Смерть в объятиях прибоя
Шрифт:
Ольга, выглядевшая бодрей всех, почти веселая, жевала ломтик бекона. Она всегда обожала есть мясо и даже обычное сало без хлеба. И теперь потихоньку придвинула к себе тарелку с нежными бело-розовыми ломтиками и отводила душу. Женя с некоторым облегчением сделала вывод, что она тут отнюдь не самая бесчувственная.
В очередной раз появилась горничная в строгом платье и крахмальном переднике, заменила два кофейника, собрала отодвинутые чашки, опустевшие сливочники и удалилась. По побелевшим крыльям длинного некрасивого носа было заметно, что и она чувствовала себя не в своей тарелке. Или это всеобщая атмосфера так влияла? Почти никто ни с кем уже не разговаривал, все темы словно исчезли, осталась одна, но сколько можно говорить об этом? Да и было во всем происходящем в столовой что-то, что категорически не нравилось Жене. Она бы и сама не могла сказать, что именно, поэтому оставалось принять все как есть. Да и что нормального могло быть в ситуации, когда одного из них, вчера ночью вместе со всеми веселившегося и дурачившегося, увозят в застегнутом на молнию черном мешке? Она поймала на себе внимательный Митин взгляд и непроизвольно дернула плечом.
–
Не хочешь выйти на воздух? – почти одними губами спросил он. – Ты такая бледная…
Закончить он не успел – дверь в столовую распахнулась.
Вошедших было не так много, как почему-то ожидала Женя. Только Борька, Вася, бледная кожа которого за час пребывания на утреннем солнце успела слегка покраснеть, и высокий мужчина – блондин с темными глазами, облаченный в бежевый легкий костюм. Глаза – вот, что первое выделялось в его внешности. Большие, оливково-черные, опушенные длинными темными ресницами, прямыми и какими-то трогательными. Ну, и все остальное соответствовало – к глазам прилагался волевой подбородок, крепкая шея и широкие плечи. Женя скорее почувствовала, чем заметила, как напряглась в охотничьей стойке Надька, и авансом посочувствовала черноглазому красавчику. Да и Ольга перестала жевать и блеснула глазами, поспешно хватая салфетку.
–
Ребята, – хрипло начал Борис, – в общем, такое дело… – тут голос у него сел, и он замолчал.
–
Извините, Борис Михайлович, лучше мне, – легонько сдвинул его куда-то назад блондин. – Произошло преступление или нелепый несчастный случай.
–
Сашка не утонул, – горестно вздохнул Вася и плюхнулся на ближайший стул. Незнакомец строго взглянул на него и продолжил:
–
Во избежание домыслов сразу скажу, что на голове жертвы имеется рубленая рана. Пока неизвестно, она ли явилась причиной смерти, или раненый, получив травму в воде, не смог выбраться на берег и захлебнулся. Но в любом случае придется проводить расследование. И было бы хорошо, если бы каждый из вас подробно рассказал мне о вечере накануне гибели Вершинина.
Услышанное потрясло не только Женю. Все сидели, словно пришибленные, не решаясь что-то сказать. Она видела, как сжал кулаки Митя, а потом, спохватившись, убрал их со стола. Как прикусила губу Алина, с тревогой глядя на мужа. Ольга схватилась за щеки точно таким же жестом, как разбуженный рано утром Борис. И только Гоблин, старательно сложив газету и поправив очки на несуразном носу, вежливо спросил:
–
Извините, а вы, собственно, кто?
–
Следователь областной прокуратуры советник юстиции третьего ранга Караваев, – слегка смутившись, представился блондин. – Игорь Иванович. Лучше – Игорь Иванович.
–
Советник третьего ранга? – переспросила Ольга. – А по званию вы кто? А то как-то неудобно обращаться – советник. Как в «Снежной королеве»…
–
Ну, если хотите, считайте меня майором. Это примерно соответствует, – предложил Караваев. – Думаю, что в доме найдется отдельная комната, где бы я мог поговорить с каждым свидетелем. – Он вопросительно уставился на Бориса.
–
Да, конечно, спохватился тот. Гостиная, библиотека…
–
Библиотека подойдет. И ещё. Мои сотрудники поищут в доме и в саду и соберут подходящие предметы. После экспертизы вам вернут.
–
Это обыск? – подскочила Алина.
–
Нет, что вы, – вежливо заверил её майор-советник. – Но мы тщательно осмотрели пирс и дно, благо море сегодня позволяет это сделать, и не нашли, обо что человек мог удариться головой, чтобы получить такую рану. Значит, должен быть предмет – стальная полоса, тупой топор с широким лезвием, кочерга или что-то подобное…
–
В гостиной у камина есть кочерга, – выдохнула Дина.
–
Там вообще много всякого железа, в гостиной. – В голосе Бориса была отчаянная усталость. – Берите все, что считаете нужным.
–
Хорошо, – согласился Караваев. – Хочу вас ещё предупредить, что я дал указания никого за территорию дачи не выпускать. И пока не осмотрят весь участок, просьба всем оставаться в доме. Потом можете передвигаться где угодно, заниматься своими делами, но не выходить за ворота. Надеюсь, это ненадолго, и особых неудобств вам не причинит.
От жесткой равномерности слов, которые одно за другим падали в солнечную тишину нарядной комнаты, всем стало ещё больше не по себе. Наверняка каждый проклинал в душе тот час, когда он решил принять приглашение Бориса. Но ещё большее сожаление вызывало то, что это приглашение принял и Сашка Вершинин, что он прикатил вчера на здоровенном вороном джипе, пил, дурачился, хамил в своей обычной вкрадчивой манере, а потом непонятно как отдал богу душу. И теперь им долго будет не до веселья.
В раскрытое окно донесся хохот чайки, ветер раздул батистовые шторы, и показалось, что именно с этого момента все изменилось. Хотя, скорее всего, это было не так. Только начало меняться.
ГЛАВА 3
–
Вам удобно будет в этом кресле? – галантно поинтересовался у Жени майор Караваев Игорь Иванович. – Или лучше сесть к столу?
–
Мне все равно.
Ей действительно было все равно – кресло, стол – какая, в сущности, разница? Время близилось к вечеру, и ожидание стало почти невыносимым. Ей казалось, что майор пригласит её одной из первых, ведь это именно она нашла Сашку. Но вышло иначе – вначале вызвали Васю, потом Алину. Потом Караваев куда-то быстро ушел из библиотеки, а они продолжали слоняться через холл из столовой в гостиную, пока почти все не осели в полумраке у холодного, пахнущего отсыревшей копотью камина. Изредка переговаривались, пытаясь вспомнить, кто последним видел Сашку, но все путались во времени – кто ночью смотрит на часы? Вот и получалась ерунда. Почти все видели Сашку на пирсе или где-то рядом, а потный и красный от переживаний Вася, вывалившись из библиотеки и выпив полкувшина апельсинового сока, сообщил, что, похоже, орудием убийства был меч. Да, тот самый меч, который вчера висел справа от камина. Сейчас на стене красовался только одинокий арбалет, не годившийся на роль рубящего оружия. А вчера вечером там были ещё две шпаги, катана и пара мечей – один здоровенный, двуручный, а второй одноручный, довольно короткий. Конечно, все это были современные изделия, купленные Борисом исключительно для оформления интерьера. Но… Это было настоящее оружие, не имитация для ролевых игр, а довольно дорогие игрушки для богатых мальчиков и экстравагантных взрослых дядь. Все это сейчас увезли. Но все помнили, что кто-то вчера снимал со стены именно короткий меч. Хотя какой он короткий, около метра длиной. Кто снимал? Гоблин признался, что он. Но потом он его где-то оставил. Воткнул в вазон с цветами на террасе? Возможно, он не помнит. Может, и кто-то другой воткнул оружие в вазон. Борис и Митя категорически отрицали контакт с тяжеленной железякой. Так что следующим меченосцем выступил как раз Вася.
Зачем Вася потащился с мечом вниз по лестницам, а потом на пирс, он и сам не мог объяснить. Был пьян, хотелось романтики. Романтику испортил Сашка, которому Васькино фехтование у него перед носом активно не понравилось, и он разоружил агрессора. Васька отправился искать более доброжелательного общения, а Сашка с мечом остался один на пирсе. Что было дальше, не знал никто. Или кто-то не признавался, что знает?..
Потом Караваев вернулся и пригласил по очереди Бориса, Дину и Никиту. Митя с тревогой поглядывал на Женю, она сидела почти не шевелясь, и глаза были странно сухими и неподвижными. Неужели, она так сильно переживает смерть Сашки? Она почти не участвовала в общих разговорах, только если к ней обращались напрямую, отвечала, но как-то вяло и отрешенно. И на Палия совсем не смотрела. Ни разу.