Служебный разбой (сборник)
Шрифт:
– Эй! Эй, гел! Наташа!
Лопес узнала Самуила, затормозила. Смотрела, сидя за рулем, как он приближается, ощерившись в улыбке.
Боголов нагнулся к окну.
– Привет. Смотри, что я тебе принес.
Он показал коробочку, открыл ее. Глаза Наташки удивленно вспыхнули.
– Ай лайв ю! Поняла? Это тебе. Ты будешь моей женой. Раша. В Россию. У-у-у-у. Аэробус. У-у-у. Много мани. Хорошо жить. Гуд лив. Ну?
Наташка усмехнулась, покачала головой.
– Но-у. Май бойфренд из Антон…
– У
– Но-у.
– Возьми кольцо.
– Но-у.
– Заладила одно и тоже… Брось ты этого Антона. Хочешь, я скажу ему, чтобы он отстал от тебя? Не понимаешь? Ай лайв ю! Люблю! Я женюсь. Все, как положено.
– Но-у, – Наташка, сжимая губы, качала головой.
– Ты подумай пока, – Самуил захлопнул коробочку и вложил ее в карман своей рубашки. – Я хороший. Гуд. Много мани. Биг. Очень много. Миллионер.
Лопес молча кивала, не убирая рук с рулевого колеса, нетерпеливо давила на педаль газа, показывая, что хочет ехать.
– Подожди. Давай, я тебя еще разок… За уголок зайдем. Лав. Быстренько. Денег дам. Мани. Только тебе.
– Эй!
Самуил резко обернулся на окрик. Посреди дороги стоял «Мерседес» с распахнутыми дверьми; шестеро крутых латиносов с бейсбольными битами шли на Самуила. Из «Мерседеса» выглянул потертый жизнью американец в цыганской рубахе, с золотой цепью на груди.
– Фак ю! – заорал он Самуилу, показывая средний палец.
Наташка испуганно выжала сцепление, и ее машина сорвалась с места.
Из бара выскочили трое архаров Самуила. Не спрашивая, что случилось, они сцепились с латиносами, уворачиваясь от проносящихся смертоносных бит, и сами били по мексиканским рылам.
Бах! Бах! – Козел из «Мерседеса» дважды пальнул из пистолета.
Парни упали на асфальт, закрывая руками головы. Латиносы, ругаясь, стали бить их ногами. Один из мексиканцев хлестко вырубил Самуила, опрокинув на дорогу. Козел из «Мерседеса» что-то истерично прокричал, латиносы перестали пинать архаров, вернулись в машину своего босса и быстро уехали.
Паша, отирая кровь с разбитых губ, прохрипел сидящему на асфальте Боголову:
– Он кричал, что убьет тебя, если будешь приставать к его стерве.
– Он, значит, Антон. Тьфу. Козел.
Архары поднялись и стали отряхиваться. Самуил тяжело встал.
– Кости целы?
– Целы. Суки, если б не пистолет, мы бы их уделали.
Самуил посмотрел на перепуганного, сжавшегося в комок за рулем таксиста, велел Паше:
– Узнай у него, где здесь можно купить стволы. Убьем козлов.
Он потрогал ноющую скулу – боль обожгла и отпустила. Сильный удар он пропустил. Ничего, мексикашки, это самая большая ошибка в вашей жизни – бить русских братков.
8
Антона терзали ревность и злость. Он, блуждая по закоулкам Пасифик-Сити, выкручивал руль «Мерседеса». Парни ржали и веселились, похваляясь друг перед другом, как они здорово умесили заезжих иностранцев. Теперь Антон желал одного – найти дрянь Наташку и влепить ей пару увесистых оплеух. Сучка на сто процентов трахалась с тем козлом, который просунул голову в ее машину и вешал ей лапшу. Козел. Его надо было убить, а не стрелять в воздух.
– Я смачно врезал тому старику, – веселился Педрос, потирая свой разбитый кулак. – Он аж подлетел, успел дернуть ногами в воздухе и брякнулся об асфальт, как жаба!
Антон снова резко вывернул руль, и «Мерседес» круто вошел в проулок между одноэтажными белеными домишками. Правильно подметил Педрос – тот козел уже почти старик. Старше его, Антона. Сучка-Наташка трахалась со стариком, отвратительным русским старикашкой, у которого обвислое брюхо. Поганка. Нет, он убьет ее, удавит…
Новый поворот, и Антон чуть не въехал в припаркованный у обочины рыдван Лопес. Она покупала хот-дог у лоточника.
– Ага! – вскричал Антон от радости, резко затормозил, и его амбалы по инерции стукнулись о передние сиденья. Антон выскочил на улицу.
Наташка оглянулась – в глазах ее вспыхнул ужас.
Антон хищно заулыбался.
– Привет. Ты вчера уехала, не сказав ни слова.
– Ты был занят.
– Ешь хот-дог? Сосиску вытащи из булочки. Она с чем у тебя? С майонезом? Ты ведь любишь сосиски с майонезом? – Антон резко схватил Наташку за локоть, потянул на себя. – А? Сосиски?
– Прекрати! – Наташка оттолкнула Антона, но тот с размаха врезал ей ладонью по щеке.
От сильного удара Лопес стукнулась о стену дома. Хот-дог улетел на тротуар. Наташка скривилась от боли и тут же ослепла от яркой вспышки в глазах – Антон, заведясь, послал кулак прямым ударом ей в лицо.
– Э-хе-хе-хе! – громко ржали мексиканцы в машине.
Антон оглянулся. Ублюдки боязливо притихли. Антон пнул Наташку в ногу.
– Вставай!
Она была в отключке.
– Дрянь, – прошептал Антон. Вид неподвижного тела отрезвил его – ревность ревностью, но убивать ее он все-таки не хотел. Такой смазливой молодой бабенки ему больше не видать. Хоть она и дрянь.
Сзади посигналили.
Антон оглянулся. Из полицейской машины смотрел шериф, нетерпеливо постукивая пальцами по кожаной оплетке руля.
Мужчина покорно подошел.
– Я сказал русским, чтобы они убирались из города, – сказал шериф. – Если ослушаются, упрячу за решетку. Они не будут тебе досаждать.
– Спасибо, шериф. Завтра жду в условленном месте, отдам вашу долю.
– Хорошо, – шериф посмотрел на привалившуюся к стене вырубленную Наташку, ухмыльнулся. – Русский понравился ей?