Слово Варяга

Сухов Евгений Евгеньевич

– А ты не обманешь? – спросил тогда Русанов, посмотрев на Ерша.

Тот только хмыкнул:

– Вспомни, было хоть раз, чтобы мы тебя развели?

– Не было, – честно признал Русанов.

– Ну вот видишь!

Деньги и вправду были большие, но, как понимал Русанов, это была наценка за риск. Все было продумано без сучка и задоринки. Причин для такого решения тоже было больше чем достаточно: душа, раздираемая угрызениями совести, подтолкнула маньяка к самоубийству. Нечто вроде харакири, правда, с поправкой на российскую ментальность. Русанов отволок маньяка в угол, чтобы

все выглядело понатуральнее. Пройдет каких-то полчаса, и кровь вытечет из него полностью. А завтра Русанов явится на службу в свою смену и постарается изобразить полнейшее изумление. Главное, не нужно переигрывать, такие вещи сразу бросаются в глаза.

Конечно, возникнет вопрос, каким образом в камеру попал нож? Впрочем, такой факт у администрации тоже не вызовет большого интереса. Нож, это что! В прошлом году при плановом шмоне удалось обнаружить пару килограммов тротила. Вот это уже сенсация! Дело мгновенно замяли. Интересно, что было бы, если бы новость сумела перешагнуть высокие стены Бутырки? Русанов непроизвольно хмыкнул.

Единственное, что ему было непонятно в этой истории, почему воры решили пойти на риск и устранить маньяка именно в Бутырке? Неужели нельзя было, к примеру, подождать пару месяцев, а уже затем удавить его по-тихому, где-нибудь в столыпинском вагоне. А то и на острове Огненном, где как раз место таким нелюдям, как он.

Однако не спросишь. А ломать голову над этим тоже не было особой необходимости.

Русанов уверенно перешагнул порог ресторана, и навстречу ему, церемонно кланяясь, вышел администратор.

– Вы поужинать? – вежливо предположил он.

Русанов старался держаться посвободнее:

– Не совсем… Мне бы выпить да закусить!

На лице администратора прежнее вежливо-казенное выражение. Было понятно, что любой каприз клиента в их заведении выполняется неукоснительно. Предложи клиент сплясать администратору гопака, так исполнят и этот странный каприз. Главное, чтобы платил!

– Разумеется… Прошу! – широким жестом администратор указал на столик недалеко от входа.

Сегодня было настроение для куража, и Русанов брезгливо поморщил нос.

– Ну, братан, – умело копировал он своих подопечных, – я бы хотел где-нибудь в глубине… Скажем, вон за тем столиком.

Администратор виновато улыбнулся:

– Но этот столик, к сожалению, уже заказан.

– Братан, ты меня разочаровываешь, – продолжал играть роль Русанов. Он не зря проработал двадцать лет в Бутырке, ему было с кого копировать. – Я в этом кабаке хотел оставить пятьсот баксов, а ты тут пальцы мне гнешь!

Администратор, как и прежде, оставался улыбчивым и невозмутимым одновременно. Но в глазах вспыхнули огоньки – явный признак усиленной умственной деятельности.

– Хорошо. Присаживайтесь!

Русанов уверенно устроился за столом. Через секунду к столику подскочил официант, с лучезарной улыбкой на губах. Парень уверенно шагал к приличным чаевым.

– Что будете заказывать? – вежливо и одновременно привычно поинтересовался он. Русанов на мгновение задумался:

– Выпивки давай какой-нибудь люксовой, да закусь приличную… с икрой.

– Сей момент! – он мгновенно испарился.

Можно

было оторваться по полной. Повод для этого был неплохой, но впереди предстоял серьезный разговор, а потому голова должна была оставаться свежей.

Не прошло и двух минут, как заказ был исполнен. Официант принес бутылку виски и закуску. Ловко разлил коричневую жидкость.

– Приятного аппетита, – вежливо поклонился он и мгновенно удалился.

Господи, живут же люди! Пьют, что душе угодно, закусывают, на что глаз ляжет. Притом всегда самое лучшее! А тут после службы сворачиваешь в ближайшую рюмочную и хлещешь водку, разбавленную каким-то денатуратом. Хотя бы день пожить, как нормальный человек.

Первая рюмка прошла хорошо. Веселый жар обжег нутро, а следом явилась желанное спокойствие. Русанов наливал себе вторую рюмку, когда в дверях появился худощавый человек лет тридцати пяти. Подозвав к себе движением пальца официанта, он что-то коротко сказал ему, и тот, согласно кивнув, показал на столик, за которым расположился Русанов.

Внешне человек был неброский. Даже какой-то неприметный. Сухопарый, но не худой, и казалось, что он был соткан из клубка жил.

Глянув в окно, Русанов невольно отметил, что в ресторан он пришел не один – у входа стояло два человека в джинсовых костюмах, весьма крепкого сложения.

Русанов мгновенно сообразил, что появление этого человека не случайно. Его лицо показалось ему знакомым. Прапорщик попытался вспомнить, где он мог с ним встречаться. Не исключено, что в свое время тот был его клиентом. Но вспомнить Русанов не сумел – образ неумолимо ускользал. Русанов нахмурился, если тот пришел поквитаться за Бутырку, то это напрасно. По-другому это называется беспредел, а потому спросить за подобный разбой могут строго. Таких вещей не одобряют и блатные – даже муравью ясно, что в этой жизни каждый несет свой крест.

Не спросив разрешения, сухопарый сел напротив прапорщика, и такое поведение Русанову не понравилось. Он аккуратно выпил вторую рюмку, сделав вид, что ничего не произошло. «Вот всегда так бывает, стоит только немного расслабиться, почувствовать себя человеком, как обязательно отыщется какой-нибудь жлоб, который захочет пообломать тебе весь кайф. Ведь рядом десяток свободных столиков, но вот ему нужно обязательно устроиться за тот, который уже занят. Неужели ему невдомек, что человек не ищет компании! – в сердцах размышлял Русанов. – Чаевых халдею не дождаться!»

Выпив и закусив бутербродом с копченой колбасой, Русанов посмотрел на соседа.

– Какое-нибудь дело или просто компания нужна?

Сухопарый ощерился, а потом бодро сообщил:

– Тебе привет.

– От кого? – удивился прапорщик.

На губах его собеседника вновь промелькнула улыбка, и отчего-то Русанову она совсем не понравилась:

– А ты вспомни, для кого малявки носил!

Русанов невольно сглотнул слюну.

– Э-ээ…

– Да ты особо не напрягайся, – великодушно разрешил незнакомец. – Все в ажуре! – Достав из кармана пакет, он положил его на стол перед Русановым: – Это твои. Здесь сто тысяч баксов. Деньги хорошие, это тебе за работу.