Словацкие сказки. Книга 1
Шрифт:
Полез бедный старик на крышу, скинул трубу с крыши.
А тут королевские слуги явились, красавицу ищут: мол, сказывают, что она в тот дом вбежала, где на крыше высокая труба стоит. Глянули, а трубы-то никакой и нету! И пошли они прочь не солоно хлебавши.
Но у королевича залог остался — золотая туфелька. Послал слуг, приказал из дома в дом ходить, где девицы есть, туфельку примерять, которой из них в пору придется, ту немедля к нему вести.
Ходят королевские слуги из дома в дом, всем туфельку примеряют, но туфелька никому не годится. Увидала мачеха, что к ним идут, давай дочке ногу
— Нет, этой не годится, — говорит, — а другой девушки у вас нету?
А мачеха в ответ:
— Что вы, что вы, никого у нас больше нет!
Слуги совсем было со двора пошли, но тут из чердачного окна петух как закричит:
— Кукареку, не спешите, кукареку, погодите! Под корытом поглядите!
— Что такое? — остановились слуги. — Кого это надо под корытом глядеть?
— Да, что вы! Этот петух всегда так кричит, — стала их отговаривать мачеха.
Но слуги ее не слушают, на чердак бегут. Видят два корыта стоят, а под ними вся в слезах, красавица сидит. Примерили ей туфельку, а она — как влитая!
Спустились слуги вниз, глянули за дверь, а там золотое платье брошено!
Поняли слуги, наконец-то нашли, кого искали.
Мачеха увидала, что падчерицу в карету сажают — от злости лопнула, тут ей и конец пришел.
Королевич сразу девушку узнал.
— Это, — говорит, — ты, моя милая, три раза в церкви была?
— Я, — стыдливо ответила девушка, и покраснела, словно маков цвет.
— Где ж ты такие красивые платья взяла?
Она ему все по порядку рассказала и про трех голубков не забыла. Надела на себя нарядное платье, еще краше стала. А через неделю вышла замуж за короля. И стала бедная сиротка королевой.
Пророк Рак
Случилось, что Рак — хоть и был мужик продувной, все хозяйство спустил, одна корова осталась. Коли жену бог разумом обидел — недолго все прожить, до последней нитки! Думал-думал наш Рак и решил:
— Ну-ка, продам я корову! На что она мне! Нерадивая баба все равно ее голодом уморит, а за шкуру много ль дадут? Что тут думать да гадать, найдется и для меня какое-нибудь дело, авось прокормлюсь!
Как решил, так и сделал; погнал корову на базар. Жена увидала — кричит ему вслед:
— Коли коровку продашь, купи мне юбку! Хоть бы и узкую!
— Ладно! И я думаю харчишками запастись! — отвечает он бабе, с другого конца деревни.
Корову на базаре тут же купили. А мужик приобрел календарь да жареного гуся, сунул в мешок, а остальные деньги прогулял. Так и просидел за рюмкой до другого дня.
А жена дома печь вытопила, сидит греется: «На что мне старая юбка, — думает, — коли в доме тепло? А мужик новую принесет».
Скинула лохмотья и в печь кинула. Юбка сгорела, огонь погас, печка остыла, пока мужик где-то вино пьет. Стало бабе холодно, зубами стучит, в худой рубахе. Под утро мужик явился, а жена из-за печки кричит:
— Муженек, дорогой, дай мне поскорее юбку!
— Какую еще юбку? Я юбку не покупал!
— Ах, чтоб тебя! Ведь я тебе кричала, хоть узенькую, да принеси!
— А я гуся купил, отведай кусочек, только не шуми.
Что бабе оставалось? Молчать да помалкивать! Холодно ей в рваной рубахе, да и людям на глаза не покажешься. Хорошо хоть поесть принес!
А мужику только того и надо. Баба за печкой сидит, молчит, а он календарь листает. А там такое написано — прямо чудеса в решете, да и только! Примета за приметой, загадка разгадку погоняет, штучки-дрючки-закорючки!
Распустил мужик по деревне слух, будто на любой вопрос ответит, а коли у кого что пропало — немедля найдет. Он, де, теперь пророком стал! Перевернул календарь вверх ногами, пальцем в строчки тычет, будто все премудрости пешком прошел!
Долго к нему никто не являлся! Но вот сидит он как-то за столом, тут сосед вваливается:
— Соседушка! — начинает он.
— Какой я тебе «соседушка»? Ты мужлан невоспитанный! Разве так являются к пророку? Выйди вон, потом вежливо постучись, а когда я крикну «войдите» — входи, снимай шапку и обращайся ко мне деликатно, по-господски! Ведь я — пророк!
Пришлось соседу выйти и снова войти, на сей раз с поклоном:
— Беда, господин пророк! Пропали у меня два вола! Вы не можете дознаться, чьих это рук дело? Я вам двадцать гульденов отсчитаю да меру гороха притащу, отборного, — чистое золото.
— Так-то лучше, плут! Чтобы тебе сразу поклониться! Тащи двадцать гульденов да меру гороха! Найдутся твои волы.
Обрадовался сосед, словно волы уже дома стоят, тащит горох и деньги.
— Подойди-ка сюда, — говорит ему пророк, — и гляди, коли глаза есть! Вот этот, с кривым коленом — ткнул он пальцем в картинку на календаре, — их ночью увел. Ежели он тебе волов до утра не вернет, то окривеет и на второе колено! Вот тогда мы его и выведем на чистую воду!
Словно молния пронеслась по деревне весть, что так, мол, и так, волы все равно найдутся, а хромому туго придется. А был это не кто иной, как колченогий Куба с нижнего конца деревни.
Струхнул Куба, прихромал к пророку, стучится, как положено, низко кланяется:
— Господин пророк, вы дома?
— Дома. Тебе чего, кривая душа? — отвечает пророк. А тот опять:
— Душа-то душой! Душа, она плачет, да руки чешутся, глаза на чужое зарятся! Я волов отдам, лишь бы со мной какой беды не приключилось!
— А что дашь? — спрашивает пророк. — Чтобы беды не было?
— И я могу дать не хуже соседа! Лишь бы все обошлось! — отвечает Куба.
И верно: все обошлось. Пророк и денег получил и гороха, а волы к утру оказались на своем месте.