Смерть демона (сборник)
Шрифт:
– Вы читали в газетах историю о том французе, который отправился из Марселя в Танжер на лодке длиной три с половиной метра? – спросил Сидней.
И за ужином они больше не возвращались к опасной теме.
Несмотря на то, что миссис Лилибэнкс очень тщательно готовилась к этому разговору и точно продумала все вопросы, которые будет задавать Сиднею, задать их ей пока не хватало смелости. А что если Сиднея приведет в ярость ее любопытство и он, чего доброго, убьет ее? С другой стороны, она ведь может умереть со дня на день от сердечного приступа, и если Сидней причинит ей зло, то это, по крайней мере, поможет доказать его виновность. А если он действительно убил Алисию?! Нет, это ужасно! Нужно как можно скорее раскрыть тайну. И, окончательно покорившись своей судьбе, и со странной грустью, с которой она шестью месяцами раньше смирилась с вероятностью собственной скорой смерти, миссис Лилибэнкс приступила к делу.
– Я видела вас в бинокль как-то рано утром, – качала она доброжелательным тоном, когда они пили кофе. – Кажется, это было в то утро, когда вы выносили свой старый ковер. Во всяком случае, у вас на плече было что-то очень тяжелое.
– Да? – Да-да, действительно, – сказал Сидней, со стуком ставя чашку на блюдце, – это был ковер.
Миссис Лилибэнкс заметила, как он вздрогнул. Но Сидней хорошо играл сбою роль и быстро взял себя в руки. Миссис Лилибзнкс почувствовала, как по спине у нее пробежал холодок страха, словно она увидела привидение, но это неприятное ощущение быстро рассеялось.
– Я удивилась, увидав вас на ногах в столь ранний час. Я часто встаю рано… Это, кажется, было на другой день после отъезда Алисии, и поначалу я искала ее рядом с вами, а потом вспомнила, что она накануне уехала.
– Да, это было в тот самый день, – сказал Сидней.
Она увидела, как у него оттопырилась нижняя губа. Что это было? Проявление упрямства или признак поражения, свидетельство того, что игра проиграна?
Он неотрывно смотрел на середину стола и хранил молчание. Тогда старая дама продолжила:
– А что вы сделали с тем ковром? – спросила она все тем же доброжелательным тоном.
– О… я избавился от него… совсем, – сказал Сидней тем же тоном, что и она.
– Вы его закопали, – сказала миссис Лилибэнкс с едва заметной улыбкой.
– Да, – на мгновение в глазах Сиднея вспыхнул какой-то безумный огонь, будто ему вдруг захотелось встать и ударить свою собеседницу. Но огонь сразу погас. – В нем завелась моль, много моли… и я подумал, что лучше его закопать. Или сжечь, но мне хотелось, чтобы кто-нибудь решил, что в лесу пожар.
– Вы закопали ковер в лесу?
– Нет, в поле, – он сделал неопределенный жест рукой.
– И для этого вы так рано встали? Чтобы вас не увидели? Миссис Лилибэнкс вся напряглась. Сердце ее заколотилось.
Она потушила свою недокуренную сигарету и решила, что выпьет еще немножко кофе.
– Возможно, – сказал Сидней, смотря на нее.
– А что было в ковре?
Правая рука Сиднея крепко сжалась в кулак. Миссис Лилибэнкс увидела, как капельки пота выступили у него на лбу. Еще чуть-чуть, и он в бешенстве бросится на нее.
– Кажется, вы меня обвиняете. Точно так же, как Алекс, миссис Хаукинз, мистер Фаулер и все остальные. И как полиция. – Он говорил негромко, но голос его дрожал.
– Поверьте, я вас вовсе не обвиняю. Просто спрашиваю.
– Вы думаете, что я убил Алисию, завернул ее тело в ковер и закопал. Вы хотите сейчас это доказать.
– Я вовсе ничего не хочу доказать.
– Нет, хотите. И пытаетесь уловить, как я буду реагировать на ваши вопросы. Вы предложили мне купить старый ковер, хотя сами видели, что я увез его из дома.
Она подумала, что больше нет необходимости продолжать. Все было подтверждено. Да, она оказалась права, но не испытывала при этом никакой радости. Больше всего ей хотелось сейчас закрыть глаза, спрятать голову и исчезнуть куда-нибудь.
– Если вы скажете, что в ковре ничего не было, я вам поверю.
Я не собираюсь доносить кому бы то ни было, что видела вас с ковром… Не только соседям, но и полиции.
Он продолжал смотреть на нее, его лицо выражало испуг.
– Не знаю, верю ли я вам…
– У вас нет оснований мне не верить. Я уже дважды, и еще на прошлой неделе могла сказать полиции, что видела, как вы клали ковер в свою машину и увезли его. Но не сделала этого.
– Почему?
Ей не хотелось открывать ему, что до сегодняшнего дня она не придавала истории с ковром никакого значения.
– Если вы в чем-то виноваты, это все равно станет известно. Предоставляю вам, Сидней, полную свободу. – Капельки пота медленно сползали с его лба к вискам. Он продолжал пристально смотреть на нее. – У меня есть коньяк, хотите?
– Да. Да, пожалуйста.
Миссис Лилибэнкс почувствовала облегчение и от того, что он согласился, и от того, что сделал это вежливо. Коньяк она хранила для себя как лекарство, но после переезда она ни разу не притрагивалась к нему. Миссис Лилибэнкс сходила за рюмкой и наполнила ее почти до краев. Сидней, склонившись над столом, принялся пить коньяк мелкими глотками.
– Еще кофе, – сказала миссис Лилибэнкс, наливая ему в чашку.
– Это не может продолжаться… так продолжаться, – пробормотал Сидней, словно разговаривая с самим собой.
– Что именно?
– Что вы не скажете… что видели… это… Стараясь говорить как можно спокойнее, она ответила:
– Видимо, вы недостаточно хорошо знаете меня. Я умею держать свое слово. А в данном случае речь идет об обещании, которое я дала себе, а не вам. Не мое дело подозревать кого бы то ни было. Особенно если есть вероятность того, что подозрения эти необоснованы.
Сидней постепенно приходил в себя. Возможно, это коньяк оказал свое благотворное действие. Он вдруг заговорил о телевизорах, о том, что в Саффолке с его равнинным рельефом местности изображение совсем не искажается. Но он уже не чувствовал себя непринужденно, и взгляд его стал угрюмым и задумчивым.