Слово о князе Владимире
Шрифт:
986 год, согласно «Повести временных лет», проходит под знаком религиозных диспутов и «испытаний» разных вер, организуемых якобы по инициативе самого князя. Не исключено, что его внимание привлекали и чисто религиозные вопросы, различия в доктринах ведущих вероисповеданий, тем более если учесть, что большинство западных славян склонялось к принятию католичества. Но на первом плане все же стояли экономические соображения, ибо в данном случае непосредственно затрагивались интересы боярства и купечества, теснейшим образом связанных с Византией.
Итак, обратимся к рассказу летописца. Картина «выбора веры» предстает в сценах последовательного приема и бесед с представителями разных вероучений в княжеском дворце на Горе. Первыми оказались посланцы волжских болгар, которые, в отличие от дунайских болгар, принадлежали к финно-угорским племенам и исповедовали мусульманство.
Предлагая свою веру, болгарские послы убеждали Владимира: «Ты, князь, мудр и смыслен, а закона не знаешь, уверуй в закон наш и поклонись Магомету».
— А какова же ваша вера? — спросил он.
— Веруем богу, и учит нас Магомет так: совершать обрезание, не есть свинины, не нить вина, зато но смерти, говорит, можно творить блуд с женами. Даст Магомет каждому по семидесяти красивых жен и изберет из них одну красивейшую, и возложит на нее красоту всех, та и будет ему женой.
Искажая преднамеренно самую главную суть ислама, летописец как бы смотрит на него глазами самого князя — жизнелюба и прелюбодея: «Владимир же… слушал их всласть. Но вот что было ему нелюбо: обрезание, воздержание от свиного мяса и от питья; и сказал он: «Руси есть веселие пить, не можем без того быть».
Таким образом, мусульманство отвергалось с порога как чуждый славянину образ жизни, который сложился на Востоке в среде кочевых племен.
Мусульманских послов сменили католические, присланные самим римским первосвященником. Такие посольства многократно направлялись в Киев и раньше, но они ничего не добились, ибо слишком явны были их намерения подчинить Русь римскому папе по примеру Чехии, Венгрии и Польши. Однако католики решили еще раз попытать счастья.
— Земля твоя такая же, как и наша, — сказали посланцы Рима. — А вера наша не похожа на твою, так как наша вера — свет; кланяемся мы богу, сотворившему небо и землю, звезды, месяц и все, что дышит, а ваши боги — просто дерево…
— Ну, а в чем заповедь ваша? — спросил их Владимир.
— Пост по силе, если кто пьет и ест, то все во славу божию, как сказал учитель наш Павел.
Кажется, и на сей раз миссия римских послов закончилась неудачей, о чем свидетельствовали заключительные слова Владимира: «Идите откуда пришли, ибо и отцы наши не приняли этого». В них содержался явный намек на прежние провалы католических миссий.
Менее всего князь и его бояре были склонны принять католичество. Здесь в Киеве еще хорошо помнили о великом посольстве во главе с гордым и строптивым рыцарем-епископом Адельбертом, которое прислал в 960 году германский король Оттон I. Епископ пытался беззастенчиво склонить княгиню Ольгу к согласию встать под покровительство германского короля и католической церкви. При этом давались заверения и обещания взять Русь под защиту от Византии и прочих ее врагов. Присутствовавший на церемонии приема посольства и на переговорах Святослав, сын Ольги, был вне себя от гнева и ярости. Каково было слушать эти наглые ультимативные предложения ему — сотрясателю Византийской империи и покорителю столь многих племен и народов? Он внезапно прервал переговоры и приказал Адельберту вместе с посольством немедленно убраться из пределов княжества, что те и сделали с великой поспешностью…
Католических миссионеров сменили «хазарские евреи». Так летописец называет представителей тюркской народности, которая обитала в границах Хазарского каганата. Значительная часть хазар исповедовала иудаизм, который был ими воспринят от еврейских купцов, переселившихся в период мусульманской экспансии из Сирии, Ирака и Ирана в земли каганата, где они постепенно стали занимать ведущее положение в торговле и ростовщичестве. Со времени княжения Олега и Игоря в Киеве обосновалась целая колония хазарских купцов и ростовщиков, которых здесь прозывали «хазарскими евреями». По-видимому, сведения об иудаизме были получены именно от них и положены в основу легенды о выборе веры.
Хазары заявили следующее: «Слышали мы, что приходили болгары и христиане, уча тебя каждый своей вере. Христиане же веруют в того, кого мы распяли, а мы веруем в единого бога Авраама, Исаака и Иакова».
— А что у вас за закон? — полюбопытствовал Владимир.
— Обрезываться, не есть свинины и заячины, хранить субботу.
— А где же земля ваша?
— В Иерусалиме.
— Точно ли она там?
Смущенные этим вопросом, посланцы отвечали:
— Разгневался бог на предков наших и рассеял нас по различным странам за грехи, а землю нашу отдал христианам.
— Как же вы иных учите, а сами отвергнуты богом и рассеяны? Если бы бог любил вас и закон ваш, то не были бы вы рассеяны по чужим землям. Или и нам того же хотите?
Кстати, заметим, что иудаизм являлся религией сугубо национальной и распространялся главным образом среди евреев диаспоры (рассеянных за пределами Палестины еврейских общин), поэтому и не мог быть принят в качестве государственной религии не только славянским, но любым другим нееврейским народом. И все же нельзя было обойти молчанием эту религию ввиду того, что она стала истоком и христианства, и ислама — двух мировых религий. Что же касается самой характеристики иудаизма, данной посланцами хазар, то в ней отсутствуют главные его признаки — догмат о богоизбранности еврейского народа, об ожидаемом мессии, который должен спасти только евреев и собрать их воедино в Израиле — государстве евреев, разгромленном римлянами в I веке до нашей эры.
Наконец, на конкурсе различных религий была представлена и греко-православная вера в лице присланного из Константинополя ученого богослова и философа. В его уста летописец вложил все свои познания о вероучениях «ложных и истинных», противопоставляя им «единственно верное, истинное» вероучение, каким является греческое православие. Речь философа представляет собой образец богословской риторики, в которой излагаются основы Ветхого и Нового заветов, предается проклятию и осуждению язычество, а также всякое отступление от апостольских догм и истин, характерное для католиков и христианских еретических учений.
Свое выступление философ начинает характеристикой ранее представленных князю религий: «Слышали мы, что приходили болгары и учили тебя принять свою веру. Вера же их оскверняет небо и землю, и прокляты они сверх всех людей, уподобились жителям Содома и Гоморры, на которых напустил господь горящий камень и затопил их, и потонули, так вот и этих ожидает день погибели их, когда придет бог судить народы и погубит всех, творящих беззакония и скверны. Ибо подмывшись, вливают эту воду в рот, мажут ею по бороде и поминают Магомета. Так же и жены их творят ту же скверну, и еще большую…» Слушая это, Владимир якобы, плюнув на землю, сказал: «Нечисто это дело».