Смертельная поездка
Шрифт:
– Большое тебе спасибо, дружище, за то, что протащил меня через весь город.
– Обращайся. – Магоцци свернул со Снеллинг и направил машину в глубь жилой шахматной доски одного из старых районов Сент-Пола. – Но раз уж мы оказались поблизости, я уж проеду мимо дома Грейс – просто посмотрю, все ли в порядке.
Джино закатил глаза:
– Да уж.
– Серьезно. Ты же знаешь, это не самый спокойный район.
– Да, это точно. Самые преступные районы легко распознать по трехколесным велосипедам на заднем дворе и детям, играющим
– Да ладно тебе, перестань. Ну проехали несколько лишних кварталов – так и что, конец света?
– Двадцать два квартала, если быть точным. Но дело не в этом, а в том, что ты слюнтяй.
– Это еще почему? – Магоцци прижался к тротуару перед домом Грейс, затормозил и посмотрел в темные окна.
– Потому что ты торчишь перед пустым домом, в котором живет твоя подружка. Черт, я бросил такие развлечения еще в школе.
– Я не торчу перед пустым домом. Я ищу взломщиков и поджигателей.
Джино шмыгнул носом.
– В дом Грейс не вломится и спецназ, и ты это знаешь. Я даже подозреваю, что этот чертов бункер самоуничтожится, если на коврик перед дверью наступит мальчишка, разносящий газеты. – Он наклонился в сторону и выглянул из окна со стороны Магоцци. – Старик, я понял, у кого в городе палисадник еще более жалкий, чем у тебя. У Грейс. У вас двоих чувство прекрасного, особенно в отношении озеленения, развито примерно на таком же уровне, как у огненного муравья. Никто ее больше не пытается убить, так почему она хоть кустов каких-нибудь не посадит? А то здесь будто локальная ядерная зима.
Магоцци вздохнул и поехал дальше.
– Ей так нравится.
– И почему меня это не удивляет?
Через десять минут они свернули на подъездную дорожку, ведущую к особняку Харлея, и Джино не преминул указать на роскошные растения разнообразных видов и размеров, украшающие все подступы к зданию:
– Вот это палисадник! Живая трава, большие деревья и красивый высокий кустарник, весь усыпанный этими белыми нежными штуками.
– Цветами. А что тебя вдруг так разобрало на чужие сады?
– Да ничего не разобрало. И потом, в легкой гордости за свою собственность нет ничего плохого.
– А-а. Анджела все-таки заставила тебя вскопать ту цветочную грядку, о которой она талдычила года три, а?
– Это другой вопрос.
Магоцци улыбнулся:
– Понятно. Значит, гордишься собственностью.
– Точно. Кстати, я купил все цветы в питомнике в верхнем городе, и Лили Гилберт предоставила мне двадцатипроцентную скидку. Если бы она узнала, на что похож твой палисадник, она, наверное, отдала бы бесплатно все, что ты попросишь.
– Я об этом подумаю.
Они с Джино вышли из машины и пошли по аллее – Джино, как обычно, тащился сзади. Он еле передвигал ноги всякий раз, когда они шли к особняку Харлея, и Магоцци раньше думал, что он просто чувствует себя неуверенно среди всего этого великолепия. Но сегодня Джино, похоже, к тому же изучал планировку сада – по-видимому, надеялся потом поразить
– Уверен, что Харлей велел просто войти? – Джино наконец нагнал Магоцци, и теперь они стояли перед большой двойной дверью парадного входа в особняк. Джино, как баран на новые ворота, смотрел на демона с кольцом в носу, использовавшегося в качестве дверного молотка.
– Ну да. Он сказал: заходите с парадного входа, поищите пива, а там уж узнаете, куда его тащить.
– Здорово. Поиск сокровища в замке Франкенштейна.
Тяжелые дубовые двери распахнулись с неожиданной легкостью («Как в старых фильмах ужасов», – подумал Джино) и впустили их в обширный холл, в котором темное дерево и циклопического размера предметы старины усиливали зловещее предчувствие, возникшее у Джино еще при встрече с дверным молотком в виде демона. Однако он быстро обнаружил единственный луч света в этом темном царстве: посреди необъятного пространства паркетного пола на мраморном столике, украшенном затейливой резьбой, стояло ведерко для шампанского со льдом и пивом в бутылках. Лежащая рядом и, по-видимому, написанная второпях записка гласила:
«Лифт на 3 эт. Захв. пиво».
Джино немедленно просветлел.
– Нравится мне этот парень, – сказал он и взял ведерко. – Ему ничего не стоит убрать вазу, которая старше египетских пирамид, чтобы было куда поставить несколько бутылочек «Роллинг рокс». Сразу понятно, что ему дороже. Ну ладно, а где тут лифт? У меня от этого места кожа на спине шевелится.
Так как ни Магоцци, ни Джино раньше не ходили без сопровождающего дальше холла, они потратили немало времени на то, чтобы поладить с запутанным лабиринтом дверей, комнат, лестниц и тупиков, прежде чем отыскали внешне ничем не примечательные панели красного дерева, оказавшиеся дверями суперсовременного лифта. Когда они наконец добрались до третьего этажа, на котором располагался офис, Харлей уже ждал их у дверей, и на его лице сияла широченная улыбка.
– Только не говорите мне, что суперкопы заблудились внизу.
– Нет, конечно, мы просто показывали дорогу твоему Минотавру, – заявил Джино и вручил Харлею ведерко. – В следующий раз, когда захочешь, чтобы гости побродили по твоей лачуге, наклей на пол светящиеся в темноте следы – их в любом магазине купить можно.
Харлей утробно захохотал и в знак особой любви как следует двинул каждому по плечу.
– Заходите, разбирайте пиво, чувствуйте себя как дома. Я пока работаю над твоим заданием, Ролсет, но думаю, что скоро с ним разберусь.
Было сразу видно, что Джино ему благодарен, а для него такое проявление чувств – почти предел.
– Спасибо, старик. Ты здорово меня выручаешь.
– Да нет проблем. Должен тебе сказать, что весь этот план придумал какой-то дьявольски гениальный стервец, – в лучшем смысле этого слова, – и мне прямо завидно, что я сам до чего-нибудь подобного не додумался.
Родраннер тоже ждал, чтобы поздороваться с ними, но, как обычно, держался немного позади Харлея. Он смущенно улыбнулся и неловко помахал им рукой: