Случайный билет в детство
Шрифт:
— Не заброшу. — А про себя подумал, что если даже захочется, то не получится.
Он ушел, а потом начались звонки…
Я сидел на кровати и смотрел через окно на небо — там мелкие клецки облаков медленно заплывали за срез крыши. Значит — ветер поменялся, потому и нет привычной свежести.
Подниматься не хотелось, даже просто двигаться, было влом, не говоря о утренней зарядке, но назло бунтующей лени поднялся. Потягиваясь, еще раз посмотрел в окно. Уже с утра над городом висел смог. Ветер со степей сухой и горячий, и он выдавливал сероватый кисель ближе к горам. Это значит — день будет особенно жарким. Хорошо, что мы заранее договорились провести его у речки.
После умывания и чистки зубов оделся, пристегнул на руку часы, матерясь про себя из-за боли в пальцах. Затем осмотрел заживающие ссадины, подвигал пальцами, пару раз сжал их в кулаки, и полез в нижний ящик стола — где-то там у меня был кистевой эспандер. Эспандера не нашел, но зато обнаружил теннисный мяч. Давно уже пора кисти тренировать.
Выходя из подъезда, с удивлением обнаружил сидящего на лавке и отчаянно зевающего, словно бегемот, Олега. Вспомнив вчерашний вечер, захотелось вложить мячик ему в рот. Но, как будто прочитав мои мысли, Савин громко щелкнул зубами и уставился на меня.
— Кого я вижу! — деланно удивился я. — Не верю своим глазам!
— А че, — подавив очередной зевок, ответил Олег, — думал я пустомеля? Сказал — буду бегать, значит — буду!
— Ладно. Скажи-ка, чего ты вчера раззвонился?
— А что? — удивился Олег.
— А то! — разозлился я. — Ну позвал ты Ульского, договорился с Переходниковым, еще с кем, но зачем каждый раз меня извещать? По каждому лицу отдельно звонить! Какая мне разница в том, что Васильчиков пойдет с нами на речку, а Толиной, видите ли, родители не разрешили?
Савин только плечами пожал. Бывает он порой странен. Обычно мы не созванивались, и если надо было поговорить, то просто шли друг к другу домой, а тут Олег начал названивать через каждые пять-десять минут и сообщать, что с нами на речку пойдет такой-то, или такой-то. В конце концов, мне это надоело и я в очередной раз, уверенный, что это опят звонит Савин, вместо «але», сказал басом: «База торпедных катеров. Слушаю вас». Поначалу в трубке молчали, затем послышался голос Марины: «Извините», и гудки отбоя. Проклиная энтузиазм друга и свою поспешность я долго пялился на телефонную трубку, ибо телефонного номера Марины я не знал. Именно это меня окончательно разозлило.
— Я думал этим тебя поддержать, — пожал плечами Савин.
Психолог доморощенный, эх, надо было ему мяч в рот сунуть.
— Кстати, и Марине я звонил, — спокойно сообщил Олег, доставая из кармана кубик жвачки «Сагыз», — она тоже пойдет.
И вновь позевал, а я подкинул в руке мячик, но злость уже улетучилась.
Надо бы у Марины номер узнать. Буду звонить… блин, как же сотового не хватает!
— Ладно, террорист телефонный, прощаю.
— А то, — хмыкнул Савин и, выкинув обертку, собрался отправить жвачку в рот.
Помнится, эти жвачки местного производства по твердости не отличались от камазовской резины, поэтому я перехватил её и кинул в мусорную урну.
— Челюсть потом потренируешь. Побежали, или пойдешь досыпать? Обзевался весь.
— Ну, уж нет! — вскакивая возмутился Олег. — Я же говорил — буду с тобой бегать.
— Тогда вперед!
Я побежал обычным маршрутом, вокруг дома, по дороге вдоль сквера…
Дыру в заборе заделали…
М-да, лучше бы другим путем побежали…
Олег, весь путь до школьной спортивной площадки, старался держаться рядом, даже в ногу угадывал. Лишь у самого школьного стадиона слегка отстал. Я, вбежав по лестнице, повернул направо, решив еще немного пробежаться по дорожке. На полкруга обнаружил, что Олег от бега сачканул, уже находится у турников, и как-то странно дергается. Толи прыгает, толи танцует и только уже подбегая, понял, что имитирует Савин. Подскоки и прыжки в стороны сопровождались ударами и резкими выдохами. Никак боксера изображает.
— Что «Рокки» на ночь насмотрелся? — спросил я, тщательно разминая руки.
— Ага, — не переставая скакать и молотить воздух, выдохнул Олег. — Тыц— тыц… х-х-ха-а!
Проследив за перемещением друга, резюмировал:
— Хреновый из тебя бабапчел. Завязывай колбаситься.
— Что? — не понял Олег. — Какие бабы и пчелы? Ты это про что?
— Поговорка Мохаммеда Али — порхай как бабочка, жаль как пчела.
— А это кто? — остановил свою «пляску» друг. — Каратист?
— Боксер известный, — вздохнул я и знаком показал на турники.
Начал как всегда с подтягивания. Подпрыгнув, зацепился за перекладину, и подтянулся пять раз. Затем спрыгнул и отошел к лавке, так как следующим обычно я качал нижний пресс. Сел и взглянул на Олега. Тот пока висел на турнике и изо всех сил тянулся к перекладине, но только до уровня глаз, он бессильно повис.
— Олег, сколько раз осилил?
— Вось-мой, — сквозь зубы прошипел он, явно собираясь попытаться еще раз подтянуться. Сейчас он выдохнется, и прощай зарядка.
— Завязывай и иди сюда.
Савин спрыгнул, подошел и плюхнулся на лавку.
— Не стоит на зарядке выкладываться до конца, — начал объяснения я, — если твой предел на турнике семь раз, значит надо повторять пять, а лучше три раза, затем менять упражнение. То есть подтянулся — качай пресс, пусть руки отдыхают. Потом повтор…
— Понятно. Тогда по пять раз, как ты.
Пять так пять. Только бы нагрузку держал.
Я завершал силовой комплекс растяжкой. Начал приседать, постепенно увеличивая нагрузку на паховые мышцы. Савин, топтался рядом, наблюдая мой не совсем идеальный шпагат. Неидеальный только из-за того, что держать его пока трудно и больно, но прогресс имеется.
— Чего смотришь? Делай тоже самое, только не усердствуй.
— Ага! — Кивнул Олег и сразу переборщил, почти роняя себя на разведенные ноги.
— Ой! — тут же схватился за пах. — У-у-у!
— Олег, вместо каратиста ты станешь мазохистом.
— У-у-у…
— Поприседай, на пяточках, а потом отдохни, болезный, — посоветовал я. — Вот, блин, лучше бы не предупреждал…
Савин скакать на пятках не стал, сразу плюхнулся на лавку и сунул руки меж ног. Я отошел к турникам, начиная новый подход, а Олег начал тереть растянутые паховые мышцы. Причем очень комично. И вдруг он замер, затем вскочил и, как ни в чем не бывало начал руки разминать.