, если его услышит все здание.
Мое безжизненное тело падает на кровать, я не могу пошевелиться, даже если бы захотела. Я едва замечаю, как Зак развязывает веревку и растирает мои запястья, прежде чем натянуть на меня одеяло. Я так устала, что не сопротивляюсь, когда слышу, как Зак шепчет мне на ухо:
— Спи, детка, у нас всегда есть завтра.
Я поднимаю на него глаза.
— Обещаешь?
— Я, блядь, клянусь, — говорит он, целуя меня в лоб, потом в нос и губы.
Меня разбудил саундтрек из "Рокки", который я узнала, как рингтон Брэя. Ворча, полусознательно требую:
— Выключи его, или я его разобью, — шлепая рукой по кровати в попытке заставить звук прекратиться, моя рука наталкивается на твердую стену из мышц. Я слышу стон Зака, когда он переворачивается.
— Что? Лучше бы у тебя была веская причина звонить так рано.
Наступает короткое молчание, пока он слушает Брэя на другом конце телефона, а затем Зак встает с кровати.
— Черт, ладно, я буду там, как только смогу.
Перекатившись на спину, я открываю один глаз и вижу, как Зак бросает свой телефон на кровать, с которой он только что встал. Он подходит ко мне, наклоняется, целует меня в лоб и шепчет:
— Мне нужно кое с чем разобраться, ложись спать, я вернусь раньше, чем ты это поймешь, — кивнув головой, я закрываю глаза, позволяя сну овладеть мной.