Смерть князьям и ханам
Шрифт:
— Радио так и не работает? — я повернулся к Степану Кравченко, сидевшему на месте стрелка-наводчика башенных пулемётов.
— Нет, в эфире глухо, словно всё вымерло, — отрицательно покачал головой старший лейтенант. — Артур Иванович, а мы, часом, не жертвы массовой галлюцинации? Может, точно, надышались чего на болоте?
— Нет, Степан, не бывает массовых галлюцинаций с одним сюжетом, — ответил я. — Да и запах крови и внутренностей вряд ли причудится столь же реально, как сейчас.
— Не согласен, товарищ майор, — после секундной паузы произнёс Кравченко. — У меня после Первой Чечни почти каждый день стоял перед глазами сгорающий вместе с экипажем БТР. И запах жареного
Я не нашёл, что сказать Степану. Во время Первой Чеченской я был молодым лейтенантом, только что пришедшим работать в уголовный розыск. Тогда страна переживала разгул преступности, на улицах часто случались перестрелки, драки, а про бытовухи я вообще уже молчу. Действительно, я не воевал на той войне, даже в командировки в Чечню ни разу не угодил. С другой стороны, в меня тоже стреляли на задержаниях, а однажды даже порезали ножом. Я тогда недооценил степень наркотического опьянения одного козла, которого мы обнаружили в притоне. Если учесть, что я ни разу не хоронил погибших товарищем, то, наверное, я мог считать себя счастливчиком, которому в целом везло.
Головной БТР выскочил из берёзовой рощи, а затем неожиданно для нас притормозил на берегу речушки. Из машины выскочили двое — Вонг, и Скорохватов — подхватили пластиковую лодку, оставленную бандитами, и быстренько принайтовали её на броне. Ну, да, с паршивой овцы хоть клок шерсти. К тому же, нечего оставлять в прошлом артефакты из будущего, чтобы потом не сводить с ума археологов.
Оба бронетранспортёра пересекли речушку, затем въехали в лес, по-прежнему держась своих собственных следов. Мы снова углубились в смешанный лес, сбавив скорость, чтобы не протаранить здоровенную сосну, или берёзу. В эфире царила девственная тишина, нарушаемая лишь естественными помехами. Никто из экипажа не произносил ни слова, но я чувствовал озабоченность парней главной проблемой — вернёмся ли мы обратно?
Миновав злополучный лес, БТРы вырулили на гребень склона, ведущего к реке. Офицеры быстренько спешились, внимательно всматриваясь в противоположный берег. Вроде, лес как лес, только не видно той старой дамбы, или насыпи, чёрт её подери! Оптика беспристрастно показывала нам кустарник, хвойные и лиственные деревья, скачущих по соснам белок, но мы не видели ничего похожего на заброшенную дорогу. Если честно, то мы не верили своим глазам.
— Так… Товарищи офицеры, а давайте-ка воспользуемся трофеем, — после длительной паузы предложил Стрельцов. — Ринат, Юра, сплавайте на тот берег. Ну, вы поняли, что надо искать.
— Сделаем, — коротко ответил обычно любивший поговорить Хабибуллин. В голосе капитана проскользнули взволнованность и озабоченность.
Офицеры молча спустили лодку на воду, сели в неё, заработали вёслами, быстро приближаясь к противоположному берегу. Спустя несколько минут лодочка причалила к пляжу на той стороне, и Ринат с Юрием углубились в прибрежные заросли. На какое-то время мы потеряли капитанов из виду.
— Ну, что там? — уже спустя минуту не выдержал наш командир, вызывая ребят по рации.
— Дорога отсутствует, — лаконично ответил Вонг.
— А подробнее? — слегка хрипловатым голосом вновь поинтересовался майор.
— Прошли сотню метров. Вокруг сплошной лес, — прозвучал глухой голос Хабибуллина.
— Хорошо, остановитесь, оставайтесь на месте, — вновь нажал на тангетку Стрельцов. — Ждите группу: мы переправимся вслед за вами.
Форсирование реки вновь прошло без эксцессов и неприятностей. БТРы выползли на противоположный берег, где сразу же попали в полосу густого кустарника. Подмяв под себя колючие кусты, машины стали протискиваться среди высоченных сосен, которых
— Сделаем так: прогуляемся вдоль речки. Гюрза, Ком и Шварц пойдут вверх по течению, а мы с Артуром Ивановичем, и Маусом, сходим вниз, — немного поразмышляв над результатом визуальной разведки, майор принял новое решение. — Потратим по полчаса в одном направлении, следовательно, через час вернёмся обратно.
— Что делать остальным, Сергей Александрович? — кашлянув, спросил старший лейтенант Кравченко.
— Степан, Роман, вы займите чем-нибудь наших сержантов, чтобы они совсем не скисли, — посмотрев на офицеров, приказал Стрельцов. — Пусть мехводы под вашим присмотром проверят матчасть, что ли. И сами тоже не вешайте нос, парни. Мы же спецназ, как-никак.
— Филин, Кельт, будьте повнимательнее, и держите оружие под рукой, — легко поднимаясь с пенька, добавил капитан Хабибуллин. — Мы здесь следы рыси видели. Не исключено, что окрест кроме кошек и другие зверюшки разгуливают, некормленые.
Капитан оказался прав. Едва я с майором и старшим лейтенантом отошли на сотню метров от БТРов, как обнаружили следы кабанов, целого стада. К счастью, следы оказались довольно старыми, как минимум, трёхдневной давности. Затем Стрельцов также нашёл отпечаток лап рыси у большой сосны. Судя по чьим-то разбросанным у корней дерева костям, лесная кошка набивала здесь свой желудок какой-то добычей. Немного дальше вниз по течению обнаружились следы косуль, ходивших к реке на водопой. То тут, то там по деревьям сновали вездесущие белки, любопытные, и явно непуганые человеком. Наша маленькая группа молчаливо шагала всё дальше и дальше по лесу, стараясь не нарушать первозданную тишину природы.
Пройдя пару километров, мы так и не нашли никаких следов хищников покрупнее рыси — волков и медведей. Может, оно и к лучшему. Хотя у меня и висел на плече автомат, я вовсе не жаждал встречи с косолапым. Особенно внезапной. К сожалению, мы так и не обнаружили никаких следов человеческой деятельности, даже зарубок на стволах деревьев, не говоря уже о каком-то мусоре.
— Александрыч, у меня есть гадкое такое предчувствие, что мы здесь застряли, — после того, как спустя полчаса мы повернули обратно, я не выдержал, и нарушил молчание.
— Чёрт, ну, и гад, ты, Иваныч, помолчать не можешь, — тяжело вздохнув, отозвался Стрельцов. — У меня тоже нехорошее ощущение. Такого с самого Афгана не было.
— Ладно, гад — так гад, признаю, — понимая, что собеседник находится на взводе, согласился я. — Давай определимся, что и как делать дальше.
— Ты хоть понимаешь, что мне сейчас придётся сказать парням, что мы в полной заднице? Что мне сказать бойцам? Что мы хрен знает где, в хрен знает, каком году? Что мы можем никогда не вернуться обратно? Да я сам во всё это не верю! — майор остановился, буравя меня тяжёлым взглядом. — Что молчишь? А ведь у бойцов ещё есть семьи, родные и близкие. И они будут годами жить надеждой, верить в то, что их мужья и сыновья когда-нибудь, да вернутся.