Словарь культуры XX века
Шрифт:
Но эта необратимость не имеет логического, необходимого характера, это лишь очень вероятная необратимость. Существует ничтожная вероятность того, что сливки и кофе вновь разделятся. Эта вероятность, как писал еще Больцман, равна вероятности того, что жители одного большого города в один и тот же день покончат жизнь самоубийством.
Строго говоря, наша Вселенная не является закрытой системой, поэтому Рейхенбах считал, что временная необратимость связана с большинством термодинамических процессов во Вселенной, а современный физик И. Пригожин вообще оспорил традиционную точку зрения на термодинамическую необратимость В. Но мы будем придерживаться, вернее, отталкиваться от традиционного естественнонаучного взгляда на В. Потому что для самой культуры такое понимание В. совершенно нехарактерно. Феномен
Однако было и другое, нециклическое понимание В. в ХХ в., оно было также линейным, но "стрела времени" (выражение физика Артура Эддингтона) в нем повернута в противоположную сторону. Это семиотическая, или эсхатологическая, концепция В. Рассмотрим два предложения:
Завтра будет дождь.
Завтра будет вторник.
Первое высказывание принадлежит энтропийному В. Второе высказывание принадлежит семиотическому В. Вторник (если сегодня понедельник) наступит завтра с необходимостью. Семиотическое В. направлено в противоположную сторону. Такое понимание В. возникло в период ранней христианской философии у основателя философии истории, в современном смысле этого выражения, Св. Августина Аврелия (IV в. н. э.). В трактате "О Государстве Божьем" и в "Исповеди" Августин рассматривает историю как драму. Завязка драмы (начало истории человечества) - это грехопадение. Бог тогда наказал людей, заставив их жить в энтропийном В., то есть лишил их бессмертия. Но пришел Иисус, чтобы искупить все человеческие грехи, в том числе грех рождения людей друг от друга не по велению Божьему (недаром сам Он был рожден непорочным зачатием), и вновь повернул В. в другую сторону, в сторону искупления, это и было эсхатологическое В., которое мы называем также семиотическим, потому что, рассматривая историю как драму, Августин невольно рассматривал ее как художественное произведение, как знаковую систему (см. семиотика). После смерти и Воскресения Христа В. пошло по двум противоположным направлениям одновременно: для праведников, подражающих Христу, - в сторону торжества Града Божьего, рая; для грешников, сподвижников дьявола - в сторону разрушимого града земного, который после развязки исторической драмы (Второго Пришествия и Страшного Суда), должен был превратиться в ад, торжество энтропии.
В ХХ в. эсхатологическая концепция В. нашла новых сторонников. Первым был библиотекарь Николай Федоров. Он написал огромную книгу "Философия общего дела", основной идеей которой была идея воскресения мертвых. Воскресив всех мертвых, мы сделаем тот невероятный, но возможный поступок, о котором писал Больцман, - разъединим кофе и сливки.
Более серьезным представителем "неоэсхатологии" был французский священник и антрополог Пьер Тейяр де Шарден, автор книги "Феномен человека". В. Тейяра направлено в ту же сторону, что и В. Августина, - к полному культурному бессмертию. По Тейяру, это должно будет произойти, когда все люди сольются в один самосозидающий интеллект в так называемой точке Омега.
До сих пор мы рассматривали такие концепции В., которые понимали его так или иначе, но как одномерное. В ХХ в. были и концепции многомерного В. Они зародились в русле абсолютного идеализма, британской философии начала ХХ в. Автором наиболее научной концепции многомерного В. был Джон МакТаггарт. Но непосредственно на культуру ХХ в. повлияла серийная концепция В. Джона Уильма Данна; его книга "Эксперимент со временем", вышедшая впервые в 1920 г., выдержала десятки изданий.
Данн проанализировал всем известный феномен пророческих сновидений, когда на одном конце планеты человеку снится событие, которое через год происходит вполне наяву на другом конце планеты. Объясняя это загадочное явление, Данн пришел к выводу, что В. имеет как минимум два измерения для одного человека. В одном измерении человек живет, а в другом он наблюдает. И это второе измерение является пространственноподобным, по нему можно передвигаться в прошлое и в будущее. Проявляется это измерение в измененных состояниях сознания, когда интеллект не давит на человека, то есть прежде всего во сне.
Концепция Данна чрезвычайно заинтересовала одного из самых интересных писателей ХХ в. Хорхе Луиса Борхеса, который больше всего на свете любил парадоксы. Каждая его новелла о В. построена на многомерной концепции Данна. В рассказе "Другой" старик Борхес встречает себя самого молодым. Как это произошло? Молодой Борхес во сне пропутешествовал по своему второму измерению в свое будущее и встретился там со своим будущим Я. Но, проснувшись, он, как это часто бывает со всеми, забыл свой сон, поэтому, когда объективно это событие произошло с ним второй раз, уже наяву, когда он состарился, оно для него было полной неожиданностью.
Лит.:
Уитроу Дж Естественная философия времени.
– М., 1964.
Рейхенбах Г. Направление времени - М., 1962
Тейяр де Шардем П. Феномен человека.
– М, 1987.
Dunne J. W. Аn Experiment with Time.
– L., 1920.
Руднев В. Серийное мышление// Даугава.
– Рига, 1992.
– No 3.
Руднев В. Текст и реальность: Направление времени в культуре // Wiener slawistisher Almanach, 1986.
– В. 17.
Руднев В. Об обратном течении времени // Московский наблюдатель.
– М., 1993.
– No 5/6.
* Г *
ГЕНЕРАТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА
(или порождающая лингвистика) - направление в структурной лингвистике, возникшее в 1950-е гг., основателем которого является американский лингвист Ноам Хомский. Г. л. настолько изменила большинство представлений традиционной структурной лингвистики, что ее называют "хомскианской революцией" в языкознании.
В основе Г. л. лежит представление о порождающей модели языка, то есть о конечном наборе правил, способных задать, или породить, все правильные, и только правильные, предложения языка. Таким образом, Г. л. не описывает язык, как это делала традиционная лингвистика, в том числе и структурная, а представляет процесс моделирования языка.
Зарождение Г. л. связано с послевоенным стремлением к моделированию, с компьютерной революцией, с построением модели генетического кода, с развитием машинного перевода и математической лингвистики.
Наиболее понятной и простой для объяснения является модель "по непосредственно составляющим". Надо сказать, что Г. л. прежде всего отличается от традиционного языкознания тем, что она в буквальном смысле перевернула представления о том, как, с какой стороны языковой иерархии порождается речь. Традиционные представления: из звуков складываются части слов, из них слова, из них - словосочетания, а из словосочений предложения. С точки зрения Г. л. порождение речи происходит от синтаксиса к фонологии, то есть начиная с самых абстрактных синтаксических структур.
Вот как выглядит модель непосредственно составляющих для предложения
Маленький мальчик ест мороженое.
В начале анализа имеется идея целостного предложения (S), затем предложение раскладывается на именную группу (N; маленький мальчик) и глагольную группу (V; ест мороженое). Затем конкретизируются именная группа (она членится на определение (А) и определяемое слово) и глагольная группа - на глагол и прямое дополнение (O). Графически можно представить как дерево составляющих
*
Казлось бы, все просто, и Г. л. напоминает школьный анализ по членам предложения (кстати, Хомский подчеркивал, что Г. л. стремится формализовать именно такие традиционные предстюления о языке). Но поначалу, когда язык программирования был несовершенным, компьютер иногда не различал тонкостей естественного языка, например синонимию и омонимию, и порождал безупречные с синтаксической точки зрения, но семантически аномальные предложения. Такие, например (примеры взяты из книги Ю.Д. Апресяна):