Слово Говорящего [Авторский сборник]
Шрифт:
По лицам солдат пробежала тень. Им совсем не понравился излишне самоуверенный путник, да еще к тому же важный, судя по всему. И неизвестно, что делать — кланяться ему в ноги или оттяпать голову. Наибольшие подозрения были связаны с одеждой путника. Он был одет против всех правил и обычаев. Откуда он взял такую одежду?..
— Послушайте, омаэ-тачи, вам придется нас пропустить, — улыбнулся Кагэро солдатам.
Солдаты замерли на месте с остекленевшими глазами.
— Рады служить, господин, —
— Я понял, — прервал солдата Кагэро. — Ведите.
Но когда перед ним открыли дверь, пришел черед Кагэро замирать от изумления. Улыбаясь, на него смотрел Говорящий.
— Ты не теряешь времени даром, и это хорошо.
Кагэро рассеянно отхлебнул чая. Итиро оставили на улице, Говорящий не хотел видеть в своем доме «слугу». «Черт возьми, — думал Кагэро. — Похоже, я бы не смог оставить все это, даже если бы захотел. Не позволят…»
— Правильно ли то, что я делаю? — спросил он.
— Не знаю.
Говорящий пил чай мелкими глотками, даже глотать у него получалось медленно. При этом он не сводил глаз с Кагэро, и взгляд глубоких зеленых глаз вгонял в дрожь. Кагэро чувствовал, как утекают мысли из головы. Для Говорящего он до сих пор был открытой книгой. И в этой книге оставалось еще очень много чистых страниц. И кому предстоит заполнить их? Ему самому или существу с зелеными, как трава, глазами, которое давно перестало быть человеком?
Впрочем, Кагэро и не хотел бы знать ответ на этот вопрос.
— Что же мне делать? — ощущая, как накатывает отчаяние, воскликнул Кагэро. — Как поступить, чтобы ошибка не стала роковой?
Говорящий хмыкнул.
— Ты мне определенно нравишься. Ведь ты не спросил, что тебе делать, чтобы не допустить ошибки. Сам-то заметил?
— Нет, — честно признался Кагэро. — Наверное, ты просто хорошо поработал, Мудзюру… Позволишь мне так называть тебя?
— Я все равно не смогу запретить. Человек не воспринимает запретов, если он человек, а ты уже просто не сможешь. А что тебе делать, я на самом деле не знаю. Я ведь не пришел к своей цели.
— И что тебе помешало? — Кагэро внутренне содрогнулся, ожидая ответа на этот вопрос. Он, в общем-то, знал его заранее, но все же надеялся.
— Мне не хватило ума.
Говорящий отвернулся. Должно быть, Кагэро попал в точку своим вопросом, задел за живое. За незаживающую рану, которую никогда не удастся залечить.
— А мне его хватит?
— А ты не можешь оценить свои способности?
— Нет, конечно. Любой дурак считает себя умным. Любой чурбан считает, что его шутки самые остроумные.
— А если не считает?
— Признавший себя дураком — уже не дурак. Или очень смелый дурак.
Говорящий помолчал. Потом заговорил снова.
— Как я могу дать однозначный ответ на вопрос, у которого несчетное множество вариантов развития? Любая мелочь может сыграть роль. Вся твоя судьба складывается из мелочей, особенно сейчас.
— Как понять — сейчас?
— То есть, как понять? — Говорящий выглядел растерянным, чего Кагэро за ним никогда раньше не замечал. И тут же рухнула незримая стена, отделяющая зеленоглазого от мира людей. Он не стал человеком, но перестал быть демоном.
— Судьба не предопределена заранее, — сказал Говорящий. — У тебя вот здесь, — он постучал пальцем Кагэро по макушке, — есть нечто вроде основы, фундамента для построения… э-э… судьбы. Ужасно звучит… В общем, при рождении у ребенка нет будущего. Так длится некоторое время. Но приходит час, и в нем проявляется этот самый фундамент, который начинает управлять его жизнью. Все, что с ним происходит, управляется крохотной частичкой… хм… подсознания. Самым глубинным слоем. Это — то, что называют личностью. Говорящий может менять свою судьбу.
«Говорящий может менять…» Значит, думал Кагэро, Говорящий — это не прозвище… Кто бы мог подумать. Стало быть, теперь я — тоже Говорящий. И что же нужно говорить, чего ждут?
— Ты ждешь от меня, что я сам встану на этот фундамент?
— Правильно, — кивнул Мудзюру. — Жду. И буду ждать вечно. Если не сможешь ты, придет другой, третий, десятый… Хоть сотый, у меня много времени.
— Ты бессмертен?
— Да. Пока не придет время.
Неожиданности падали на Кагэро, как камни во время обвала. Значит, Мудзюру знал, что Кагэро родится, вырастет и попадет к нему. Может быть, искал. Но ждал…
— И сколько же тебе лет?
— Последний Говорящий ушел несколько тысяч лет назад. Тот, который передал свое… — Мудзюру запнулся. — Свое знание мне.
Да, он сказал «знание», но почему в мозгу Кагэро отчетливо прозвучало: «проклятие»?
— Великие боги, тысячи лет…
Мудзюру покивал головой.
— И я помню каждый день, каждую секунду. Каждое сказанное мне и мною слово. Это часть платы. Но я — несостоявшийся Говорящий. Мне не повезло, я не смог в достаточной мере изменить СВОЮ судьбу.
— А какая цель была у тебя?
— Я же говорил, что был глуп… ужасно глуп… хотел все начать… начать сначала. Всю жизнь человечества.
Губы Кагэро против его воли расползлись в улыбке. Он отвернулся, чтобы Мудзюру не видел, как он улыбается, а из груди полз смех.
— Можешь не отворачиваться, — сказал Мудзюру. — Теперь я, конечно, понимаю, что это было очень глупо. Но ведь прошло уже две тысячи лет. Даже больше.
Кагэро подавился смехом.
— Две?! И все это время…