Слуги паука 3. Время полной луны
Шрифт:
— Ты еще больший варвар, чем я.
— Митра так не считает,— возразил Мэгил.— К тому же ты сам мечтал об этом! — напомнил он.
— Митра не мой бог,— отрезал киммериец.— Кром же повелевает своим сынам доблестно сражаться, но не с женщинами!
— Тогда вспомни,— нахмурился жрец,— как она собиралась поступить с Мелией!
— Это на ее совести,— уклончиво ответил Конан,— а ты заставляешь меня поступиться моей!
Мэгил вздохнул:
— Ну что же, будем считать, что этот вариант нам не подошел.
Его взгляд рассеянно скользнул
Некоторое время ели молча, но каждый прокручивал в голове свой вариант действий. Наконец киммериец проглотил очередной кусок, запил его изрядным глотком вина и поглядел на Мэгила.
— Неужели в твоем сундучке не найдется ничего более подходящего? — спросил он.
— Есть еще одно зелье.— Он согласно кивнул, порылся в сундучке и достал плоскую склянку синего стекла.— Ты смочишь ею губы и поцелуешь Сурию.
— И что случится? — насторожился Конан.
— Ничего особенного.— Отставной жрец пожал плечами.— Почти сразу она уснет, мы наденем на нее кандалы Мелии — просто так, на всякий случай,— пояснил он, — и спокойно уйдем. В назначенное время явятся надсмотрщики и освободят дорогую твоему сердцу колдунью. Таким образом, твоя чуткая совесть останется кристально чиста,— закончил он иронично.
— Отравленный поцелуй!— Конан поморщился.— У тебя извращенная фантазия, служитель Митры.
— Ну,— Мэгил развел руками,— больше я тебе уже точно ничего предложить не могу. Действуй либо гyбами, либо руками.— Ну?— Он выжидательно уставился на киммерийца.— Да? Нет?
— Да!— гаркнул варвар.
— Вот и отлично! — Мэгил вставил палец в ухо и потряс.— И незачем так кричать.— Он насмешливо посмотрел на киммерийца.— Просто представь себе, что это ваш прощальный поцелуй,— добавил он цинично, и с досады киммериец сплюнул на пол.
Мэгил вздохнул устало, и взгляд его скользнул к двери. Он увидел, как Милла, которая всё это время, видимо, стояла в коридоре и прислушивалась к их разговору, встретившись с ним взглядом, вспыхнула и исчезла. Тогда он закрыл сундучок, а склянку сунул в карман.
Акаяма посмотрел Конану в глаза.
— Быть может, стоит взять с собой Тефилуса?— спросил он.
— Кром!— Северянин глухо выругался и помрачнел.— Ты ведь знаешь, что на него нельзя положиться! Он способен лишь на ругань. Я вообще удивляюсь, как он до сих пор не провалил все дело!
Полсотни зуагиров Таргана собрались во дворце, ускользнув от своих товарищей. Тридцать человек остались наверху с твердым наказом никого не пускать внутрь подземелья, даже если это будет сам Тефилус, а чтобы никому из зуагиров не пришло в голову противиться им, Тарган оставил перстень как знак своей
После этого Конан присел на корточки и перевел оба рычага в нижнее положение — сам проход внутрь камина они не запирали. Он взял факел и, нагнувшись, пролез внутрь. Остальные направились следом, но Акаяма предпочел остаться: он с его комплекцией мог бы без труда спуститься, но вот вылезти обратно…
Конан почти пробежал двадцать шагов. Ему не терпелось как можно скорее оказаться там, внизу, и теперь, когда он знал, куда идет, он воткнул факел в держатель, спрыгнул и отошел в сторону. Вскоре Мэгил, Тарган и два десятка зуагиров неслышно, как тени, скользнули следом, остановились рядом и начали настороженно озираться. Однако, когда киммериец махнул рукой, никто не проявил ни малейших колебаний. Они неслышно подошли к последнему повороту, ведущему к четверке стражников. Здесь киммериец и трое его друзей остановились, надели одежды надсмотрщиков и пошли вперед, в то время как остальные зуагиры скользнули в боковое ответвление и пропали из виду, словно растворившись в окружающей тьме.
Но как бы ни ловки были они сами, как ни чутки были их уши и ни привычны к темноте их глаза, но и они не смогли заметить, что следом, мягко ступая, совершенно неслышно крадется чья-то тень…
Они не успели отсчитать и сотни шагов, как достигли освещенного пространства, и Мэгил чуть придержал киммерийца за руку, как бы прося у того разрешения пройти вперед. Северянин замедлил шаг и, поравнявшись с ним, жрец едва слышно прошептал:
— Я лучше знаком с их обычаями.
— Кто бы сомневался,— проворчал киммериец, пропуская жреца вперед.
Стражники смотрели, как четверо надсмотрщиков степенно приближаются к ним, не выказывая и тени беспокойства. Все шло нормально.
— Что так рано сегодня? — начал, как видно, свою обычную песню гнусавый и тут же осекся.— Что-то я не припомню, чтобы видел вас здесь прежде.
Тень беспокойства промелькнула в глазах гундосого, хотя придраться вроде бы было и не к чему. Пока четверо приближались, он внимательно вглядывался в их равнодушные лица. Как видно, умиротворенный вид новичков слегка успокоил его, и он вновь заулыбался, решив, наверное, что все в порядке.
— Надеюсь, кастраты?! — Похоже, эта мысль была единственной, которая пробудилась в голове охранника при виде евнухов Рогазы.
— Конечно!
Голос Мэгила был высок и звонок, как струна. В нем чувствовалась явная обида, Конан с отвращением сплюнул на пол. Охранник заметил это и довольно ухмыльнулся, предвкушая предстоящее развлечение.
— А ты? — с деланым подозрением покосился страж на молодого варвара.
— Потомственный! — плаксиво сфальшивил киммериец и гордо бухнул в грудь могучим кулаком. Стражник довольно расхохотался, но тут же нахмурился. Что-то ему не понравилось в ответе верзилы с голубыми глазами. Он подсознательно чувствовал скрытый подвох, но никак не мог сообразить, в чем дело, и это немного злило его.