Смерть в театре (сборник)
Шрифт:
Слышно было, как она прошла по всему коридору, не останавливаясь перед какой-либо другой дверью. Я посмотрел на часы. Чуть больше половины девятого.
Через некоторое время кто-то, тяжело ступая, продефилировал по коридору, вошел в соседний номер и захлопнул дверь. Я услышал бормотание, потом сосед сбросил обувь и с размаху шлепнулся на постель. Минут пять он ворочался, затем вскочил. Раздалось шлепанье босых ног, звякнули бутылка и стакан. Человек выпил, снова улегся и почти мгновенно заснул.
Кроме этих звуков и приглушенных шумов снизу, из столовой, слышалось и еще кое-что
Короче говоря, я даже не слышал, как открылась моя дверь. Она уже распахнулась наполовину, когда я это заметил. Кто-то спокойно вошел в мою комнату, закрыл дверь, подошел ко мне и остановился, глядя на меня. Это был высокий, худощавый и бледный мужчина. Спокойный, но с угрозой в глазах.
— О’кей, охотничек! — проговорил он.— Давай-ка взглянем...
Я перевернулся на другой бок, сел и зевнул.
— На что взглянем?
— На бляху.
— На какую еще бляху?
— Только не надо прикидываться! На ту бляху, которая дает тебе право приставать к людям с вопросами.
— А, вот вы о чем! — ответил я, чуть заметно улыбнувшись.— Такой бляхи у меня нет, мистер Вебер.
— Вот это мило,— заметил он и подошел ко мне еще ближе.
Вдруг он размахнулся и ударил меня по лицу. Моя голова откинулась, затылок снова заболел.
— А этого совсем не надо было делать,— сказал я.— За это мама накажет маленького мальчика, и он не пойдет сегодня в кино.
Он скривил рот в усмешке и снова поднял кулак. Его удар правой был таким быстрым, что я едва успел уклониться. Нырнув под кулак, я приставил револьвер к его желудку и скомандовал:
— Руки вверх, пожалуйста!
Он опять усмехнулся и отвел от меня взгляд. Я обошел его и отступил в дальний конец комнаты.
— Сейчас я запру дверь, приятель, и мы поговорим о деньгах, которые были спрятаны в туфле, а затем подменены фальшивыми.
— А идите вы к черту!
Неплохой ответ для человека в его положении.
— А вы оригинал! — похвалил я его, продолжая пятиться к двери, не спуская с него глаз.
Внезапно за моей спиной скрипнула половица. Я резко повернулся и тем самым лишь усилил удар, нанесенный мне стальной рукой в челюсть. Я отлетел в сторону, и в голове словно что-то разорвалось...
Прошла, наверное, пара тысяч лет, прежде чем я пришел в себя.
Я увидел две ноги, сложенные под странным углом. Рядом безжизненно болталась рука, а около нее валялся револьвер. Я шевельнул ногой и с удовольствием убедился, что она принадлежала мне. Рука моя вяло потянулась к револьверу. Казалось, будто он стал килограммов на двести тяжелее, однако я его поднял. В комнате стояла мертвая тишина. Взгляд мой упал на закрытую дверь. Я слегка пошевелился, и все сразу у меня заболело. Я немного приподнял револьвер, но потом опустил его. Черт с ним! Зачем мне его поднимать? В комнате ни одной живой души. С потолка падал тусклый свет. Тяжело кряхтя, я все же встал, поднял револьвер и, пошатываясь, оглядел комнату.
— Вот это плохо,
Возле кровати в молитвенной позе, на коленях, застыл мужчина. В сером костюме, с тускло-серыми волосами. Ноги раздвинуты, тело лежит на кровати, руки протянуты вперед. Голова упала на левое плечо.
Судя по всему, ему было очень удобно в таком положении. Под его левой лопаткой торчала рукоятка ножа из оленьего рога, но это, похоже, его мало беспокоило.
Я подошел к мужчине и заглянул в лицо. Мистер Вебер. Бедняга Вебер. Из-под рукоятки ножа вниз по куртке струился темный ручеек, и он отнюдь не был потом.
Я отыскал свою шляпу, сунул револьвер во внутренний карман и подошел к двери. Выключив свет, вынул из двери ключ, вышел, запер за собой дверь и спрятал ключ в карман.
Пройдя по безлюдному и тихому коридору, спустился вниз, в бюро администратора. Старый, болезненного вида ночной клерк читал за конторкой газету. Он даже не поднял на меня глаз. Я заглянул в закусочную. У бара по-прежнему оживленно. Все та же какофоническая компания в углу боролась за право на жизнь. Парень с сигарой во рту и бровями, как у Джона Льюиса, сидел у кассы. Одна пара танцевала в центре зала, держа у плеч бокалы с напитками. Все шло своим чередом.
Глава 5
Я вышел на улицу и направился к машине, но, пройдя несколько шагов, вернулся в холл отеля. Облокотившись о конторку, спросил у клерка:
— Могу ли я поговорить с девушкой по имени Гертруда?
Он задумчиво посмотрел на меня поверх очков.
— Она закончила работать в девять тридцать и ушла домой.
— А где она живет?
На этот раз взгляд его уже не был задумчивым.
— Может, у вас что-нибудь нехорошее на уме, сэр? — спросил он.
— Если у кого-то и есть что-то нехорошее на уме, то только у вас!
Он потер подбородок и попытался сожрать меня взглядом.
— Что-нибудь случилось?
— Я детектив из Лос-Анджелеса. И работаю спокойно, если мне дают такую возможность.
— Вы лучше поговорите с мистером Холмсом,— посоветовал он.— С управляющим.
— Послушайте, папаша. Местечко здесь маленькое, и я смогу поболтать в баре или в закусочной и расспросить о Гертруде. Предлог придумать легко, и я все узнаю. Но вы можете сэкономить мое время и даже избавить кое-кого от неприятностей!
Он пожал плечами.
— Позвольте взглянуть на ваши документы, мистер...
— Мистер Эванс.
Я дал ему свои бумаги. Он долго изучал их, потом вернул и принялся рассматривать свои ногти.
— Насколько я знаю, она живет в Уайтуотер-Кэбинз,— наконец ответил он.
— Как ее фамилия?
— Смит,— ответил он, улыбнувшись слабой и усталой улыбкой очень старого человека, много повидавшего в этом мире.— Смит или, может быть, Шмидт.
Я поблагодарил его и вышел на улицу. Пройдя полквартала, заглянул в маленький шумный бар. Оркестр из трех человек наяривал свинг. Перед крошечной эстрадой, на маленькой танцевальной площадке, тряслись несколько парочек с затуманенными глазами и ничего не выражающими лицами.