Смерть Британии! Царь нам дал приказ
Шрифт:
21 июня 1878 года
«…Вернулся из инспекции на новый Челябинский металлургический завод, запущенный в позапрошлом году, ещё при Николае Ивановиче.
За прошедшие два года завод так и не вышел на проектную мощность. Нездоровая ситуация сложилась и с качеством: несмотря на новейшее оборудование процент брака продолжает зашкаливать все разумные пределы. В течение года дважды меняли директора, но ситуация не улучшилась.
Пришлось разбираться самому.
Приехал неофициально и, хотя инкогнито не получилось – слишком многие узнают
С ностальгией вспоминаю два первых послевоенных года. Все заводы, созданные и реконструированные тогда, с самого начала работали как часы. Британские «друзья», уничтожая оборудование французских верфей и прочих заводов, работавших на нужды старого французского флота, оказали мне неоценимую услугу. Без их помощи Россия недосчиталась бы около пятисот инженеров и сорока тысяч высококлассных рабочих, оставшихся безо всяких перспектив на Родине.
Хватит ныть! Предкам было труднее, но они справились. Стартовали из глубокой ямы после Гражданской войны, не имея ни технологического преимущества, ни результатов операции «пылесос», но смогли-таки вывести страну на второе место в мире [12] . Так что – прорвёмся.
12
Тексты дневников ЕИВ изобилуют непонятными на первый взгляд терминами и определениями. Часто встречающееся название «Гражданская война» многие исследователи склонны отождествлять с Великой Смутой 1598–1613 годов.
Надо не забыть вставить в график следующего квартала посещение ведущих ремесленных училищ…»
03 сентября 1878 года.
«…Вчера посетил Тульское ремесленное училище. То, что я там увидел, меня не обнадёживает. Качество обучения заметно снизилось, всё захлестнул его величество «вал». Ещё шесть лет назад в группах насчитывалось не более шести учеников и половина из них – настоящие «кулибины». Теперь на одного мастера приходится до тридцати «лбов», и лишь несколько напоминают тех, прежних. Остальное болото пытается одолеть науку тупой зубрёжкой и механическим заучиванием стандартных операций. Но они хотя бы – в отличие от той толпы на заводе, горят желанием учиться.
Похоже, демографические ресурсы московской и соседних губерний исчерпаны. А система профессионального образования пока не может охватить всю страну – катастрофически не хватает грамотных мастеров. Да и те, что есть, нагружены сверх всякого предела. И быстро решить эту проблему не представляется возможным. Нужно передать конструкторам и опытному производству распоряжение об упрощении технологий для массового производства. Придётся какое-то время мириться с разными стандартами для опытного и серийного производств. Иначе не удастся в приемлемые сроки насытить техникой и войска, и «народное хозяйство»…»
Глава 6
Захар Тимофеевич ехал в легкой подрессоренной коляске с Демьяном, своим другом детства, на очередное мероприятие уездного земства. Частые разъезды были нормальны для его должности поместного секретаря, отвечающего за вопросы миграционной политики. А потому эти собрания больше утомляли его и отвлекали от насущных дел, но отлынивать было нельзя – слишком много социальных гарантий оказалось связано с общественной активностью. Так что хочешь ты того или нет, но дабы все твое, честно нажитое имущество досталось детям, изволь прикладывать все усилия. Захару Тимофеевичу еще повезло, что ему разрешили компенсировать три года воинской службы на девять лет состояния при Земском собрании и сдачу нормативов по боевой и атлетической подготовке за свой счет, да приобретение всего обмундирования и снаряжения, что полагается иметь на сборах. Тоже за свой счет. А то многие сдавали дела близким и шли служить срочную службу. Причем за счет государства содержались только солдаты-отличники и хорошисты. Ежели же ты имеешь какие взыскания или там нормативы не сдаешь, то тебя переводят на личное обеспечение и только кормят за счет государства. Оружие же, форму и прочее необходимо выкупать за свои кровные.
Вот так и мыкался Захар Тимофеевич, два раза в год сдавая кроссы, стрельбу, атлетику и прочие «предметы». А иначе никак. Ничего толком ни передать, ни унаследовать, ни на должность какую встать, особливо командную, ни проголосовать на Земском собрании, ни себя выставить. Да что там говорить, даже на объем имущества, которым владел человек, и то наложили ограничение.
Простым крестьянам-то и рабочим хорошо оказалось. Ведь их он практически не касался. А вот всех более-менее состоятельных и уважаемых людей встряхнуло основательно. Хуже всего пришлось целой армии помещиков, которые слишком привыкли к вольностям… а тут враз все переменилось. Да и промышленникам с заводчиками – тоже не сахар. Однако Его Императорское Величество шутить не любил, и все хорошо помнили дворянский бунт 1867 года. Кроме того, он давал время привести дела в соответствие с новыми законами. Вот Захар Тимофеевич и приводил как мог.
– Слушай, Захар Тимофеевич, – нарушил размышления своего друга простой общинный крестьянин Демьян. – Я вот все в толк не возьму – отчего все это?
– Что именно?
– Ну вот смотри. Людишек с мест согнал обещаниями сладкой жизни да за тридевять земель отправил. Поди и в живых никого не осталось. Не зря же туда ссылали за проступки. А зачем? Чем ему людишки-то не угодили? Зачем со свету сживает?
– Демьян, кто тебе такую дурь в голову вбил? – поразился размышлениям своего старого друга Захар Тимофеевич.
– А то разве важно? – слегка раздраженно ответил Демьян.
– Ясно, – усмехнулся Захар. – Так и передай Марфушке своей ненаглядной, чтобы в мужские дела не лезла и голову твою не подставляла. Ты ведь поверил ей? Ведь так?
– Так.
– Но а если не ее словами, а сам-то что думаешь? Сгубил Император тех охочих людишек али нет?
– Того мы не ведаем. Оттуда еще никто не возвращался, – пожал плечами, слегка косясь на своего друга, Демьян.
– Неправда твоя. Сам видел ходоков. Беседовал.
– И что там, правда, земля обетованная? – С легкой усмешкой спросил Демьян.
– Отчего юродствуешь? Земли там плохо заселенные и обширные, но вполне пригодные для жизни. Лесов так и вообще – видимо-невидимо. Как у нас в древнюю старину. Оттого и дают огромные наделы на семью, что есть от чего отрезать. А что тут дашь? Пять-шесть десятин? Ну десяток. А толку с них? Все одно – хозяйство не пойдет, ибо мало. Ни леса тебе, ни выпаса нормального. Даже два десятка – и то не сильно помогут. Много нас тут жило, не прокормиться толком.