Случай из практики
Шрифт:
– Папа очень тихо пришел, - сказала Эрна.
– Посидел сперва у меня на кровати, потом у Эрвина. По-моему, он даже плакал… Он сказал, что должен уехать. И попросил у нас прощения, что не может забрать нас с собой, потому что у него сейчас даже нет своего дома… Я решила, что мне снится, а иначе бы ни за что его не отпустила!
– А утром бабушка сказала, что он нас бросил, - завершил Эрвин.
– Она же не знала, что папа к нам заходил, а Эри не спала и все слышала, что он сказал.
– Понятно… - протянула я.
Ничего не понятно, честно признаться! Почему отец близнецов уехал среди ночи, тайно? Что он не мог забрать с собой двоих маленьких детей, еще
– Он ведь вернется, правда ведь, госпожа Никс?
– тихо спросил Эрвин.
– Конечно, - сказала я твердо.
– Он обязательно вернется. Скажите, вы знаете, как вашего отца звали до того, как он женился на вашей маме?
Эрвин кивнул.
– Знаем, - сказал он.
– Мы долго учили… И другие имена тоже учили, только потихоньку от бабушки.
– Какие другие имена?
– не поняла я.
– Имена предков, - пояснила Эрна серьезно.
– Как звали нашу другую бабушку и дедушку, и прабабушку с прадедушкой и так еще много-много пра-пра!
– Поняла, - улыбнулась я. Вполне логично, северяне отлично знают свою родословную, неудивительно, что и этот человек постарался рассказать детям об их предках по своей линии, а не только по линии Лиссель.
– Так все же, как звали вашего отца?
– Герстайн-ар-Сагрель из Дома Аолле, - важно выговорил Эрвин.
Я мысленно присвистнула. Вот уж точно, занесло так занесло!
– Я попробую узнать что-нибудь о нем, - сказала я.
– А теперь - прячьте ваше сокровище и живо спать!
Убедившись, что близнецы улеглись, я отправилась к себе. Мне требовалось поразмыслить, и очень серьезно. Заодно я обратила внимание на то, что происходило в коридоре. Вернее, чего там не происходило. Ни подозрительной темноты по углам, ни каких-либо шорохов или шныряний. Решительно, ничего не понимаю!
История становилась все более запутанной. Из разговоров слуг, которым надоело сплетничать друг с другом, и которые охотно делились со мной информацией, я выяснила следующее: будущий зять Эвины объявился здесь совершенно неожиданно. Просто проезжал мимо, ему потребовалось перековать лошадь, и путник заехал в поместье спросить, не найдется ли кузнеца. Кузнец нашелся, конечно, а гостя к тому же оставили ночевать, потому что выглядел он отнюдь не голодранцем. За ужином он и увидел хозяйскую дочку. Ясное дело, путник был наслышан, кто такие Лиссель, и подумать бы не посмел присвататься к Эйне, если бы не тот же кузнец, просветивший гостя по поводу брачных обычаев этой славной семейки. Так что гость задержался в поместье, а через пару дней сделал девушке предложение. Эйна, к слову, отказаться не подумала даже для приличия. Эвина, судя по всему, была так огорошена натиском гостя, что растерялась, упустила момент, а когда опомнилась, ее дочь уже была замужем за неким Герстайном-ар-Сагрель из Дома Аолле.
А вот теперь начинается самое интересное. "Дом" - это очень приблизительный перевод слова из одного северного диалекта. Скорее, это не "Дом", а что-то вроде "клана". Нет, и это не совсем верно, этот "Дом" объединяет не кровных родственников, а скорее боевых друзей и их семьи. Самым верным переводом, пожалуй, будет "команда", а если совсем уж честно, то "банда". Потому что северные "Дома" есть не что иное, как пиратские шайки, от похождений которых стоном стонут все добропорядочные купцы. Правда, если пиратам заплатить отступного, то караван они не тронут и даже проводят до места, чтобы кто чужой не привязался, но если отказать…
Северные князья делают вид, будто отчаянно борются с пиратами, но это гнусная ложь. Хотя бы потому, что изрядная доля выручки вольных пиратов оседает именно в этих княжествах: в "Домах" ведь состоит едва ли не треть их населения. Князь Гарастас, например, чьим гостеприимством долго пользовались мы с дедом, в юности и сам подвизался в роли пирата, поэтому к ловцам удачи относился более чем лояльно.
Дом Аолле - один из самых известных и богатых Домов. И как, спрашивается, Герстайна-ар-Сагрель занесло в наши края? И ведь это был не рядовой пират, а, по меньшей мере, капитан собственного боевого корабля, если судить по той подвеске с замысловатыми знаками - такие носят только капитаны. Впрочем, как он сюда попал, неважно. Может, выполнял поручение главы своего Дома, может, по личной выгоде решил на некоторое время сойти на сушу, кто его разберет. Другое дело, что задержаться на этой самой суше ему пришлось дольше, чем он рассчитывал. Эйну Лиссель он взял на абордаж весьма лихо, неужто правда влюбился? А почему нет? (Кстати, по поводу смены фамилии на женину: Герстайн тут ничего не терял, скорее, наоборот, приобретал, потому что фамилий как таковых у северных пиратов нет. Как они разбираются, кто кому родня? Да очень просто - зная наизусть свою родословную как минимум до двадцатого колена, это сделать несложно.) Видимо, он рассчитывал через некоторое время увезти с собой Эйну, только не принял во внимание Эвину Лиссель. Потом родились дети, а не тащить же невесть куда женщину с двумя младенцами! Словом, Герстайн прочно стал на якорь. Могу представить, чего ему это стоило: пирату без моря не жизнь. Но, видимо, Эйна и дети были ему дороже моря, раз уж Герстайн терпел даже тещу…
А потом Эйна умерла. Тоже, кстати, странно. Я так и не узнала, чем же болела Эйна. Герстайн, значит, говорил, что мог бы вылечить ее, только Эвина не позволила ему даже попытаться. Очень любопытно… А что же маги-медики? Их-то звали? Нужно будет выяснить подробнее.
Идем далее. После смерти Эйны сразу обострился конфликт с Эвиной, который до того, надо полагать, умело сглаживала ее дочь. Около полугода Герстайн с Эвиной грызлись, как кошка с собакой, а потом Эвина, видимо, все же смогла выжить зятя из дома. Как? Чем можно было зацепить этого человека, чем пригрозить? Пока не представляю. Так или иначе, но он уехал так же, как приехал, оставив детей.
Некоторое время все идет более-менее нормально, Эвина воспитывает внуков, как умеет, как воспитывала до того своих детей. Хм… Кстати, младший-то сын живет отдельно и, судя по всему, очень этому рад. А Эрвина и Эрну начинал воспитывать отец, и я могу представить, как именно он это делал, сама выросла на севере. После этого попасть в руки Эвине стало для детей, надо думать, серьезным испытанием. Но некоторое время они терпели, а потом вдруг начались эти "странности", ни следа которых я пока не обнаружила, если не считать исчезнувшего привидения.
В чем же тут дело? Никто посторонний тут не орудует, ручаюсь…
Внезапно меня осенило. Вот же она, разгадка, у меня под носом! Впрочем, если бы не рассказ близнецов об отце, я бы еще долго не догадалась…
Свою догадку я проверила на следующее же утро и даже не удивилась, когда обнаружила, что была совершенно права. Теперь оставалось только серьезно поговорить с Эвиной, а после этого как можно скорее покинуть опостылевшее имение и скинуть с себя дурацкий маскарадный костюм. "Впрочем, - решила я, - переодеться можно уже сейчас!"