Случайные связи
Шрифт:
Очевидно, ошиблось солнце русской поэзии. И светила тоже ошибаются. К тому он даже до зрелости не дожил. Что он может знать про все возрасты?
Бесперспективняк. Вслух это слово даже не выговоришь. Слово соответствует своему значению. Трудное слово, еще более трудное у него значение. Как с этим жить? Зачем с этим жить? Смысл? Почему мы не можем быть счастливы без любви? И с любовью не можем, а без любви совсем никак. Тоска.
Чертов мальчишка! Маленький гаденыш с маниакальными наклонностями лишил ее остатков уверенности в себе. Перечеркнул все ее былые заслуги и лишил надежд на будущие. Сама виновата. Поплатилась за свое легкомыслие. Поиграть захотела!
— Давайте пострижем вас совсем коротко, под мальчика, — предлагает Саша клиентке, перебирая ее волосы, сильно поврежденные многочисленными окрасками. — Мне кажется вам пойдет. Вы высокая, достаточно стройная. У вас типаж Шерон Стоун, а она стрижется коротко и выглядит великолепно. А то ваши локоны смотрятся неопрятно, вы уж извините. Да и в целом волосы у вас уже не в очень хорошем состоянии. Как раз все обсеченные концы и сострижем. Здоровее волосы выглядеть будут.
— Но я уже привыкла к такой прическе, — сопротивляется клиентка, — я никогда не носила мальчишеских стрижек. Мне кажется это не женственно как-то. И к тому же вдруг я на пугало стану похожа? Не поздновато ли в моем возрасте менять стиль?
— Пока мы живы, ничего не поздно. Никогда не поздно что-то менять, — ответила Саша убежденно, хотя сама на протяжении последних недель только и думала о том, что поздно уже ждать перемен к лучшему, нужно просто доживать отведенный тебе срок. И радоваться тому, что у тебя есть. Радоваться, правда, не получалось.
— Наверное, вы правы, — задумчиво протянула клиентка, — ладно, стригите под мальчика, а то глупо как-то… Прическу боюсь сменить, а сама на старости лет решила студенткой стать.
— Хорошо, — Саша, как художник, немного отошла от женщины, прищурилась, наклонила голову вправо, потом влево. — Ну-с, приступим! — она смочила волосы женщины водой из пульверизатора, часть волос прибрала заколками и начала щелкать ножницами. — А куда вы поступаете?
— На филфак.
— А зачем вам это нужно?
Щелк, щелк…
— Трудно сказать, — женщина задумалась. — Это совсем нелепо выглядит со стороны?
Саша решила продолжить играть роль простодушной парикмахерши.
— Ну, не нелепо, странновато как-то. Неожиданно. Редко кто на такое решается. Я, по крайней мере, впервые о таком слышу. Наверное, должны быть серьезные мотивы. Или необходимость.
Щелк, щелк…
— Вы не поверите, но нет никаких серьезных мотивов и необходимости тоже нет. Это знаете… можно сказать блажь. Или старческий маразм, — она грустно рассмеялась.
— Ну что вы! Какая старость! Рано вам еще о старости думать.
Щелк, щелк…
— Спасибо за комплимент. Может быть, он и не искренний, но все равно спасибо. Понимаете, я в школе была отличницей и всегда думала, что обязательно поступлю в университет или в институт. Не важно. Учительницей русского языка и литературы стану. Но не получилось.
— Почему?
Щелк, щелк.
— Обстоятельства так сложились. В тот год, когда я поступать должна была, мама серьезно заболела. Я еле-еле выпускные-то экзамены сдала. За ней ухаживать нужно было. Ладно бы в нашем городе ВУЗы какие-то были, тогда проще было бы, а у нас только шараги, да техникум. Пришлось бы уехать. Не смогла я маму бросить. Осталась.
— А заочное?
Щелк, щелк.
— Даже уже и не помню, почему на заочное поступать не стала. В общем, осталась. Думала, на следующий год поступлю обязательно. Бывает иногда, что много лет ничего серьезного не происходит. Жизнь катится да катится, как по рельсам. А бывает, что события сыплются на тебя, как град. Не увернешься. Так в тот год было. В школу пошла работать лаборанткой. С парнем познакомилась на танцах. А он постарше меня был, из армии уже пришел. На заводе работал. Получал нормально. А раньше ведь жизнь в маленьких городках просто была устроена: школу кончил, ушел в армию. Вернулся — жениться можно. Дальше детей плодить, да на холодильники с телевизорами копить. Вот и сошла я со своих жизненных рельс, когда пересеклись они с его, будто стрелку перевели, да и встала на чужие. Села, так сказать, не на свой поезд. И увез меня чужой паровоз совсем на другую станцию, не на ту, что я хотела попасть… Замуж он меня позвал, а я и согласилась. Думала, что любила его, да и старой девой боялась остаться. А вдруг, не встретится больше никто? В общем, к следующему лету была я уже беременная. Какой тут институт? Мама-то выздоровела, слава богу, да теперь другие были причины не поступать. Потом ребенок родился, потом второй. Заботы, хлопоты… так и осталась я без высшего образования.
— Жалеете?
Щелк, щелк.
— Да чего уж теперь жалеть. Я хорошую жизнь прожила. И без образования в люди выбилась. В Москву вот перебралась. Давно уже. В восьмидесятые еще. Лимитой была. Сейчас гастарбайтерами такие, как я, называются, а тогда лимитой мы звались. В девяностые бизнес свой завела. Обнаружился у меня предпринимательский дар. Детей у меня двое. Внуков трое уже. Два раза замужем была. Так что жалеть нечего. Жизнь удалась, как говорится.
— А чего вдруг поступать-то надумали?
Щелк, щелк.
— Пусто мне стало. Дети выросли. Старший в Америке с женой и детьми живет. Не доберешься до них. Младший хоть и в Москве, да в гости не дозовешься. Сами зовут, только когда с внучкой посидеть нужно. Муж второй давно уж к молоденькой сбежал. Вот одна я и осталась. Маялась, маялась, да и вспомнила про свою детскую мечту — высшее образование получить. Сыну младшему сказала — он смеяться. Совсем мать с ума сошла, говорит. Подруги мои тоже у виска крутят. Ни от кого поддержки нет. Хотела уж было плюнуть на свою затею, но тут мне старший сын позвонил по скайпу и говорит, поступай мать, а то совсем закиснешь. Жизнь, говорит, продолжается, пока мы строим планы. Даже не сомневайся, говорит. Нанимай репетиторов, готовься.
— Мудрый у вас сын.
Щелк, щелк.
— Да, умница. Талантливый программист. Большие деньки в Америке получает, — сказала женщина с гордостью. Вздохнула. — Завтра иду документы подавать в институт. Боязно.
— Все будет хорошо, — успокоила ее Саша. — Вы очень смелая. Это же… Ваш поступок, это все равно, что против течения идти, наперекор общественному мнению, стереотипам. Молодежь, конечно, однокурсники ваши будущие, удивляться будут. Посмеиваться. Не факт, конечно, но такая вероятность существует.
Щелк, щелк.
— Да и Бог с ними. Пусть себе смеются. Смеются, значит, реагируют. Реагируют, значит, я не пустое место. Значит, я еще существую. Нужно иногда выходить за рамки привычного. Иначе душа заплесневеет. Будешь как живой мертвец. Не жить будешь, а доживать. Я вам, возможно, старой кажусь, но я себя молодой чувствую. Сколько мне там еще отмерено? Может, лет двадцать, а то и все тридцать, а, может, и того больше. У нас в роду женщины долго живут. У меня бабушка недавно померла, ей девяносто пять было. Хочу прожить остаток своих лет в радости и интересе. Жизнь-то нам не зря ведь дадена. Господь Бог-то мудр, ничего просто так не делает. И мы должны быть мудрыми, с умом даром божьим распоряжаться.