Смерть следует по скайвэю
Шрифт:
В полиции были бы поражены, если бы увидели информацию, содержавшуюся в папке Тени. Наряду с фотографиями Тони Паскини, здесь имелось много машинописных страниц, повествовавших о многочисленных деталях карьеры рэкетира, настолько содержательные, что полицейская информация, по сравнению с содержавшейся в папке, выглядела не более чем сжатой версией.
Но даже эта информация оказалась неполной. Хотя она и раскрывала детали многочисленных дел и делишек Тони, хотя в ней и упоминались десятки друзей этого парня, в ней ничего не говорилось о связи его с Герцогом Харли и Фингером Ларбином; до сегодняшнего дня эта связь была Тени неизвестна.
Однако, в папке, словно бы компенсируя этот недостаток, имелись факты о дальнейшей "карьере" Тони, после того как он внезапно покинул Нью-Йорк. Тень узнала о нем от осведомителей; и эта "карьера" была неизвестна даже бывшим приятелям Тони. Тень рассмеялась. Этот смех странно прозвучал в святая святых; она закрыла папку и убрала ее обратно в ящик. Выключила свет.
Не было удивительного в том, что в информации Тени ничего не говорилось о связи Тони Паскини с Герцогом Харли. Из всех самых скрытых мошенников Нью-Йорка, владелец клуба Diabolo был самым неприметным. Его связи с преступным миром были немногочисленны и хорошо спрятаны. Он избегал контактов с ним, кроме случаев, когда такие контакты обещали солидную выгоду при минимальном риске.
В ту ночь Герцог стоял у входа в клуб Diabolo, яркое пятно в двадцатиэтажном офисном здании Манхэттена. Членами клуба становились по рекомендации тех, с кем он когда-либо имел дело. Им нравилось приходить в это уединенное место, известное немногим.
Наступила полночь; собравшиеся гости с энтузиазмом аплодировали танцорам. Между столиками и баром суетились официанты. Шелестела наличность; Герцог чувствовал удовлетворение, хотя лицо его это не отражало. Требовалось нечто очень серьезное, чтобы его выражение изменилось.
Довольный тем, что дело поставлено должным образом, Герцог повернулся, чтобы направиться к своему кабинету в противоположном конце зала. Но как только он это сделал, распахнулась дверь лифта; владелец повернулся, чтобы встретить нового гостя. Этот гость был один, и, увидев его, Герцог тяжело вздохнул.
Быстро оглядевшись, Герцог увидел, что никто не обратил внимание на вновь прибывшего.
Он повернулся к вошедшему, на бледном, рябом лице которого играла кривая ухмылка. Герцог ткнул большим пальцем в сторону офиса; пришедший кивнул и направился туда. Герцог последовал за ним.
В офисе, Герцог протянул посетителю руку, одновременно издав приглушенный возглас беспокойства и удивления.
– Тони!
– выдохнул владелец клуба.
– Тони Паскини. Поначалу я принял тебя за призрак!
– Думал, что я мертв?
– фыркнул Тони и продолжал: - Я давно не был в городе. Но я не единственный, кто в него вернулся. Что слышно обо мне?
– Кто-то считает, что тебя убили, - ответил Герцог.
– Кто-то, что ты продолжаешь заниматься своими делами под другим именем. Но я не ожидал, что ты вернешься.
– Я и не собирался. Видишь ли, Герцог, сначала я избрал местом своего пребывания Сен-Луи, а потом отправился в Мексику. Я остановился в местечке неподалеку от границы, которое называется Энсенада. Но был вынужден вернуться, чтобы кое-что сделать.
– А именно?
– В Энсенаде много парней из Тихуаны и Агуаскальентеса, которые хотели бы обосноваться в Нижней Калифорнии. У большинства из них есть деньги. Работенка как раз для меня.
– И поэтому ты обосновался там?
– Конечно. Я - вылитый мексиканец. Я говорю на их жаргоне, на старом добром испанском. Меня не считают гринго. Но мне нужен толковый помощник. Такой, как Фингер.
Герцог кивнул. Возможно, Тони намекал на дела, какими Фингер Ларбин занимался в прошлом, откуда и пошло его прозвище. Посерьезнел.
– Звучит неплохо, Тони, - сказал он.
– Беда в том, что я не знаю, где Фингер. То есть, он скрывается где-то здесь, в Нью-Йорке, но я его не видел. Он мне звонит.
– Как часто?
– спросил посетитель.
– Иногда по нескольку раз в день, - ответил Герцог.
– Спрашивает меня, не ищет ли его кто-нибудь. Он ждет сообщений от какого-то парня.
– Значит, Фингер на кого-то работает?
– Возможно, но я не знаю, на кого. В любом случае, это не мое дело. Я ожидаю, что он мне заплатит, когда они закончат дело.
– Может быть, он скажет тебе, где я могу его увидеть.
– Сомневаюсь, Тони, чтобы он принял твое предложение, пока не закончит с этим делом. К тому же, не уверен, что из этого что-нибудь получится. Вы оба хотите быть главными. К тому же, Фингер ведет свою игру, о которой зачастую не знают даже те парни, которые на него работают.
– Торпедос (на жаргоне - профессиональные убийцы)?
– Да. Он даже просил найти ему парочку. Говорил, что расскажет, что им нужно будет сделать. Но я думаю прежде всего о своей безопасности.
На желтом лице Тони Паскини показалась усмешка. Наклонившись, он взял блокнот и карандаш со стола Герцога. Нацарапал телефонный номер.
– Попроси Фингера позвонить по этому номеру, - сказал он.
– Пусть спросит Джека. Звонить можно в любое время.
– Джек работает на тебя?
– Разумеется. Он и еще один парень. Оба - профессионалы. Джек - не настоящее имя, но это не имеет значения.
– Хорошо.
– Замечательно. Эти парни отправляются со мной на Запад. Я нашел их вскоре по прибытии в город. Скажи Фингеру, что я здесь, и что у меня есть парни, которые ему нужны.
– У них есть оружие?
– Разумеется. И они знают, как с ним обращаться. Ты же знаешь, Герцог, я работаю только с профессионалами. Я ручаюсь за них.
Герцог кивнул. Придавил лисок бумаги пресс-папье. Поднявшись, подтолкнул посетителя к шкафу, в котором стояли бутылки со спиртным.
– Не хочешь ли глоточек, Тони?
– предложил владелец клуба.
– А потом тебе лучше уйти. Переодетые полицейские заглядывают сюда чуть ли не каждую ночь. И я не хочу, чтобы тебя заметили. Ты можешь вызвать ненужный интерес.