Случайность - 3
Шрифт:
— Подожди-подожди, – сказала она, подняв один палец. — Я, может быть, пролью слезу за богатых людей во всем мире.
Я бросила тряпку на нее, стараясь не улыбаться.
— Я имела в виду то, что я сказала ранее, что моя жизнь была разделена на две полосы – тогда и сейчас. Это была огромная часть моей жизни, прежде чем в ней появились Сэм и Джулианна.
— И Уэстон?
— Нет. Он единственный, кто остался частью того и другого. Он мост, что нес меня.
— Ты сбалансировала сегодня.
— Я задолжала
Мы продолжили уборку, только ожидая полдюжины клиентов до закрытия.
— Подвезти? — Фрэнки спросила, как в старые добрые времена.
— Нет, спасибо, — сказала я, не упоминая очевидное.
— Прощай, сучечка!
Я помахала ей и села в машину, смеясь и качая головой. Я нажала на кнопку зажигания, и двигатель, зарычав, проснулся. Я не планировала работать снова до тех пор, пока не окончу институт, и хотя я собиралась отпустить Фрэнки и «Молочную королеву», она не была больше моим убежищем. Теперь мой дом - мои родители и Уэстон. Они все заставляли меня чувствовать себя защищенной и в безопасности.
Мысли об Уэстоне, Сэме и Джулиане, Джине, Фрэнки, и как сильно все изменилось, кружились в моей голове, когда я доехала до дома, но это не было случайностью, что я обошла дом Ольдерменов и пошла прямо к дому Гейтсов.
Грузовик Уэстона был припаркован на улице. Дни становились длиннее, так что заходящее солнце было залито розовыми и оранжевыми оттенками с вишнево-красной краской. Я залезла на кровать в грузовике и открыла заднюю крышку кулера. После того, как моя рука была облита водой, я остановилась на апельсиновой Фанте. Я достала из холодильника банку.
Соседи, должно быть, хотели завести щенка, потому что за забором залаяла маленькая немецкая овчарка, когда я подходила по изогнутому тротуару к входной двери. Я не ходила по этому пути. Я заходила со стороны гаража Уэстона. Я позвонила в звонок, освещенный светом двери, и колокольчики заиграли мелодию. Пару минут спустя, Вероника открыла дверь с теплой улыбкой и усталыми глазами. После второго признания, она сделала шаг назад, открывая дверь шире, и жестом пригласила меня войти.
— Он внизу, — сказала она, глядя вниз на мою одежду, покрытую краской.
— Сухая, — пообещала я.
— Надеюсь на это. — Веселье подорвало ее укоряющий тон.
Она погладила бедра своими ладонями и покачала головой, когда я прошла мимо. Я легко направлялась по пути. С каждым шагом вниз, знакомое трепетание в животе усиливалось. Это не гравитация тянет меня вниз по лестнице. Это была неопровержимая сила, желание лечь в кровать красного «Шеви» и раствориться в паре изумрудно-зеленых глаз.
Я задавалась вопросом, перестану ли я однажды чувствовать меньше по отношению к Уэстону, и до меня дошло, насколько опустошенной я была бы, если бы этот день когда-нибудь настал.
На полпути вниз по ступенькам, можно было видеть лицо
— Привет, — сказал он, наблюдая за мной, когда я подошла к дивану.
Прежде чем я успела ответить, он схватил меня и потащил вниз, пока я не приземлилась спиной на подушки. Он оставил на моих губах теплый влажный поцелуй. Его руки были подо мной, вжимая мое тело в его, пока он искал мой рот своим языком. Я запустила пальцы в его волосы и вдохнула, мои колени раздвинулись, позволяя ему лечь между ними.
Когда он, наконец, отстранился, мы оба задыхались.
— Прости, — сказал он, его глаза по-прежнему были сосредоточены на моих влажных губах.
— Что это было?
— От тебя пахнет мороженым, —сказал он, смахнув прядку волос с моего лица.
— Как ты себя чувствуешь?
Голод в его глазах испарился, и он сел с расстроенным вздохом.
— Хорошо, Эрин.
Мое тело последовало за ним, мои руки пристроились позади меня.
— Что я сказала?
Он посмотрел на меня, потом выражение его лица смягчилось.
— Меня спросили около ста раз об этом за сегодня.
— Что случилось?
— Что-то про обезвоживание от нового бронходилататора. Это происходит в доле процента с людьми. Просто случайность. Я, правда, в порядке. Два пакета физраствора, и я как новенький.
— Два пакета? — Я увидела доказательства на руке — пластырь, частично охватывающий новый синяк.
Уэстон подошел к углу комнаты, там, где потолок соединялся со стеной, его небритость была уже заметна.
— Почему ты так зол на меня?
— Я просто хочу поговорить о нормальных вещах. Ты заставляешь меня чувствовать себя инвалидом. Я не умираю.
— Я не могу быть обеспокоенной? Ты был доставлен в больницу скорой помощи пару дней назад.
— Ну и что? — отрезал он.
Я застыла.
— Я больше не терплю дерьмо от кого бы то ни было, помнишь? Даже от тебя.
Мои слова заставили его приостановиться, и он вытянул шею, медленно поворачиваясь в мою сторону. Глаза у него были круглые как сферы, широкие, с недоверием.
— Кто испортил тебе настроение?
— Ты! Я ожидал немного чудачества, но ты… у меня уже аллергия.
Он задумался на некоторое мгновение, потирая виски большим и средним пальцем.
— Вау. Я просто взвалил все на тебя в последние несколько дней?
— Ты еще спрашиваешь? — сказала я, выгибая бровь.
Он взглянул на меня, а потом хихикнул.
— Не то, чтобы я не люблю тебя такой, детка, но ты немного сердита сегодня.
— Я вспыльчива? — мой голос взметнулся на октаву. — Я вспыльчива, — я невозмутимо глядела вперед.