Слово короля. Часть первая
Шрифт:
Благодаря действиям «Регента» они знали точные характеристики новых рейнский «Преторов». Прекрасно знали все их достоинства и недостатки. Владели частью чертежей, результатами программ испытаний и собранной на их основе обширной статистикой. Благодаря этим данным и родился проект «Монархов». Гигантов длинною в одну тысячу семьсот двадцать два метра и массой покоя в миллион четыреста тысяч тонн. «Монархи» на двадцать процентов превосходили своих противников по массе, мощности защитных экранов и толщине брони. Благодаря полученным чертежам новых рейнских инерционных компенсаторов, они были столь же быстры, как и их более лёгкие собратья предыдущего типа. Каждый из «Монархов» нёс на своём борту по сорок спаренных гразерных и тридцать шесть таких же лазерных орудий. Тридцать ракетных пусковых шахт на каждом борту, способных использовать самые тяжёлые и мощные ракеты, что были в распоряжении верденского флота. Противоракетная защита тоже была на высоте. Шестьдесят пусковых для противоракет с револьверными механизмами заряжания, что значительно увеличивало их скорострельность и более сотни лазерных кластеров ПРО. Эти монстры были венцом верденской военной инженерной мысли.
И это было не всё. В ответ на численное превосходство противника, что неминуемо приведёт к подавлению во время ракетной перестрелки на дальней дистанции, инженеры приготовили свой ответ, в шутку названный «бобовым стручком». Другого наименования, за исключением длинного циферно-буквенного обозначения, у этого изделия пока не было и в ближайшее время не появится, дабы не привлекать внимания возможных агентов вражеской разведки. А Гаранов был слишком опытным военным, чтобы считать, будто в его флоте нет кротов.
Когда «Монархи» полностью встанут в строй, заменив собой наиболее старые дредноуты, то даже Михаил не будет готов побиться об заклад об исходе сражения «стенка на стенку». Главное, чтобы у них было время на перевооружение.
И деньги. Всё и всегда упирается в деньги.
Военный бюджет уже и так трещал по швам. Приходилось ужиматься везде, где только было можно для того, чтобы найти средства на всё новые и новые кораблестроительные программы. По этой же причине определённая часть дредноутов всегда находилась в резерве на консервации. Ведь с постройкой корабля, каким бы дорогим он ни был, траты не заканчиваются. Приходится постоянно выделять деньги на его содержание, обеспечение всем необходимым и много-многое другое. К примеру тип «Верный». Проект пятнадцати летней давности, который составлял сейчас почти сорок процентов всего дредноутного флота Вердена. Стоимость его содержания всего за четыре года превышала стоимость постройки абсолютно нового корабля. Нельзя было быстро наклепать флот и держать его постоянно в строю. Никакой бюджет это не потянет. А ведь новые корабли были по меньше мере почти в два с половиной раза дороже, чем его более старые предшественники.
Но они были ему необходимы.
И ведь такая ситуация была не только с кораблями капитальных классов. Новинки стремительно вводились везде. Если нельзя было соперничать в количестве, то нужно было добиться превосходства в качестве. Новые эсминцы «Лучник», линейные корабли типа «Лавразия» и новейшие линейные крейсера типа «Арбалест», которые только только должны были начать строить, были на голову лучше своих конкурентов. Но пока что, их было слишком мало. Программа «Медоед» — специальная группа предназначенная для создания новейших прототипов, работала без остановки над совершенно новыми видами вооружения. В их активах были весьма перспективные проекты, но к сожалению большинство их них сталкивались с проблемами при проектирование и разработке. И пока эти проблемы не будут решены, приходится обходиться тем, что есть. Кстати, «бобовые стручки», как раз, было детищем группы «Медоед».
И всё это требовало средств.
Но сейчас, Михаила это мало заботило. С деньгами и проблемами бюджета они будут разбираться уже после того, как всё это закончиться. В задачу Михаила входило сделать так, что они все дожили до этого без сомнения невероятно счастливого момента, когда проблема экономической ямы, в которую государство может загнать непомерное раздутие военного бюджета, будет самой страшной их головной болью. И он сделает всё от себя зависящее, чтобы это время наступило как можно скорее.
В конце концов, когда то один генерал сказал одни крайне циничные, но удивительно правильные слова. О том, что ещё ни один ублюдок не выиграл ни одной войны, умерев за свою страну. Выигрывает тот, кто заставляет других бедных тупых ублюдков умирать за свою собственную.
Михаил Иосифович Гаранов приложит для этого все свои силы. И глядя на то, как загораются расположенные на стапелях прожектора, постепенно освещая покрытый бронёй корпус дредноута, у него появилась довольно неплохая мысль о том, как это можно сделать.
***
Говард обвёл взглядом заполненный людьми зал. Все собравшиеся здесь и сейчас приковали к нему свои взгляды. Среди них он заметил мужчину в помятом деловом костюме, что стоял в дальней стороне зала в нескольких шагах от основной толпы. Он поймал его взгляд и получил короткий, дружеский кивок в ответ.
Когда он говорил, что название нового дредноута ему понравиться, то он не лгал.
Говард выбрал его сам, когда начальник верфи спросил его о том нет ли у него идей касательно имени для него. Первые шесть «Монархов» были, по сути своей, предсерийными кораблями. Это была нормальная практика, когда сначала строилась «тестовая» эскадра, на которой обкатывались новые технические решения и искоренялись различные детские болячки, после чего в общую программу вводились изменения для оптимизации проекта. Обычно предсерийные образцы не вводились во флот и служили «летающими лабораториями» для того, чтобы сделать весь проект в дальнейшем ещё лучше. Вот только сейчас эти корабли были необходимы Вердену.
Так что, не смотря на то, что находившейся за спиной Говарда дредноут встанет в строй седьмым по счёту, именно он станет флагманом новой эскадры. И у Локена было более чем подходящее для него имя.
— Дамы и господа, произнёс он. Позвольте представить вам...
***
Леонид стоял поодаль от собравшейся толпы людей. Один из богатейших людей всего верденского пространства стоял у самой переборки, опираясь на неё одним плечом и наблюдая за речью своего друга. Теперь, уже наверное бывшего друга.
На мгновение их глаза встретились и Леонид коротко кивнул ему. Этого было более чем достаточно.
Он прекрасно понимал, что пошёл практически на шантаж, вынудив Говарда отдать ему этот тендер. Но, так же Леонид прекрасно знал и то, что его люди смогут справиться со сборкой и строительством «Арбалестов» быстрее узкоглазых монополистов из Сашимото Индастриз. Для Терехова это был способ отомстить. Нанести ответный удар за то, что рейнские сукины дети отобрали у него самое дорогое, что было у него в жизни.
И сейчас, глядя на то, как загорались освещавшие дредноут прожектора выхватывая из темноты корпус корабля, он понимал, что поступает правильно. Чем больше Сашимото построит этих левиафанов, тем больше шансов на то, что отнявшие у него Ольгу ублюдки умоются своей собственной кровью.
Один за другим загорались габаритные огни, подсветив название корабля. Леонид даже не заметил, как на короткое мгновение перестал дышать, когда прочитал изображённое на броне имя дредноута.
Говард был прав. Это действительно было хорошее имя.