Слово о полку Игореве

Зимин Александр Александрович

27 июня 1965 г. на кафедре древних языков МГУ С. С. Кононович сделала сообщение о времени создания и авторе Слова о полку Игореве.[Рукописный текст тезисов сообщения находится на кафедре древних языков МГУ.] С. С. Кононович пришла к выводу, что Слово о полку Игореве не подделка, но и не подлинник XII в. Оно представляет собою стилизацию XVII в., сделанную «старыми словесы», т. е. языком XII в. Памятник, по ее мнению, был составлен в 1677 г. в среде киево-могилянских ученых. Его автором С. С. Кононович считает известного писателя и церковного деятеля Дмитрия Саввича Туптало (Димитрия Ростовского). Слово о полку Игореве, как думает С. С. Кононович, являлось как бы призывом к Дорошенко покинуть Москву, стать во главе донцов и взять Азов (который тогда якобы отождествляли с древней Тмутараканью). А. И. Мусин-Пушкин, судя по рассказу Селивановского, обнаружил подлинник Слова руки Дмитрия Туптало.

По одним тезисам трудно судить о всей аргументации С. С. Кононович. Но уже в тезисах привлекает попытка рассмотреть Слово о полку Игореве как художественное произведение позднего времени. Верно подмечена принадлежность автора к кругу церковных

литераторов, вышедших из Киевской духовной академии, его связь с Ярославлем.

Однако тезисы С. С. Кононович не дают еще оснований согласиться с ее датировкой Слова: по своим жанровым и стилистическим особенностям оно входит в круг литературных явлений второй половины XVIII в. Сведение Селивановского о почерке, близком к почерку Димитрия Ростовского, относится не к Слову о полку Игореве, а к хронографу. Песнь об Игореве походе, как можно судить по свидетельству H. М. Карамзина, А. И. Мусина-Пушкина, А. И. Ермолаева, была написана почерком, близким к полууставу XV в.

Во время майской дискуссии 1964 г. И. Н. Голенищев-Кутузов говорил, что Слово «могло возникнуть и в XIII и даже в XIV вв. на основании еще уцелевших преданий, летописей, песен… В XIV–XV вв. плетение словес и прочие украшательства распространились и на Русь из пределов болгарских и сербских… Следует обратиться к изучению стилистики XIII–XIV вв. Тогда непривычные топо-сы, метафоры, метонимические сравнения, эпитеты, повторы и т. д. в „Слове“ (восходящие, как общее европейское достояние, к греко-латинской риторической системе IV–V вв. нового времени) перестанут нас смущать и тревожить».[АН СССР. Отделение истории. Стенограмма обсуждения работы А. А. Зимина 5 мая 1964 г. Утреннее заседание. С. 33–34; см. также: Golenistschew-Kutusow /. Das «Igorlied» und seine Probleme// Sowjet Literatur. 1965. N 3. S. 148.]

15 октября 1964 г. на заседании Географического общества АН СССР (Ленинград) Л. Н. Гумилев прочел обстоятельный доклад на тему «Тюрко-монголы и автор Слова о полку Игореве».[См.: Гумилев Л. H. I) Монголы XIII в. и «Слово о полку Игореве»//Доклады Отделения этнографии Географического общества СССР. Л., 1966. Вып. 2. С. 55–80 (в расширенном виде: Gumilev L. N. Les Mongols du XIIIе siecle et le Slovo o polku Igoreve//Cahiers du Monde Russe et Sovie-tique. Paris — Sorbonne, 1966. Vol. 7, N 1. P. 37–57); 2) Несторианство и Древняя Русь//Доклады Отделения этнографии Географического общества СССР. Л., 1967. Вып. 5. С. 5—24; 3) Поиски вымышленного царства. М., 1970. С. 305–345.] В этом докладе сделана попытка датировать памятник 50-ми гг. XIII в. и объяснить его создание сложной обстановкой русско-монгольских отношений. По мысли автора, Слово представляло собою произведение, возникшее в южнорусской среде и содержавшее призыв к борьбе с татаро-монгольскими поработителями. Анализ терминов «хинове», «харалужный» и некоторых других привел Л. Н. Гумилева к выводу, что Слово не могло быть написано ранее вторжения татаро-монгол, ибо эти термины дошли до нас в монгольской огласовке. Продолжая наблюдения, сделанные Д. Н. Альшицем, Л. Н. Гумилев, однако, считает, что Слово не могло быть написано в начале XIII в. (до 1236 г.), ибо автор не мог предугадать возможность нашествия татаро-монгол на Русь, а половцы находились в союзе с русскими. По мнению Л. Н. Гумилева, Слово не могло появиться и во второй половине XIII в., ибо упоминание в нем о сборе половцами (татарами) подворной подати («по бл отъ двора») невозможно после того, как в 1261 г. было ликвидировано взимание подворной дани татарскими откупщиками. Слово, по мнению Л. Н. Гумилева, могло быть написано в 1249–1252 гг., т. е. незадолго до нашествия на Русь полчищ Неврюя.

4—6 мая 1964 г. в Отделении истории АН СССР состоялось обсуждение первого (ротапринтного) варианта настоящей работы.[Обсуждение одной концепции (составители О. В. Творогов и В. А. Кучкин). {См. также: К истории спора о подлинности «Слова о полку Игореве»: Из переписки академика Д. С. Лихачева (Публикация Л. В. Соколовой)//РЛ. 1994. № 3. С. 213–245.}] Позднее в печати появились отклики на эту работу и отдельные статьи автора.[См.: «Слово» и памятники; Лихачев. 1) Когда было написано «Слово»?; 2) Черты подражательности «Задонщины»; Адрианова-Перетц В. П. Было ли известно «Слово о полку Игореве» в начале XIV в.//РЛ. 1965. № 2. С. 149–153; Кузьмина В. Д. Мог ли архимандрит Иоиль написать «Слово о полку Игореве»? // ИОЛ Я. 1966. Т. 25, вып. 3. С. 197–207; Рыбаков, Кузьмина, Филин. Старые мысли; Дмитриева, Дмитриев, Творогов. По поводу; Likhachev D. S. The authenticity of the «Slovo o polku Igoreve»: a Brief Survey of the Arguments//Oxford Slavonic Papers. 1967. Vol. 13. P. 33 46; Кузьмин. Ипатьевская летопись. {Перечень работ А. А. Зимина, опубликованных в 1966–1980 гг., см.: РЛ. 1994. № 3. С. 244. См. также: Александр Александрович Зимин: Биобиблиографический указатель. М., 2000.}] Разбор их дается в тексте настоящей книги.[Краткий очерк истории вопроса в 1963–1969 гг. см. в статье: Fennell J. The Recent Controversy in the Soviet Union over the Authenticity of the Slovo // Russia: Essays in History and Literature / Ed. by Luman H. Legters. Leiden, 1972. P. 1 —17.] В печати не раз говорилось и о необходимости издать полный текст публикуемой ныне монографии.[Говоря о судьбе ротапринтного варианта книги, О. Сулейменов писал, что «трудно соглашаться с методами подобных обсуждений» (Сулейменов О. Аз и я. С. 16).]

В ходе изложенного выше исследования мы пришли к выводу, что Слово о полку Игореве было написано в конце XVIII в. и представляло собою не подделку, а оригинальное литературное произведение на древнерусские темы, которое позднее выдал за «Ироическую песнь» XII в. А. И. Мусин-Пушкин. Почему же потребовалось столь долгое время, чтобы распутать узел, завязанный владельцем рукописи Слова о полку Игореве? Причин для этого несколько. Прежде всего Слово о полку Игореве — произведение, резко

выделяющееся из всех других памятников поэтического искусства XVIII в. Автор этого произведения обладал тонким историческим чутьем, разнообразными познаниями, умением точно и художественно убедительно использовать лексический материал и историческую канву древних памятников. Слово о полку Игореве — не подделка и не компиляция, а высокохудожественный поэтический шедевр, показывающий удивительное понимание и горячую любовь автора к памятникам древнерусской литературы. Глубоко народные корни творчества автора также создавали впечатление о древности языкового строя Слова о полку Игореве. Уверенность исследователей в архаичности этого произведения укрепляла его церковнославянская морфология. Да и наличие особенностей русского, белорусского, украинского и польского языков могло дать некоторые основания для оценки Слова как произведения эпохи, когда лишь начинали складываться особенности восточнославянских языков. Вставки из исторических источников, сделанные А. И. Мусиным-Пушкиным, находка Тмутараканского камня, псковского Апостола 1307 г. и Задонщины, казалось, стали неоспоримыми доказательствами древности Слова, а гибель рукописи памятника поставила исследователей перед почти неразрешимыми проблемами.

И все же кропотливый и самоотверженный труд многих поколений ученых сделал свое дело. Решение вековой загадки стало возможным только на основе подъема литературоведения, филологии и исторической науки, прежде всего в Советском Союзе. Только марксистское понимание идеологических явлений в истории России феодального периода дает надежную опору для изучения памятников литературы и общественной мысли. Все попытки решить вопрос о времени и обстоятельствах появления Слова о полку Игореве в трудах А. Мазона и его последователей оказались безуспешны именно потому, что они опирались на идеалистические представления о Слове как о простой стилизации, а не о литературном произведении определенной идеологической направленности. Сравнительное изучение общественной мысли и литературы XII и XVIII вв. позволяет правильно соотнести их с особенностями идейного содержания и художественной формы Слова. Но этого мало. Только после трудов А. А. Шахматова, М. Д. Приселкова, Д. С. Лихачева, М. Н. Тихомирова, создавших новую методику изучения летописей, стало возможным выяснить взаимоотношения Слова о полку Игореве и Ипатьевской летописи. Лишь текстологические работы С. К. Шамбинаго, А. А. Шахматова, В. П. Адриановой-Перетц, М. Н. Тихомирова, В. Ф. Ржиги, Л. А. Дмитриева, а также А. Мазона и Я. Фрчека позволили выяснить соотношение Слова о полку Игореве с Задонщиной и Сказанием о Мамаевом побоище. Только в результате глубоких исследований востоковедов (В. А. Гордлевского, А. Зайончковского, К. Менгеса) удалось разрешить загадки, связанные с ориентализмами Слова. Без трудов В. Н. Перетца, А. И. Никифорова и В. П. Адриановой-Перетц невозможно было бы понять фольклорные основы Слова о полку Игореве, а без исследований В. Н. Перетца, И. П. Еремина, Д. С. Лихачева, а также А. В. Соловьева вскрыть его связи с другими древнерусскими произведениями ораторского искусства, воинскими повестями, библейской письменностью. Тончайшие наблюдения Л. А. Булаховского, С. П. Обнорского, С. И. Коткова, Л. П. Якубинского, В. Л. Виноградовой, H. М. Дылевского и отдельные выводы Р. О. Якобсона дали огромный материал по изучению лексики и морфологии Слова.

Работа по раскрытию идейного содержания Слова о полку Игореве, проделанная отчасти Д. С. Лихачевым и Л. В. Черепниным, еще только начинается. Предстоит много сделать и в плане исследования Слова как памятника литературы и общественной мысли XVIII в. и всесторонне изучить биографию и творчество его предполагаемого создателя — Ивана Быковского (что было начато В. В. Лукьяновым и Ф. Я. Приймой).

С болью в сердце мы расстаемся с укоренившимся представлением о Слове о полку Игореве как о памятнике древнерусской письменности XII в. Но ни одна даже самая привлекательная легенда не может быть красивее действительности. Яркий свет Слова о полку Игореве как бы затемнял сияние немеркнущих звезд древнерусской литературы, внося необъяснимый диссонанс в представление о путях ее развития. Отныне Повесть временных лет и русские былины, Слово о законе и благодати и Моление Даниила Заточника, Поучение Владимира Мономаха и Киево-Печерский патерик неизмеримо вырастут в своем значении для понимания смысла и хода литературного процесса Древней Руси.

Вместе с тем исследование вопроса приводит нас к гипотезе о том, что Слово о полку Игореве написано в конце XVIII в. Великий советский поэт Владимир Маяковский, обращаясь к Пушкину, говорил: «Я люблю вас, но живого, а не мумию». То же самое можно сказать и об авторе Слова о полку Игореве. Он предстает перед нами не хрестоматийным полудружинником-полупевцом, а полнокровным сыном века Просвещения, пламенным патриотом, выразителем демократических настроений в русской литературе.

Д. С. Лихачев недавно писал, что «в XII веке „Слово“ было произведением огромной идейной силы… В XVIII веке это произведение оказалось бы литературной безделушкой».[Лихачев. Когда было написано «Слово»? С. 133.] Нет, не «безделушкой» становится Слово о полку Игореве, когда мы изучаем глубокий идейный смысл и своеобразную литературную форму в тесной связи с идейной борьбой и литературным процессом в России конца XVIII в.

Интерес к древнерусской истории и мифологии, героической поэзии, фольклору в той же мере присущи и Слову, и русской литературе XVIII в., как демократическая направленность и патриотическое звучание Слова отвечали новым явлениям этой литературы. Наконец, и трагедийный замысел этой книжной былины, и приемы стилизации, использованные автором, также свойственны литературе конца XVIII в.

Связь Слова о полку Игореве с древнерусской литературной традицией делает его лебединой песнью старорусской письменности, а глубокие народные корни и передовые идеи Слова ставят его в начало целого ряда замечательных поэтических произведений о русском народе и его далеком прошлом.