Смерть под ножом хирурга
Шрифт:
— Ладно. Давай начнем сначала.
— Начни с того, что я услышала. Как ты убеждал клиентку, что уладил ее дело.
— Я просто пытался от нее поскорее избавиться.
— И как она отнеслась к твоей двойной игре?
— Я не вел двойную игру.
— Работать на нее и лечь в постель со мной — это и есть двойная игра.
— Ты же умная женщина, и странно, что не приняла во внимание один факт — я отстранился от дела. По собственной воле и окончательно. И Мэри О'Брайен пришла выяснить причину.
— Ты… ты сказал ей о нас?
— Я
Грубое слово хлестнуло ее наотмашь. Она-то воображала, что их отношения значат для него больше, чем всплеск гормонов. Во всяком случае, для нее значили больше. Ей казалось, что помимо секса между ними возникла некая духовная близость, понимание. Оказывается, только не для Дэвида. Он стыдился их близости и старался скрыть, как нечто постыдное. Боялся, что это разрушит его карьеру.
— Случайная женщина на выходные! Этим я была?
— Я никогда так не считал.
— Не волнуйся, Дэвид. — Она встала. — Я больше не стану тебе мешать. Еще один скелет появится в твоем шкафу.
— Сядь! — вдруг угрожающе прорычал Дэвид, и она удивленно замерла. — Пожалуйста, — добавил он спокойнее.
Кейт села.
Оба молчали, когда снова подошла официантка и поставила перед ними пиво. Когда она ушла, Дэвид заговорил:
— Ты для меня не просто случайная связь, Кейт. Что касается О'Брайенов, это не их дело, что я делаю в свои уик-энды. — Он покачал головой. — Знаешь, мне и раньше приходилось передавать кому-либо дела, но всегда были объективные причины. И я мог их объяснить, не краснея. На этот раз, — он отрывисто рассмеялся, — в моем возрасте краснеть уже не годится.
Кейт опустила глаза на кружку с пивом, которое она терпеть не могла. Она не любила спорить, и ей всегда были противны ссоры и размолвки.
— Если я поторопилась с выводами, — неохотно признала она, — извини. Наверное, я никогда не доверяла адвокатам.
Он хмыкнул:
— Тогда мы квиты. Я никогда не доверял докторам.
— Значит, нам не суждено быть вместе.
Оба опять надолго замолчали.
— Мы ведь действительно почти не знаем друг друга, — сказала она, — слишком поспешно оказались в постели. А это не самое лучшее место для узнавания друг друга. Хотя мы действительно пытались.
Она подняла голову и увидела ласковую усмешку. На лоб Дэвида упала прядь волос. Ворот рубашки был расстегнут, и галстук сдвинут в сторону. Никогда еще он не казался ей таким привлекательным.
— Ты хочешь для себя проблем, Дэвид? Что, если О'Брайены подадут на тебя жалобу в высшую инстанцию?
Он пожал плечами:
— Меня это не беспокоит. Худшее, что могут со мной сделать, — лишить адвокатской практики. Или бросить в тюрьму. Могут даже посадить на электрический стул.
— Дэвид…
— О, ты права. Я совсем забыл — на Гавайях нет электрического стула. — Он увидел, что она не смеется. — Ладно, еще одна плохая шутка. — Он поднял кружку, хотел глотнуть пива и вдруг вспомнил: — О, я совсем забыл. Как прошло заседание?
— Как я и ожидала — без приятных сюрпризов.
— Они все были против тебя?
— Мою работу признали не соответствующей квалификации. Вежливость не позволила назвать меня просто плохим врачом.
По его долгому молчанию она поняла, что новости его обеспокоили и расстроили. Он накрыл ее руку своей.
— Смешно, — она иронически засмеялась, — Но я никогда не думала, что придется работать кем-то еще. И теперь понимаю, что ничего больше не могу. Я не умею ни шить, ни стричь. Я не могу писать под диктовку, не умею готовить.
— Ага! Это серьезное признание. Но ты можешь просить милостыню на углу.
Еще одна глупая шутка. Но на этот раз она все-таки слабо улыбнулась в ответ.
— Обещаешь мне бросать в шляпу мелочь?
— Я поступлю благороднее. Угощу тебя ужином.
— Спасибо. Но я не голодна.
— Советую не отвергать мое предложение, кто знает, когда тебе удастся снова поесть.
Их взгляды встретились. В его глазах, которые недавно она считала ледяными, было собрано все тепло летнего дня.
— Все, что я хочу сейчас, — оказаться с тобой у тебя дома, и чтобы ты крепко-крепко обнял меня. Причем не обязательно соблюдать предложенный порядок, можно и наоборот.
Он встал и, обойдя стол, сел рядом. Обнял, прижал к себе. Это было молчаливое объятие скорее не любовника, а друга.
Оба услышали покашливание официантки.
— Что-нибудь еще?
— Да, — ответил Дэвид с улыбкой.
— Слушаю, сэр.
— Дайте нам немного побыть одним.
Кейт все-таки позволила уговорить себя поесть, выпила несколько бокалов вина. Она раскраснелась и, нетвердо держась на ногах, висла на его руке, пока они шли по темной улице к парковке. Ей было так хорошо, что хотелось петь.
Кейт скользнула на кожаное сиденье его БМВ, и сразу чувство защищенности и безопасности окутало ее спасительным покрывалом. Это чувство не покидало ее, пока они ехали по автобану. Проехали туннель под горой Кулау и, выскочив из него, продолжили путь по извилистой дороге с другой стороны горы.
Кокон безопасности лопнул, когда Дэвид, поглядывая в зеркало заднего вида, неожиданно пробормотал невнятное ругательство.
— Что там, Дэвид?
Он не ответил и резко прибавил скорости.
— Дэвид, что случилось?
— Нас преследует машина.
— О чем ты?
— Нас преследуют.
Глава 11
Кейт оглянулась, увидела свет фар. Машина следовала на некотором расстоянии.
— Ты уверен?
— Я заметил, потому что у преследователя не горит левый поворотник. Он выехал следом, как только мы покинули парковку. И едет за нами все время.