Служебный отбор
Шрифт:
Приехали, Сильва, кажется, кто-то втрескался по уши в свою ожившую мечту. Не сдержавшись, я хихикнула, и экипаж остановился — мы в самом деле приехали. Я вышла, огляделась — мы сюда как-то пару раз захаживали с Гилей, да. Уютная кофейня на тихой улочке, в стороне от шумных центральных. Зайдя, окинула взглядом несколько занятых столиков — подруги еще не было, и я выбрала свободный, в глубине заведения, потянувшись к меню. Однако не успела: на плечо легла чья-то ладонь и голос, который я совершенно не ожидала услышать, насмешливо и одновременно довольно произнёс:
— Ну что, леди Лойхард, пора возвращаться в род.
Каких тухлых демонов здесь делает Ингерран, мать его альвовскую, ал’Синнери?!
…Это были зимние каникулы, я приехала к родителям повидаться, ну и разведать обстановку заодно. Всё еще наивно надеялась, что маркиз не настолько злопамятен. Наверное, потому, что сильно соскучилась за три месяца, и согласилась пойти с мамой на какой-то там приём, куда её с папой пригласили. на была так счастлива, что я не рискнула огорчать родительницу, пообещав себе быть паинькой и забыть на время о своём ершистом и независимом характере. Может, даже пофлиртую с кем-нибудь, всё равно через неделю возвращаться в Благородную кадемию.
Всё было как обычно, много гостей в роскошных фамильных украшениях, леди в туалетах по последней столичной моде, бесшумные слуги с подносами, музыканты в бальной зале. Я улыбалась, кивала, здоровалась, в общем, вела себя в самом деле безупречно, даже приняла несколько приглашений на танцы, как и обещала. И вот третьим как раз оказался высокородный альв Ингерран aл’Синнери. Лучше бы я отказалась, но кто же знал, чем всё обернётся! Однако сначала он был весьма мил, сыпал изысканными комплиментами и смотрел весьма заинтересованно. Ровно до тех пор, пока речь не зашла о моём занятии.
— Вы работаете в Академии? — несказанно удивился альв. — Но зачем, миледи? Любой мужчина счастлив был бы обеспечить вас всем необходимым…
— Милорд, я сама себя прекрасно обеспечиваю, — вежливо прервала я его, всё еще улыбаясь. — И в покровителе не нуждаюсь.
— Такая красивая женщина, как вы, миледи, не должна утруждать себя, — твёрдо заявил он. — Вы рождены, чтобы блистать и быть украшением любого дома…
— Прошу прощения, у меня что-то голова разболелась, — не выдержала я, понимая, что еще слово от этого высокомерного махрового сторонника патриархата, и я что-нибудь ему скау, крайне невежливое.
Поэтому ушла прямо среди танца, не дожидаясь окончания музыки. Ну ведь знала, что альвы крайне высокомерны и относятся к женщинам, мягко говоря, лишь как к собственному приложению, способному только рожать наследников и быть примерными жёнами! Надо, надо было отказать ему в танце! Весь остаток вечера превратился в кошмар. Я изо всех сил избегала нового столкновения с Ингерраном, а он настойчиво искал моего общества. В конце концов, пришлось как приклеенной ходить с мамой, по крайней мере, в её присутствии он не позволял себе ничего лишнего, слава всем богам.
Ну а оставшуюся до отъезда неделю этот альв проявлял завидную настырность. Не знаю, что за вожжа ему под хвост попала, но этот Ингерран буквально преследовал меня. Присылал цветы, подарки — естественно, дорогие безделушки, которые я отсылала обратно без сожаления. Папа молча одобрял, а мама только вздыхала, не вмешиваясь. Уже знала, что бесполезно уговаривать меня, по её мнению, альв — не самый плохой вариант, и вполне можно было бы сходить с ним на свидание. Только слушать его разглагольствования о месте женщины рядом с мужчиной мне совершенно не хотелось. Хорошо, что я возвращалась в Благородную Академию. А в день отъезда получила письмо от альва, точнее, короткое послание. «Ещё встретимся, моя строптивая леди». Тогда я не придала этому значения, и, видимо, зря.
Услышав ненавистный голос, я отреагировала моментально: вскочила, с грохотом уронив стул, и уставилась на Ингеррана, сжав кулаки.
— Что ты тут делаешь? — требовательно спросила, и это всё, что успела сделать.
Потому что демонов альв с гадской, снисходительной ухмылочкой резко выбросил руку, схватив меня за предплечье, и дёрнул к себе, одновременно активировав портал. Я ахнуть не успела, как оказалась в сотнях километров от Благородной Академии, на землях княжеств альвов, откуда родом моя мать. Всё случилось так быстро, что в реальность происходящего верилось с трудом, ведь ещё буквально днём я нежно прощалась с Айнаром, предвкушая вечернюю встречу! О, боги, встреча! Он же придёт, а меня не будет, и…
— Немедленно верни меня обратно, ты… — я аж задохнулась от вспышки злости, не сумев подобрать приличный эпитет, и с яростью уставилась на невозмутимого Ингеррана.
— , нет, моя дорогая, не верну, — спокойно отозвался он, скрестив руки на груди и по — хозяйски окинув меня взглядом. — Присядьте, леди Лойхард, поговорим.
Да сейчас, с разбегу, еще тратить время на разговоры со всякими похитителями! Я увидела за его спиной дверь из гостиной и рванула к ней, и мне бы насторожиться, почему это Ингерран не остановил, но эмоции ослепили. Коснулась ручки, рванула… И ичего не произошло. Дверь не открылась. Я уставилась на преграду, ещё раз подёргала без всякого результата, и вот тут по спине скатилась волна ледяных мурашек, а в животе образовалась целая глыба из льда.
— Магия вас не выпустит, миледи, даже не пытайтесь. Это мой особняк, и всё тут подчиняется мне. Пока я не разрешу, вы не выйдете из этой комнаты. Присядьте же, — астойчиво повторил он.
Я сглотнула вязкий ком, обрывки мыслей панически метались в голове, и впервые в жизни, пожалуй, я ощущала себя настолько беспомощной. Жуткое чувство, и меня начала бить мелкая дрожь, так, что пришлось стиснуть до хруста зубы, заставив эмоции успокоиться. По крайней мере, чтобы эта сволочь их не увидела. Распрямив плечи, я медленно развернулась, держа спину и вздёрнув подбородок, прошла мимо Ингеррана, даже не поглядев на него, и села в кресло, сложив руки на коленях.
— Слушаю, — ровно произнесла, изучая узоры на серебристо-розовом шёлке на противоположной стене.
— Итак, объясню ваше нынешнее положение, миледи, — Ингерран сел во второе кресло, соединив перед собой кончики пальцев, и не сводя с меня пристального взгляда. — Тогда, зимой, ваша холодность, признаюсь, изрядно меня задела, я еще не встречал такой упрямой женщины, — от искреннего восхищения в его голосе меня едва не передёрнуло, однако я сдержалась, по — прежнему храня отстранённость. — Вы отвергали все мои ухаживания и подарки, без объяснений, а потом и вовсе уехали. Знаете ли, сильный удар по моему самолюбию, — усмешка Ингеррана вышла слегка кривой, подарив мне мимолётное удовлетворение.